С. Джоши - Жизнь Лавкрафта

Создатся впечатление, что Дуайер был своего рода безгласным, скромным Мильтоном. Он вошел в контакт с Лавкрафтом через "Weird Tales", в первой части 1927 года.

Весной 1927 г. Фрэнк Белкнэп Лонг встретился с Винсентом Старреттом, когда последний проезжал через Нью-Йорк, и дал ему почитать несколько рассказов Лавкрафта. В апреле между ними двоими завязалась недолгая переписка - первый и практически последний раз, когда Лавкрафт вошел в контакт с признанной литературной фигурой.

Старретт (1886-1974) уже получил известность благодаря своей биографии Амброуза Бирса (1920), сборнику статей "Buried Caesars" (1923), в котором он давал проницательные оценки творчеству Бирса, Кейбелла, У.Ч. Морроу и прочих авторов, а особенно благодаря поддержке Артура Мейчена. Старретт немало сделал, чтобы познакомить с Мейченом американского читателя - он написал эссе "Артур Мейчен: Писатель Экстаза и Греха" (1918) и составил два тома произведений Мейчена, "Сияющая Пирамида" (1923) и "Славная тайна" (1925).

Еще один коллега, который попал в поле зрения Лавкрафта в то время, но не был поклонником мистики, - Уолтер Дж. Коутс (1880-1941). Как я уже упомянул, Коутс был автором большого эссе о литературе Вермонта, которое открыло "The Recluse". По-моему, он вошел в контакт с Лавкрафта через Кука, хотя я не знаю точно, по какой причине это произошло; они явно разделяли любовь к новоанглийской глубинке и, скорее всего, обсуждали эту тему в своей переписке (большая часть которой оказалась мне недоступна). Примерно тогда же Коутс основал региональный журнал "Driftwind" и в одном из первых номеров опубликовал статью Лавкрафта "Материалист сегодня" (октябрь 1926 г.). По словам Лавкрафта это была его часть письма к Коутсу, которую он подготовил к публикации по настоянию последнего. Коутс также выпустил ее отдельной брошюрой в 15 экземплярах, что превращает ее в одну из самых редких отдельных публикаций Лавкрафта; на самом деле, долгие годы считалось, что ни одной копии не сохранилось, но позднее обнаружилось несколько штук. Несколько замечаний Лавкрафта намекают, что в действительности брошюра предшествовала журнальной публикации. Статья - краткое, компактное и несколько циничное изложение принципов материализма. Позднее Коутс опубликует немалое число стихов Лавкрафта в журнале "Driftwind".

Летом 1927 г. Лавкрафт одновременно играл хозяина для непрерывного потока визитеров, приезжающих в Провиденс, и путешествовал сам - подобное станет традицией каждую весну и лето, по мере того как он будет отправляться все дальше на поиски оазисов старины. Первым в списке был его новый приятель Дональд Уондри, который добрался из Сент-Пола (Миннесота) до Провиденса исключительно автостопом. Хотелось бы думать, что тогда подобная экспедиция была чуточку безопаснее, чем теперь - и, возможно, так и было; Уондри, похоже, без труда находил попутки, хотя время от времени ему приходилось проводить ночь под открытым небом, иногда в дождь.

Прибыв в Чикаго 20-го июня - и подтвердив впечатления Лавкрафта от этого города ("Не впечатлен. Еду дальше. Город грязный."), Уондри отправился в офис "Weird Tales", где встретился с Фарнсуортом Райтом. В начале года Лавкрафт говорил с Райтом о работах Уондри и, возможно, как результат рассказ Уондри "Сумерки времени" - отвергнутые годом ранее - в марте были приняты в печать и увидели свет под своим более известным, но менее впечатляющим названием "Красный мозг" в номере за октябрь 1927 г. Уондри хотел оказать ответную любезность, так что он поговорил с Райтом о "Зове Ктулху". В его воспоминаниях мы находим очаровательный рассказ о том, как это произошло:

