Владимир Васильев - Батальоны вступают в бой
- Название:Батальоны вступают в бой
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1967
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Васильев - Батальоны вступают в бой краткое содержание
Особый интерес представляют страницы, посвященные пока еще слабо отраженным в литературе оборонительным боям 18-й армии на государственной границе.
Книга подкупает своей искренностью и объективностью.
Батальоны вступают в бой - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Пулемет на тачанке был с меткой Иванова. Хозяин его, отправляясь в санчасть, просил Курдюкова сохранить «максима». И Андрей свято выполнял волю друга.
Скоро станция осталась позади. Кони лихо неслись, обгоняя отдельные группы наших бойцов, двигавшихся по дороге и еще не знавших о надвинувшейся грозе.
Но вот откуда-то донеслось страшное для того времени слово — «танки». И спокойное движение сразу нарушилось. Люди побежали. Одни кинулись в поле, к перелеску. Другие залегли в ямы. А некоторые остались на месте и растерянно оглядывались по сторонам.
Нам было видно, как вражеские машины обошли станцию и устремились к позиции 1-го батальона. Они шли нам наперерез, стреляя из пулеметов и пушек.
На дороге горела «эмка». Около легковой машины я увидел Ковалева. Он пытался вытащить из кабинки убитого шофера. Мы остановились. Клубы дыма прикрыли нас.
Курдюков и Калинкин помогли комдиву вытащить из огня тело водителя. Я взял его документы. Федор Андреевич, опуская труп своего боевого товарища на обочину, тихо проговорил:
— С начала войны вместе… Земляк мой…
Шум моторов нарастал. Наша тачанка слишком приметная цель. Ковалев предложил податься в кукурузу. Она находилась от нас в двухстах — трехстах метрах и была единственным спасением в чистом поле. Это понимали не только мы. К этому зеленому массиву устремились сотни людей.
Возраст не позволял Ковалеву угнаться за молодыми бойцами, и мы — Федор Андреевич, Курдюков, Калинкин и я — заметно отставали. А танки уже били по бежавшим из пулеметов.
Но страх перед гусеницами был сильнее. Все неслись во весь дух, кричали, падали и даже окровавленные продолжали ползти. А смысла в этом уже и не было — пули все равно настигнут.
Курдюков крикнул:
— Ложись!
Возбужденный, но собранный, он успевал и оценить обстановку, и помочь товарищу, и даже пошутить.
Заметив бойца, растянувшегося на земле и прикрывшего голову гимнастеркой, он крикнул ему:
— Эй, паря! Открой глаза и делай, как я, жив останешься!
И все это в момент, когда тебе, без глубокой щели, без бутылки с горючим и без орудий, кажется — нет выхода, когда в твоей руке наган, а не граната, когда тапки идут по гладкой степи, как по асфальту, когда их грохот глушит в тебе волю к сопротивлению. Словом, танкобоязнь парализует человека.
Вот приближаются тяжелые танки. Снизу они кажутся гигантскими. Стальные ленты гусениц ложатся на распластанные тела. Машины бросаются то влево, то вправо, и заранее никуда не отползешь. Их нужно подпускать как можно ближе и только тогда откатываться в сторону. Вблизи танкист не видит лежащего на земле: и в этом спасение!
Но такой поединок требует сноровки и крепких нервов. Это не каждому по силам. На моих глазах трое солдат, обхватив руками голову, положились на случай: а вдруг минует…
Но многотонный «утюг» безжалостно вдавил их в землю. Затем нацелился на Курдюкова.
Андрей спокойно выжидал. Лишь в самый последний момент он резко рванулся вправо. И уцелел. Таким же образом спаслись и многие другие. Я тоже последовал их примеру.
Когда мимо глаз промелькнули катки, черный борт с крестом и обдали жаром выхлопные газы, я оглянулся. То, что увидел — не забыть никогда: танк навалился на Ковалева. И, несмотря на шум, лязг, до нас долетел раздирающий душу крик.
Прошли еще две волны машин. Теперь было уже не так страшно. В такие минуты инстинкт самосохранения делает человека удивительно изворотливым. Но почему же Ковалев не нашел в себе силы бороться за жизнь?
Мне особенно больно было смотреть на него. Штыками и ножами мы выдолбили неглубокую яму и похоронили комдива. Вокруг нас собрались потные, грязные бойцы. Тот, кому Курдюков помог уйти от смерти, неожиданно обнял Андрея и, пряча слезы, уткнулся в его плечо.
— Меня зовут Петром, — сказал он. — Братом будешь…
Теперь Петро ни на шаг не отставал от Курдюкова. Беда сближает людей. А впереди еще много испытаний. И главное из них — выход из окружения.
Несколько человек из соседнего полка присоединились к нам. Пожилой артиллерист Карпенко рассказал о судьбе своего подразделения.
Это было в час атаки румын. Наши бойцы ждали подмоги. И видят, что с тыла идут четыре танка. Молодые пушкари вскочили на бруствер окопа и замахали пилотками: «Привет танкистам! Жми, ребята!» Ну те и поднажали. Один Карпенко успел нырнуть в щель. Без единого выстрела гитлеровцы раздавили батарею.
Примкнули к нам и люди из дивизии Ковалева. Они действительно стояли насмерть, но, зажатые с трех сторон танками, обстреливаемые с фронта румынскими орудиями и минометами, понесли большие потери.
Перед моими глазами снова встала картина гибели комдива. Почему же он все-таки не увернулся от машины? Может быть, ему показалось унизительным извиваться перед фашистами?
Вспомнились его слова, сказанные на водонапорной башне. Федор Андреевич настолько верил, что этот наш рубеж будет последним на пути отступления, настолько хотел быстрейшей стабилизации фронта и настолько внушил себе и своим подчиненным идею предстоящего перелома, что неожиданный прорыв немцев и окружение, видимо, сломили и его волю.
Мне удалось собрать отряд человек в двести. Шли в темноте в направлении огненных вспышек. Калинкин, раздобыв где-то велосипед, вел разведку. Он сообщил, что левее нас, в районе села Водяно, действует группа под командованием генерала А. С. Титова.
О начальнике артиллерии 18-й армии я много слышал и лично знал его. О нем все отзывались с теплом, уважением. Мы торопились к нему на выручку, но не успели. На месте недавнего боя догорали кусты, чернели воронки, всюду валялись медные гильзы от снарядов. А перед артиллерийскими позициями дымились шесть немецких танков.
В ближайшей балке, где уже сгустились вечерние сумерки, мы наткнулись на медика в очках. Рядом с ним на земле лежали пятеро тяжелораненых. Санитар без халата, с белоснежным бинтом в руке, рассказал о том, что полчаса назад видел своими глазами…
— Танки нагрянули нежданно. По числу — не счесть. А возле штаба армии только одна зенитная батарея. Силы были слишком неравные. Исход ясен. Молодой подносчик снарядов растерялся, закричал: «Танки! Окружают!» Тут подошел генерал Титов. «Не шуми!» — успокоил он. И твердо подал команду: «К орудиям!»
Санитар тоже нажал на голос и тут же с опаской оглянулся. Ему показалось, что он не к месту затеял воспоминания и, как бы оправдываясь, пояснил:
— Я ж Алексея Семеновича знал лично. Когда к нам в армию поступили первые «катюши», так меня взяли на испытание нового оружия. Вот тогда-то я и увидел начальника артиллерии. Он тогда, помню, глаз еще засорил. Пришлось оказывать помощь. Разговорились. Выяснилось, что он, как и я, любит математику. В общем, мы потом не раз еще встречались…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: