Олег Богданов - Трамплин-полет

Был один случай, когда патруль сел на хвост, даже "взял в клещи" - один сзади, другой спереди. Я решил, что сейчас остановят, но обошлось.

До границы с Испанией оставалось километров семьдесят. Володя все еще посапывал сзади.

- Силен придавить наш третий, - усмехнулся Виктор.

- Да пусть спит! Ночка впереди, чувствую, аховая. Скажи лучше, как там с опозданием.

- Ты что! Какое опоздание! Ты за смену без малого четыреста накрутил, а средняя - я уж боюсь говорить, Андреич, а то сглазим еще.

- Так мы уже наверстали опоздание?

- Да-а! Двадцать минут в плюсе! Можно сбавлять темп.

- Рановато. Впереди ночь, горы, и неизвестно, еще сколько там потеряем. Прибавь к этому Мадрид. Если не встретят, то, думаю, часа полтора потеряем - там же объезда нет, придется через центр города ехать!

Виктор кивнул на дорогу и перебил мои расчеты:

- Андреич, готовься, конец платного этапа.

Мы подъехали к турникетам. Процедура очень простая: подъезжаешь к кассиру и прямо из машины даешь контрольную карту и деньги, несколько секунд расчета, и, взяв квитанцию для отчета, кати дальше. Обычно работает несколько пропускных створов и очереди никакой, а тут образовалась очередь - работал один проход.

Я пристроился в хвост очереди и вспомнил, что последнее время стал барахлить обмыв стекол. Пока есть возможность - надо посмотреть, что там творится под капотом.

Выскочил из машины, поднял капот и стал разбираться в ситуации. Оказывается, как я и думал, соскочила трубка, но хорошо еще, что жидкость омывателя не успела вылиться.

Поглащенный этим занятием, я поначалу не заметил полицейских. И, только услишав совсем рядом рокот моторов, увидел блюстителей на мотоциклах. Их, как всегда, оказалось двое. По злым выражениям лиц не составляло труда сообразить, что затевают они что-то недоброе.

Один из них подошел ко мне и разразился сердитой речью. Я, как говорит Володя, прикинулся шлангом, хотя сообразил, в чем промашка, - на скоростных дорогах категорически запрещается останавливаться, а тем более заниматься ремонтом. Улыбаясь, я показывал полицейскому на очередь, мол, все равно стоим! Но страж порядка разбушевался не на шутку. Он резко приказал закрыть капот и встать в сторону. Подошел второй полицейский и с ходу включился в перебранку. Собственно говоря, бранились они, а я только плечами пожимал и говорил, что не понимаю по-французски. Но этим их не пронять, и ребята распалили себя так, что чуть ли не за кобуру хватались. Ну, думаю, дело плохо.

- Витя, - кричу, - буди Вовку!

Виктор и так уже тряс изо всех сил нашего толмача, а я решил не злобить стражей и отогнал машину в сторону.

Остановились. Ничего не понимающий и еще не проснувшийся Володя дико озирался по сторонам, тер глаза, а полицейские уже на него навалились. Он от них боком-боком и за машину. Они его с двух сторон и ну права качать.

Я, как мог, растолковал Володе ситуацию, но видел, что его просыпающееся с трудом сознание никак не могло взять в толк происходящего. Он молчком, как от ос, отмахивался от полицейских и все норовил отскочить в сторону.

- Да скажи ты им, мать твою, хоть что-нибудь! - не выдержал я.

Тут Володю прорвало. Ну, наконец-то включился! Он, вначале заикаясь, потом все увереннее стал что-то втолковывать полицейским. По мере того как до них доходил смысл сказанного, они успокаивались, а Володя становился все увереннее и увереннее. Лица полицейских приняли недоуменный вид, а потом и вовсе случилось, казавось, невозможное - они заулыбались. Тут Володя открыл нам секрет.

Оказывается, прочитав на капоте "Лиссабон", они решили, что мы португальцы, и что сейчас они эту деревенщину проучат! Потом, когда Володя сказал, что мы из Советского Союза, полицейские опешили. В этом самом дальнем от России углу страны они никогда не видели русских. А когда они действительно поверили, что мы из Советского Союза, то недоуменно спросили:

- Это что же, теперь Горбачев разрешает вот так разъезжать по Европе?

Когда же Володя, вручив сувениры, рассказал стражам о нашей поездке и что мы только вчера в полдень выехали из Москвы, а завтра утром надо во что бы то ни стало быть в Лиссабоне, то грозные полицейские превратились, что называется, в своих ребят в доску. Они прыгнули на мотоциклы и сказали, что проэкскортируют нас до конца своего участка. Так и сделали, продемонстрировав свою прыть! Шли на скорости сто шестьдесят - сто семьдесят, и, когда в поворотах совершенно синхронно укладывали свои мощные машины на бок, почти не сбрасывая газа, чувствовалось, что ребята дело знают.

Перед самой испанской границей они притормозили, махнули нам на прощание и пошли на разворот. Красиво, стервецы, ехали! Ничего не скажешь!

На пограничном контроле к нам никто не подошел.

- Куда это они все запропастились? - спросил Виктор.

Действительно, никого поблизости не было, только вдалеке стояла группа таможенников, они увидели, что мы подъехали, но это не произвело на них никакого впечатления.

- Может, это еще не граница? - засомневался Володя.

- Ты что, знаков не видел? - сказал я ему.

- Ну а что же они не подходят?

- Да треплются стоят, - я посигналил.

Один из группы на секунду отвлекся от своих дел, что-то сказал, но даже не дернулся в нашу сторону, только рукой махнул, мол, проезжай, не мешайся.

- Так что, поехали? - засомневался я.

- Давай, а что делать. Может, контроль дальше? Мимо таможни проехали точно так же. Успокоило, что не одни мы здесь едем, - пока стояли сомневались, штук пять машин прошло со стороны Франции в Испанию.

- Может, у них граница открыта? - предположил Виктор.

- Да чёрт с ними! Не хотят подходить, в конце-то концов, и не надо! - решил я.

И поехали, а метров через двести видим большой указатель - "Испания"!

- А ты боялась! - съехидничал Володя. - Вот мы и в Испании!

- Вот гады, - беззлобно выругался я, - даже не подошли! Остается только руками развести и сказать: "Ну воще! Ну и порядки у этих капиталистов!" - Потом обратился к Виктору: - Садись, Витек, за руль.

- Да уж пора, - оживился он, - давай заваливайся спать, а мы с Вовчиком подежурим.

Только закрыл глаза и упал в черноту, как почти следом вдогонку понеслось что-то колючее, щемящее и тревожное. Оно впилось в мозг, сердце, разлилось предчувствием опасности. И вот уже оно заставляет всплывать, выволакивает из омута сна. Первым из мира реальности пришли и втиснулись в еще вялое сознание сухие, короткие, как треск поленьев в костре, как выстрелы морозным утром, фразы: "Это не то...", "Бери направо по развязке!..", "Опять не то! Мать его!", "Куда тебя понесло!.."

Я открыл глаза. За окном в сине-серых сумерках проносилась фантастическая картина. Мы круто спускались по автостраде, лента которой непонятным образом высоко парила над местностью и то и дело перекрещивалась под всевозможными углами с другими автострадами, державшимися над городом на тонких, как у цапли, ногах. В целом это буйство автодорожной фантазии напоминало многократно увеличенный аттракцион "Американские горки". Причем даже не один, а сразу несколько в одной куче!