Нечаянно я ввернул словечко о рассказе "Зов Ктулху", который Лавкрафт перерабатывал и заканчивал и который, по-моему, был замечательной историей. Но я добавил, что по какой-то причине Лавкрафт поговаривал об его отправке в другие журналы. Я сказал, что просто не могу понять, с чего он вздумал обойти "Weird Tales" - разве что он пытается расширить свои рынки сбыта или увеличить круг своих читателей. Ни слова из этого не было правдой, но я увидел, что мой фантастический рассказ возымел действие, поскольку Райт принялся ерзать и проявлять признаки беспокойства...

Как нам уже известно, Райт действительно попросил Лавкрафта прислать повторно, а затем принял его, заплатив 165 долларов; тот появился в февральском номере 1928 г. Забавно, что в письме Лавкрафта к Райту, которое было приложено к рассказу - важнейшем письме от 5 июля 1927 г., в котором Лавкрафт излагает свою теорию внеземного, - бегло упоминается, что "Сияние извне" принято в "Amazing Stories", - таким образом нечаянно подпитывая шараду Уондри! Это, разумеется, не помешало Райту тем же летом отклонить "Загадочный дом на туманном утесе" (тот оказался "недостаточно ясен для острых умов его высокоинтеллектуальных читателей") и "Серебряный Ключ"; но в обоих случаях он пожелал взглянуть на рассказы еще раз. "Серебряный Ключ" был принят на следующий год за 70 долларов, но Лавкрафт не стал немедленно отсылать и "Загадочный дом на туманном утесе", поскольку тот уже был обещан для второго номера "The Recluse" Кука; правда, к 1931 г., когда стало окончательно ясно, что "The Recluse" не возродится, Лавкрафт позволил Райту получить его в обмен на 55 долларов. Он был опубликован в октябре 1931 г.

Тем временем, Уондри наконец добрался до Нью-Йорка. Конечно, на первых порах (вопреки яростным тирадам Лавкрафта об омерзительности этого места) Уондри был ошеломлен и пленен им, но быстро избавился от чар; в некотором смысле его реакция не отличалась от реакции Лавкрафта. Но там, разумеется, была "шайка": он встретил Лонга, Лавмена, Керка и остальных и проделал все, что обычно проделывает турист его типа - прогулки по книжным магазинам, походы в музеи, чтение работ знакомых авторов и тому подобное.

12 июля Уондри прибыл в Провиденс, оставшись там до 29-го числа. Лавкрафт устроил его на верхнем этаже дома N10, Барнс-стрит, за 3.50 долларов в неделю. Сразу после прибытия Лавкрафт принялся знакомить его с тем, что к тому времени уже стало привычным маршрутом по Провиденсу и окрестностям. 13-го числа они вдвоем отправились в Ньюпорт, где Уондри удолетворил свое давнее желание взглянуть на открытое море. Следующие несколько дней были проведены в парках Куинсниккет и Роджера Уильямса, где, по словам Уондри, случилось забавное происшествие:

Однажды в полдень он сложил утреннюю почту и письменные принадлежности в картонный чемоданчик, и мы отправились в Роджер-Уильямс-парк, где он устроился на скамейку, используя бок чемодана вместо стола. Я вскарабкался на громадный скальный выход, расположенный неподалеку, и задремал на солнцепеке. Примерно два часа спустя я пробудился и обнаружил, что Лавкрафт озабоченно поглядывает в моем направлении. Я совершенно не понял значения [его взгляда] и, спустившись вниз, заверил его, что сплю очень чутко и никак не мог упасть с этого гигантского валуна. Но он вежливо и беззлобно уведомил меня, что вовсе не беспокоился о моей безопасности; любой, кто способен задремать на жестком камне, вряд ли повредит столь толстую шкуру, просто упав вниз, на камни поменьше; однако солнце клонилось к закату, а так как у него не было пальто, он желал вернуться домой до того, как опустится вечерняя прохлада.