Владимир Васильев - Батальоны вступают в бой

— Всеми средствами прикройте стык со сто сорок восьмым полком. Я срочно высылаю туда свой резерв.

Огнем батальона Филипповского и маневром резерва полка удалось закрыть последнюю лазейку для врага и этим окончательно окружить его.

На рассвете 28 апреля неприятельская мотопехота и танки вышли из леса и рванулись на шоссе Барут — Вюнсдорф.

— Более полсотни танков! — подсчитал майор Овтин. — Ничего, сейчас мы их по-иному пересчитаем…

Он не договорил. Вражеские снаряды накрыли наш наблюдательный пункт. Несколько человек, таких близких, родных, мы навсегда потеряли этим ранним утром.

Наши мастера меткой стрельбы из орудий и противотанковых ружей на самом деле открыли свой счет машинам противника. Вот они подожгли головной танк, затем несколько бронеавтомобилей. У фашистов получилась некоторая заминка. Но они быстро сориентировались и начали обходить нас с флангов. Ведя огонь с ходу, гитлеровцы подступили к нашим позициям.

Обычно военные считают, что основное средство борьбы с танками — противотанковые пушки. Но в это памятное апрельское утро наши гаубицы били по машинам прямой наводкой с двухсот — трехсот метров. Эффект был потрясающий. При удачном попадании раздавался неимоверный лязг, и башня тапка, словно игрушечная, срывалась с корпуса и летела в сторону.

В этом бою артиллерийские расчеты коммунистов Киселева и Базового подбили и сожгли более десятка стальных крепостей. Поле боя было усеяно трупами. Остатки немецких подразделений отошли в лес.

Я с офицерами штаба направился к артиллеристам. В небольшой лощине догорал германский бронетранспортер. Вокруг него валялось много убитых неприятельских солдат. Их уничтожили два наших пулеметчика.

Героев мы нашли метрах в пятидесяти от бронеавтомобиля. Сержант Котов и рядовой Никулинцев лежали почти без движения. Они выбились из сил и истекали кровью. Мы оказали им первую медицинскую помощь.

Я узнал, что, когда бронетранспортер прорвался в лощину, здесь его поджидала засада. Петеэровец вывел из строя машину, а пулеметчики уничтожили автоматчиков.

Из пулеметного отделения остались в живых лишь Котов и Никулинцев. Враг здесь не прошел. Кстати, Котов и Никулинцев подлечились и торжественно отпраздновали День Победы с другими ранеными воинами в медсанбате, расположенном в роскошном фольварке.

Солнечный день 30 апреля порадовал нас. В этот день немецко-фашистские войска были окружены и в центре Берлина. Наша 28-я армия вместе с другими участвовала в штурме германской столицы.

30 апреля все было покончено с франкфуртско-губенской группировкой. Ныне братское кладбище у Барутской дороги с мавзолеем, охраняемым двумя вздыбленными танками, напоминает путникам о происходивших здесь апрельских боях 1945 года.

Армейские радиоустановки с мощными репродукторами и тысячи листовок помогли нам встретить 1 Мая по-праздничному. В предыдущую ночь последние группы гитлеровцев были ликвидированы, а их деморализованные, бродившие по лесам остатки пленены. Теперь они охотно поднимали руки.

Вести из Берлина поступали отрадные: Гитлер и Геббельс покончили с собой, положение осажденных в Берлине безнадежно. Однако в районе Праги большое количество фашистских войск и не думало пока поднимать белые флаги. Больше того, они готовы были двинуться на выручку берлинской группировки.

Мы получаем приказ помочь народам Чехословакии освободить их родину от фашистских захватчиков.

К восставшей Праге пробиваемся с боями. Головным батальоном идет 2-й. Днем 8 мая комбат Филипповский прислал ко мне связного, который доложил, что подразделение ведет бои на подступах к немецкому городу Циттау. Я приказал: «С ходу овладеть Циттау».

Во 2-м батальоне находился начальник полковой артиллерии Овтин. Комбат, не теряя времени, начал выводить свое подразделение на рубеж развертывания, а остальные батальоны ускорили движение. Противник вел себя загадочно: утром яростно оказывал сопротивление, а к вечеру глубокие траншеи, прикрывавшие Циттау, совершенно притихли.

В одиннадцать вечера дружной атакой во взаимодействии с 291-м гвардейским полком мы с ходу овладели Циттау.

Мне позвонили от начальника политотдела Чепурова. Я узнал новость, о которой немедленно сообщил по рации Филипповскому. Правительство адмирала Деница, преемника Гитлера, готово подписать акт о безоговорочной капитуляции Германии…

— Неужели все? — спросил комбат.

Я подтвердил, поздравил Ивана Митрофановича с долгожданной победой и приказал полку сосредоточиться на юго-западной окраине Циттау.

Батальоны выстроились. Бойцы еще не знали о чрезвычайной новости. Я поздравил их с вели кои победой.

Приехал генерал Кузнецов. Наступила торжественная минута. Солнце осветило ряды бойцов, стройные ряды гвардейцев и пеструю толпу горожан с цветами. Командир дивизии поднялся на открытый «виллис» и поздравил воинов с победой…

— Война окончена! Фашистские изверги на коленях. Капитуляция подписана!..

— Ура! Ура! — как буря пронеслось над рядами.

Неудержимое ликование охватило гвардейцев.

В воздух взлетели шапки. Воины вскинули оружие. Началась такая пальба, словно шел жаркий бой.

Но вот над ликующей массой поплыл величавый голос Левитана. Москва извещала весь мир об исторической победе советского народа. То здесь, то там возникали летучие митинги.

Наша дивизия срочно направлялась в Чехословакию. В Праге шли бои. Чехи и словаки героически сражались с немецкими захватчиками. И мы спешили к ним на помощь.

Майский ветер доносил из лесов взрывы снарядов и резкую дробь пулеметных очередей. Впереди уже кто-то вступил в схватку с гитлеровцами.

10 мая части 96-й гвардейской стрелковой дивизии с боем овладели городом Яблонец. Когда мы приблизились к центральной площади, навстречу двинулась большая масса народа. Адъютант подумал, что это гитлеровцы вырвались из окружения. Но, как выяснилось, это партизаны вели колонну пленных фашистов. Воодушевленные подходом наших войск, чешские и словацкие патриоты значительно активизировали свои действия против немецких захватчиков, изгоняя их из родных городов и сел.

В центре Яблонца произошла наша встреча с чехами. На балконах колыхались красные полотнища. Улицы были запружены ликующими горожанами. Все жители, от мала до велика, вышли приветствовать освободителей. Всюду цветы, улыбки и радостные возгласы:

— Наздар, Руде Армаде!

— Здравствуй, Красная Армия!

От всего сердца они выражали чувства огромной благодарности: бойцов угощали яблоками, пирожками, вином…

Бросая фуражки в воздух, подростки дружно кричат:

— Москва! СССР!

Смущенные такой сердечной встречей, пехотинцы едва успевали отвечать на рукопожатия и принимать все новые и новые букеты цветов. Чувством большой гордости наполнились в эти минуты наши сердца за свою Родину, за нашу Коммунистическую партию.