Александр Локшин - А.Л. Локшин – композитор и педагог

Гёте, Струнный квинтет, маленькую комическую ораторию «Тараканище»,

пьесу для сопрано и камерного оркестра «Искусство поэзии». Из числа

вышеперечисленных сочинений я никогда не слыхал: Первую, Шестую и

Восьмую симфонии, а также кантату «Мать скорбящая», ораторию

«Тараканище» и первые две пьесы из Трех сцен из «Фауста» (написанные

намного позднее третьей, первоначально называвшейся «Песенки

Маргариты»).

11 октября 1986 г.

А. Локшин

P.S. Впервые я почувствовал отсутствие новых музыкальных идей и

состояний души в своей пьесе «Искусство поэзии» (которую, несмотря на

это, продолжаю любить). Дальнейшее творчество лишь подтвердило этот

факт. По-видимому, я пережил самого себя.

P.P.S. Когда я учился в консерватории, моими кумирами были –

Скрябин, Дебюсси, Оскар Уайльд и многие другие. Тогда я сочинил очень

изысканное и столь же непрофессиональное произведение: 3 пьесы для

сопрано и симфонического оркестра на тексты из Бодлера. Затем

последовала многолетняя тяжелая болезнь, кончившаяся резекцией

желудка, а также резекцией всего моего декадентского прошлого. Толчком

был «Зимний путь». Я написал «Вариации» для фортепиано в духе

Шостаковича, затем Кларнетный квинтет в 2-х частях: в первой весьма

парадоксально сочетались Шостакович и Вертинский, вторая часть навеяна

Локшин А.Л. Д ополнение к автобиографии

7

Стравинским (Думбартон-Окс). Как ни странно, разницы стилей не

наблюдалось. Сочинение вполне профессиональное.

Всерьез я начал сочинять в 1957 г. На этот раз я испытал сильнейшее

влияние Шуберта, Брамса, Берга, Малера и Сцены в спальне графини. Все

это, видимо переплавилось, и только сейчас я могу отдать себе отчет,

откуда произошло то, что я называю «собственным стилем». Период этот

кончился в 1980 г.

Т.Б. Алисова-Локшина

Второе дополнение к автобиографии А.Л. Локшина

Родители А.Л., выходцы из Прибалтики, переселились в Сибирь в

1914 году практически без средств к существованию. Опорой семьи

оказалась (и всегда оставалась) мать А.Л., Мария Борисовна, успевшая

окончить акушерские курсы еще до замужества. Акушерское мастерство

завоевало ей широкую известность среди жителей Бийска, а потом и

Новосибирска, и позволило обеспечить относительное материальное

благополучие семьи. Хотя М.Б. была человеком малообразованным, она

обладала природным художественным вкусом, отличными музыкальными

способностями и любила распевать, не зная нот, оперные арии. Отец А.Л.,

Лазарь Захарович, был человеком очень скромным и неудачливым в своей

предпринимательской деятельности; впоследствии он приобрел профессию

счетовода. Дети Локшиных – Мария (р. 1914 г.) и Александр (р. 1920 г.) –

рано начали учиться музыке, хотя и с неодинаковым успехом. К началу

«раскулачивания» у Локшиных были в Бийске небольшой дом, корова и

лошадь. Потом все это было конфисковано, отец А.Л. был лишен

избирательного права за свои былые попытки заниматься коммерцией, а

имя его – внесено в список «лишенцев», который был вывешен на заборе на

всеобщее обозрение. Мимо этого забора будущий композитор ходил в

школу. Примерно в то же время сестра композитора Мария была исключена

из медицинского училища за неосторожно рассказанный анекдот. Наконец,

пожар полностью уничтожил дом Локшиных. В Бийске уже нельзя было

оставаться, и семья переехала в Новосибирск, где родителям было легче

устроиться на работу. В Новосибирске А.Л. был принят в 12-ю образцовую

школу, где учились особо одаренные дети, а также дети городского

партийного начальства. Там были прекрасные учителя, среди которых

выделялись два вузовских педагога – математик и физик, пробудившие у

А.Л. стойкий интерес к точным наукам. Трагическая судьба этих людей

оставила в памяти А.Л. неизгладимый след. На одном из школьных вечеров

учитель математики прочел поэму Блока «Двенадцать» (тогда

запрещенную). На следующий день он на свой урок не пришел, и

математику стал вести физик. Когда кто-то из класса спросил, почему не

приходит их прежний учитель, физик ответил: «Лес рубят, щепки летят».

Через два дня он был также арестован.

Параллельно с общеобразовательной школой, А.Л. учился также и в

музыкальной, у известного пианиста Алексея Федоровича Штейна, бывшего

профессора петербургской консерватории, высланного в Сибирь после

Алисова-Локшина Т.Б. Второе дополнение к автобиографии А.Л. Локшина

9

революции. Именно он заложил основы будущего блестящего пианизма

А.Л. (Впоследствии, будучи уже студентом Московской консерватории,

А.Л. вместе с М.А. Мееровичем образовали известный в консерваторских

кругах фортепианный ансамбль, исполняя симфонические сочинения в 4

руки прямо с партитуры).

Направленный отделом народного образования г. Новосибирска в

Московскую консерваторию в 1936 году, А.Л. привез с собой также

рекомендательное письмо от А.Ф. Штейна его другу, директору

Московской консерватории Генриху Густавовичу Нейгаузу. Прямо с

вокзала, с маленьким деревянным чемоданчиком, вмещавшим весь его

багаж, шестнадцатилетний провинциал отправился в знаменитый вуз, где

попал прямо к директору. Прочтя письмо Штейна, Нейгауз устроил А.Л.

экзамен и был поражен как его пианизмом, так и обширностью репертуара,

включавшего в себя также много фортепианных переложений

симфонической музыки. Для проверки его слуха Нейгауз, попросив А.Л.

отвернуться, начал брать все более сложные аккорды и, получив точные

ответы, вдруг повернулся к роялю спиной, сел на клавиатуру и оперся о нее

обеими руками. А.Л. и на этот раз назвал по порядку все прозвучавшие

ноты… А.Л. определили сначала на 2-й курс Музыкального училища при

Консерватории, а через полгода на 2-й курс Консерватории, в класс

профессора Н.Я. Мясковского. Лучшего профессора для А.Л. трудно было

найти. Н.Я. Мясковский обращался с учениками как с коллегами, на равных

(но без тени фамильярности), не навязывал им своей манеры сочинения и

доброжелательно вникал в их творчество. А.Л. часто приходил домой к

своему учителю, спорил с ним, играл на рояле новую западную музыку и

огорчался, когда их вкусы не совпадали. Особенно это касалось музыки

Малера, к которой А.Л. относился с восторгом. Так, однажды, уже в конце

40-х годов, А.Л. сыграл ему с начала до конца 4-ю симфонию Малера и

спросил: «Неужели вам эта музыка не нравится?» На что Мясковский

ответил: «Нравится, но только потому, что вы так играете».

Дипломная работа А.Л., «Цветы зла» – три пьесы для сопрано и