Нина Банина - Модест Николаевич Богданов 1841-1888

Богданов первый в России дал определение зоологической области как исторически сложившегося естественного фаунистического комплекса. Велико значение его работ для русской зоогеографии и орнитологии. Он стоял у истока обеих этих наук, его труды вместе с трудами Н. А. Северцова, М. А. Мензбира, Ф. Д. Плеске заложили основу их развития на русской почве.

В Петербургском обществе естествоиспытателей он был бессменным секретарем Зоологического отделения. Он организует экспедиции, вовлекает в них других зоологов, выступает с многочисленными докладами, принимает горячее участие в обсуждении любых вопросов, доложенных на заседаниях общества. Все его живо интересует, для всего у него находятся свои, интересные мысли, своя точка зрения. Самое активное участие он принимает также в работе Русского географического и Вольного экономического общества.

В стенах университета он — любимый профессор, руководитель группы молодых учеников, которым он сумел передать не только свою страсть к науке, но и зажечь в них огонек той любви к людям, которой горело его собственное сердце. Его ученик А. М. Никольский — известный популяризатор; другие его ученики, Ф. Д. Плеске и Е. А. Бихнер, вместе со своим учителем организуют общество птицеводства, а Плеске делается его вторым президентом после смерти Модеста Николаевича.

Никогда Модест Николаевич не отрывал научного творчества от практических задач, науку от народа. Чем шире круг людей, владеющих знаниями, чем глубже их понимание, тем лучше и успешнее могут они использовать дары природы на благо человека. В этом Модест Николаевич видел залог человеческого счастья и процветания. Поэтому так настойчиво и упорно стремился он нести свои знания людям, будить в них интерес, любовь к науке и жажду познания. Публичные выступления, многочисленные популярные статьи, наконец попытка организации специального журнала прикладной зоологии — все это использовано в целях просвещения. Богданов не был одинок в этом своем стремлении. Как мы уже указывали, задачу широкой популяризации науки поставил перед русскими натуралистами Первый съезд естествоиспытателей. Популярные статьи и очерки писали А. М. Бутлеров, Н. П. Вагнер, А. Н. Бекетов, К. А. Тимирязев, Д. Н. Кайгородов, М. А. Мензбир и многие другие.

Тогда была заложена в России основа нашей научно- популярной литературы по естествознанию, без которой немыслима жизнь современного культурного человека.

В своем стремлении служить людям, приносить им как можно больше пользы М. Н. Богданов не мог ограничиться только пропагандой научных знаний, какой бы действенной она ни была. Он хотел сам принимать непосредственное участие в практической реализации выводов науки, непосредственно видеть ее плоды.

Деятельно и настойчиво трудился Модест Николаевич и успел немало. Участие в вопросах исследования чернозема, практические предложения по улучшению скотоводства в России, по организации хозяйства в Средней Азии, наконец создание общества птицеводства, любимого детища, е которым он связывал большие надежды в деле реализации своей мечты об улучшении русского сельского хозяйства, — все это вехи практического направления в деятельности Богданова, направления, которое само по себе могло бы составить содержание целой жизни.

Модест Николаевич любил природу. Но еще больше он любил людей. Все, что он делал в науке, в просвещении, в практическом приложении научных знаний, — все это он делал для человека и во имя человека.

По натуре очень живой, энергичный, он не представлял себе научного творчества в стенах кабинета, в отрыве от живого общения с людьми. Деревенские мальчишки, товарищи детских игр, спутники первых «ученых экспедиций» в ближайшие окрестности Русской Бекшанки, товарищи по гимназии и по артельным походам в симбирские сады, которыми он предводительствовал с таким успехом, Общество естествоиспытателей при Казанском университете, где Богданов — один из организаторов и активнейших членов, наконец Петербургский университет, где деятельность его развернулась в полную силу, — везде и всюду он с людьми. С кем-то он спорит, с кем-то соглашается, кого-то стремится привлечь к научному творчеству, кого-то поддерживает в первых, неуверенных шагах в науке, с кем-то вместе планирует очередное научное исследование.

Но Богданов не только ученый-натуралист, общественный деятель, педагог и воспитатель. Он еще и художник. Его очерки и рассказы рисуют нам образ их автора совершенно с новой стороны. В них не только большая наблюдательность, художественное чутье, простота и красочность изложения. В них — сам Модест Николаевич, его отношение к людям, к животным, весь его жизненный опыт. Многие очерки в значительной степени автобиографичны. Но о чем бы он ни говорил, он всегда говорит о родном и близком сердцу каждого. От его рассказов природа родины делается еще ближе и понятнее, а значит и еще дороже. Со страниц своих книг он разговаривал с читателем как простой и задушевный собеседник, много знавший и видевший на своем веку, старающийся поделиться самым важным и сокровенным. Много он сказал юному поколению своего времени. Тогда он был почти единственным, кто так умел писать о жизни природы. Но и теперь очень многое он мог бы рассказать и нам и нашим детям занимательного и интересного, важного и поучительного. Слово его и до сих пор — живое и нужное слово.

Через бури, метели, знойные пустыни и другие испытания пронес этот большой человек свою ненасытную любовь к природе и людям. И люди платили ему любовью: и те, кто лично его знал, и те, кто только читал его книги.

1866

1. Материалы для использования орнитологической фауны Симбирской и Казанской губерний. Кандидатская диссертация.

Не была опубликована. Рукопись хранилась в фонде Казанского университета ЦГИА Тат. АССР в г. Казани. Уничтожена в 1942 г.

1868

2. Биогеографический очерк тетерева полевого Tetrao tetrix L.— Тр. I съезда русских естествоисп., отд. зоологии, СПб., стр. 191—210.

1869

*3. Заметка по поводу первого годичного собрания Казанского общества охоты. — Журн. охоты и коннозав., № 8, стр. 243— 248; Казанские губ. ведомости, № 8, стр. 36—37.[ 1Здесь и ниже работы, отмеченные звездочкой, выявлены авторами и впервые вносятся в список трудов М. Н. Богданова.]

4. Охота в окрестностях Казани. — Журн. охоты и коннозав., № 9, стр. 279—282; № 10, стр. 313—314; № 11, стр. 332—336; № 12, стр. 373—377; № 13, стр. 406—410; № 14, стр. 438—440.

*5. Зоологические области Поволжья. — Проток. Казанск. о-ва естествоисп., засед. 7, стр. 60—63.