Филипп Оклер - Тьерри Анри. Одинокий на вершине

Финальный счет 2:0 можно объяснить только нежеланием европейских чемпионов тратить ненужную энергию, так как большинство игроков подходило к решающим матчам Лиги чемпионов и национальных первенств. Несмотря на травмы некоторых основных игроков, например, Вильям Галлас и Эрик Абидаль в этот прохладный вечер на «Сен-Дени» не играли, Франция снова показала тот же самый жалкий образ команды, лишенной равновесия, фантазии и желания. Об этом говорилось уже не раз: неподвижная схема Доменека 4–2–3–1 на давала Йоанну Гуркюффу достаточно пространства, чтобы развернуться и проявить себя настоящим номером десять – многие наблюдатели, не только журналисты, считали, что он мог бы им стать. Как настаивал Анри, он должен был играть на левом фланге (ведь в этом заключалась его фаустовская сделка с Раймоном-Мефистофелем), Франк Рибери обнаружил себя в совершенной изоляции на противоположном фланге, ни один из его клубных тренеров никогда даже не думал, что такая позиция для него подходит. Это был бардак. С маниакальным безумством ребенка, которому никто не смеет делать замечания, Доменек забивал квадратные гвозди в круглые дыры. К тому времени сброшенный балласт Патрик Виейра говорил так: «Проблема с Доменеком в том, что он думает, будто он пуп земли». Нет уж, эти гвозди войдут, потому что я так хочу. Я разобью все вдребезги, если надо, но они войдут в неподходящие дырки, потому что для меня нет ни одного другого пути, кроме моего собственного. А его и не было, так как Доменек стал всем: учеником, учителем и директором. Если бы он мог, он бы подготовил контрольную и сам поставил себе отметку. К несчастью, в этот унылый вечер таким правом обладала Испания, и она поставила ему твердый кол.

В следующий уик-энд, уже на испанском чемпионате, Лионель Месси спас «Барсу» от поражения с непритязательной «Альмерией». Гвардиола продолжал на все лады расхваливать Тьерри (и наоборот) при любом удобном случае, когда под носом у него оказывался микрофон, а учитывая широкий доступ, имеющийся у СМИ к футболистам и тренерам Ла Лиги, происходило это почти каждый день. Что до Тьерри, то, воспользовавшись дисквалификацией Златана, с прекрасным личным выступлением в матче против «Валенсии» 14 января, а затем со «Штутгартом», он не стал помехой для «Барсы». Его движения с мячом отличались четкостью, самоотдача была безупречной, а некоторые штрихи – тонкими и творческими как никогда. Правда, ушел темп – исчезло его умение ускоряться, «взрываться» на дистанции в несколько метров и затем, что особенно важно, не теряя скорости, нестись на всех парах к воротам, подобно спринтеру. Такую способность с завидным постоянством сохраняли игру за игрой на протяжении всех девяноста минут такие игроки, как Даниэл Алвес, Педро и неудержимый Лионель Месси. Анри поселился в другой плоскости на поле. Бывший король благосклонно смотрел на новых правителей, предлагал им поддержку, радовался редким пасам, обращенным в его сторону, но пролетавшим мимо, он прилежно перебегал на такую позицию, куда вела его неубиваемая сила прочтения игры. Но по сравнению с предыдущим годом он уже ничего на поле не значил.

Наблюдались, однако, признаки, что Гвардиола перекраивает свою команду таким образом, чтобы она выигрывала даже от теряющего силы нападающего, хотя благополучие Анри не являлось первостепенной задачей тренера. Система 4–3–3, принесшая «Барселоне» беспрецедентные шесть титулов в один сезон, развивалась дальше, в еще более подвижную и динамичную формацию. С высоты трибун «Камп Ноу» игроки, не более чем точки на зеленом холсте, иногда казались улучшенной версией бразильской сборной 1958 года 4–2–4, затем с ошеломительной скоростью схема менялась на 4–2–3–1, затем даже на 4–5–1, при этом их соперникам лишь изредка выпадала роскошь контролировать мяч; но ненадолго. Как только «Барса» вновь отбирала мяч – защитники бросались вперед, оставляя лишь двух игроков охранять Вальдеса.

Главная задача переосмысления Гвардиолой основ игры была в том, чтобы увеличить вклад игрока, которого к тому времени болельщики, журналисты и даже соперники уже сравнивали с Йоханом Кройфом и Диего Марадоной. Игрок этот, конечно же, Лионель Месси – к 21 марта он уже забил двадцать пять голов в двадцати четырех матчах Ла Лиги (плюс еще двенадцать в Лиге чемпионов и Кубке Испании), включая феноменальные одиннадцать голов в предыдущих пяти матчах своего клуба. Последний хет-трик «Блохи» в Сарагосе выделился одним голом, которым гордился бы сам «Золотой мальчик». Президент «Барселоны» Жоан Лапорта (с тех пор как он начал свою донкихотскую политическую карьеру, он говорил исключительно восклицательными предложениями) поведал миру, что Месси отныне является «самым выдающимся игроком» (подразумевая, естественно, что «без его участия этого бы не произошло»). Невысокий Лео, без сомнения, был на тот момент самым эффективным нападающим «Барселоны»: Гвардиола освободил его от привычной позиции на правом фланге, откуда он бы устремлялся внутрь, создавая пространство для смещающегося к центру Даниэля Алвеса. Сейчас двадцатидвухлетний аргентинец мог свободно бежать по зову своего инстинкта куда угодно. Это означало, что неожиданно в стартовом составе команды Гвардиолы образовалось не три, а целых четыре свободных места для настоящих нападающих. Педро мог занять позицию справа, в чем-то более статичную, более старомодный забивной нападающий Ибрагимович – центральную, Анри или Иньеста на левом фланге; в качестве альтернативы Тьерри мог играть и на центральной позиции, ее, кстати, многие, особенно во Франции, считали для него наиболее подходящей, исходя из его навыков и физической подготовки. Сам Месси мог дрейфовать по правой стороне, появляясь то тут, то там, все равно где, лишь бы быть эффективнее, то есть, по сути, везде. Такая эволюционирующая концепция Гвардиолы не являлась исключительно его идеей: примерно то же самое проделывал Луи ван Гал в «Баварии» (с Арьеном Роббеном в роли Месси) и Жозе Моуринью таким же образом экспериментировал в «Интере». Подобную систему он попытался применить в крайне важном ответном матче Лиги чемпионов с «Челси», когда Уэсли Снайдер с огромным успехом исполнял «свободную роль» за трезубцем, состоящим из Пандева, Милито и Это’о. Можно поспорить, что Андрей Аршавин, формально левый вингер «Арсенала», выполнял ту же роль для Арсена Венгера – когда Сеск Фабрегас не забегал так далеко вперед, становясь виртуальным вторым центральным нападающим. И кем был Криштиану Роналду для «Реала», как не самым разрушительным из faux - ailiers (с фр. «ложных вингеров»)? Я использую здесь французское выражение, так как эта «позиция», которую так трудно определить на поле, потому что это вовсе и не позиция как таковая, была когда-то жизненно важным орудием в руках таких тренеров, как Мишель Идальго, когда Франция окончательно зарекомендовала себя как ведущая сила мирового футбола. «Все новое – это хорошо забытое старое», – говорит французская поговорка; ничто так не способствует появлению нового изобретения, как память.