Василий Баринов - Василий Васильевич Витковский 1856—1924

Художественный редактор В. Н. Тикунов

Технический редактор Ф. М. Хенок

Издательство «Наука» Москва 1973 - 64 с.

Среди крупнейших русских астрономов и геодезистов [ 1Н. Д. Артамонов (1840—1918), А. С. Васильев (1868—1947), Ф. Ф. Витрам (1854—1914), Д. Д. Гедеонов (1854—1908), В. К. Деллен (1820—1897), А. М. Жданов (1858—1914), Ф. Н. Красовский (1878—1948), Н. Д, Павлов (1861—1929), М. В. Певцов (1843— 1902), И. И. Померанцев (1847—1919), С. Д. Рыльке (1845—1899), И. И. Селиверстов (1868—1937), Д. Д. Сергиевский (1867—1920), Ф. А. Слудский (1841—1897), О. В. Струве (1819—1905), Н. Я. Цингер (1842—1918), К. В. Шарнгорст (1846—1908), П. К. Штернберг (1865—1920), Н. О. Щеткин (1860—1927) и др.] конца XIX и начала XX столетий Василий Васильевич Витковский занимает особое место. Будучи выдающимся ученым, разносторонне эрудированным и высокообразованным, он по жизненному призванию и душевному влечению был редкостным педагогом, Учителем в самом прекрасном значении этого слова.

Проникновенно и убедительно звучат слова В.В. Витковского: «Нет выше и почетнее деятельности, как святое дело Учителя».

Для тех, кто имел счастье знать Витковского, общаться с ним и тем более быть его учеником, он всегда оставался неповторимо интересным, талантливым и предельно любознательным ученым и, главное, истинным учителем, а не педагогом-педантом и формалистом, не знающим жизни за гранями своей прямой специальности.

В. В. Витковский понимал разумом и ощущал сердцем радость учить и радость учиться. Этому он следовал до последних дней жизни. Верный сын своего народа, он и в годы революции и гражданской войны остался на своем посту ученого.

В те годы В. В.Витковский занимался в холодных классах Военно-топографической школы (бывшее Военно-топографическое училище). По утрам, в 4—5 часов, он шел с Петроградской стороны, от бывшей Спасской улицы, где временно жил при школе, через Троицкий мост и Марсово поле к Инженерному замку, в Военно-инженерную академию, раскрывшую в 1919 г., по ходатайству Д.Д. Сергиевского и самого В. В. Витковского, двери для слушателей геодезического отделения. Ни стужа, ни осеннее ненастье не останавливали старого ученого, неизменно, как и прежде, подготовленного к очередной лекции.

На Марсовом поле, у мемориала жертв Революций, В. В. Витковский останавливался и отдыхал, читая эпитафические строфы, начертанные на граните ограды, окаймляющей братские могилы. Эти, ставшие вечными, былинного слога сказания он знал наизусть и вечерами, за стаканом полухолодного чая с маленьким ломтиком хлеба, скручивая озябшими пальцами папиросу из присланного его учениками табака, декламировал, закинув назад седую голову и закрыв глаза:

По воле тиранов друг друга терзали народы.

Ты встал, трудовой Петербург,

И первый начал войну всех угнетенных

Против всех угнетателей,

Чтоб тем убить самое семя войны.

В ту студеную зиму 1919/20 г. я слушал лекции В. В. Витковского на геодезическом отделении Военно-инженерной академии, которые он читал в небольшом двухэтажном доме на Садовой улице. Я имел счастье и жить в одной квартире с Витковским у начальника Военно-топографической школы Г. Г. Страхова (1877—1937).

На первом курсе нас, слушателей, было всего пять человек, а в живых к 1972 г. осталось только двое: П.П. Макаров да автор этих строк. Слушателей второго курса, которые первыми переступили порог геодезического отделения (Н. А. Блохин, В. В. Бородин, А. В. Траур, С. А. Медведев, Н. А. Карпекин), тоже нет в живых.

В особенно холодные дни В. В. Витковский приходил на лекции плотно повязанный башлыком, а мы не снимали шинелей. И не было такой лекции, после которой В. В. Витковский не раздавал бы нам небольшие листочки, аккуратно заполненные основными формулами только что рассмотренной темы.

Но я тогда не выдержал, сил не хватило. Свое обещание вернуться к научной работе, данное В.В. Витковскому, я выполнил только через пятнадцать лет после его смерти, получив ученую степень доктора и ученое звание профессора высшей геодезии.

Светлой памяти этого замечательного человека я и посвящаю мой скромный труд.

В заключение выражаю глубокую благодарность за неоценимую помощь при написании настоящего очерка 3. К. Соколовской, а также В. Г. Селиханович и Ф.Я, Герасимову.

На склоне лет, когда В. В.Витковский стал подводить итоги своей жизни, из-под его пера начали страница за страницей появляться автобиографические записки «Пережитое» [ 2В. В. Витковский. Пережитое. Вып. 1. Л., 1927; вып. 2, Л., 1928; вып. 3. Л., 1930.]. С присущими этому возрасту мудростью, глубоким анализом, философской иронией и хитрой улыбкой Марка Твена, произведения которого он любил читать, ученый так начинает свою автобиографию: «Один мудрец как-то сказал: ,,Рождение для младенца представляет событие до того непредвиденное и новое, что, будь у него даже во сто крат больше присутствия духа, чем сколько обыкновенно бывает в таких затруднительных обстоятельствах, он все же сохранил бы о своем вступлении в жизнь лишь чрезвычайно смутные воспоминания.

Мне на опыте пришлось убедиться в справедливости приведенных слов: о неожиданном мною собственном рождении (1 сентября 1856 года), при всем старании, я решительно ничего не могу припомнить».

Детство и отрочество В. В. Витковского протекали в большой и дружной материально обеспеченной семье военного инженера генерал-майора Василия Ивановича Витковского, бывшего тогда начальником крепостного инженерного управления в Новогеоргиевске (недалеко от Варшавы).

Старше Василия Васильевича были братья Николай и Константин и сестра Варвара, а моложе — Софья, любимица всей семьи. Родители умерли в 1905 г., а в 1906 г. трагически погибла Софья Васильевна (память о ней — ее книга «Кругом Земли», изданная В. В. Витковским в 1915 г.).

Первые впечатления детства, сохранившиеся в памяти ученого, относятся к 1860 г., когда вся семья с прислугой, на почтовых лошадях, в карете и большом фургоне, переезжала из Новогеоргиевска в Петербург: Василий Иванович получил новое назначение — стал членом Комитета Главного инженерного управления.

Поначалу дети занимались под руководством гувернанток. Любовь Василия Васильевича к математике впервые пробудил студент С.-Петербургского Технологического института Матвеев, репетитор старшего брата Николая, живший в семье Витковских в 1866 г.