Петр Кононков - Мой жизненный путь

В Советский период наблюдалась такая картина. Появилась личность, которой следовало предоставить должность министра. Сделать это можно было двумя путями: либо выделять огромные средства для создания нового министерства, либо снять кого-то с должности министра и на его место назначить этого человека. Например, было Министерство медицинской промышленности и микробиологии СССР, которым руководил талантливый организатор Быков Валерий Алексеевич. Вдруг эта должность понадобилась для какого-то "нужного человека" и началась настоящая травля Быкова в печати, благо, беспринципных борзописцев хоть отбавляй. Министерство это не только решало задачи медицинской промышленности и микробиологии, но и производило на заводах кормовые добавки для животноводства. Но, в конечном итоге, заказным журналистам не удалось "свалить" Быкова В. А. с должности министра. Правда, с приходом к власти Ельцина и развалом Советского Союза произошла ликвидация этой важной для народного хозяйства отрасли. Но В. А. Быков нашел своё место в роли директора Всероссийского научно-исследовательского института лекарственных и эфиромасличных культур и сохранил от разрушения крупный и уникальный медицинский центр. Между прочим, созданный его усилиями институт биотехнологии в районе м. Калужская в период ельцинского лихолетья подвергся варварскому уничтожению: с 4-5 этажей самое современное оборудование стоимостью 20 тысяч и более долларов выбрасывалось в окна только для того, чтобы освободить помещение для сдачи в аренду под офисы коммерческим структурам.

В 1970 году Грибовская селекционная овощная опытная станция в связи с пятидесятилетием со дня основания и заслугами в области селекции и семеноводства овощных культур была награждена орденом Трудового Красного Знамени и преобразована во Всесоюзный ордена Трудового Красного Знамени научно-исследовательский институт селекции и семеноводства овощных культур в системе ВАСХ-НИЛ. В 1971 году директором этого института был назначен член-корреспондент ВАСХНИЛ, профессор Сокол Павел Федорович. Поскольку у меня ряд аспирантов из числа выпускников УДН работали на Грибовской станции и затем института, то я неоднократно бывал во вновь созданном институте и встречался с новым директором.

При встрече П. Ф. Сокол сказал мне, что, как член экспертного совета ВАК СССР, он читал мою диссертацию, а профессор Алексеева Марина Владимировна дала высокую аттестацию моей работы. Поэтому он решил пригласить меня на работу в институт ― либо на должность, ранее занимаемую мной на Грибовской станции, зав. лабораторией селекции и семеноводства столовых корнеплодов, либо создав новую лабораторию.

Учитывая, что в УДН не было своей экспериментальной базы для научно-исследовательской работы, я принял приглашение П. Ф. Сокола, но не на ранее занимавшуюся мной должность зав. лабораторией, а предложил преобразовать контрольно-семенную лабораторию в лабораторию семеноведения ― теоретическую базу для семеноводства овощных культур. Павел Фёдорович согласился с моим предложением и написал письмо ректору УДН с просьбой направить меня на работу во ВНИИССОК в порядке служебного перевода. В результате в середине августа 1972 года я был принят на работу во ВНИИССОК на должность заведующего лабораторией семеноведения овощных культур, в которую вошли и два сотрудника из бывшей контрольно-семенной лаборатории: старший научный сотрудник Васьянова Антонина Васильевна и лаборант Макунина Нина Степановна. В связи с расширением тематики исследований численность лаборатории семеноведения в течение первых пяти лет увеличилась до 20 человек.

После завершения контракта и возвращения на родину моя работа для сельского хозяйства Монголии не прекратилась. Прежде всего, мною был накоплен огромный материал и обобщена научная литература по этой проблеме. Поэтому возникла мысль написать монографию: "Земледелие в Монголии". В течение года рукопись была подготовлена, и я подал заявку в редакцию "Сельхозиздат". При обсуждении плана издательских работ бывший тогда зам. министра сельского хозяйства СССР К. С. Назаренко, не разобравшись с существом вопроса, обронил реплику: стоит ли печатать книгу о земледелии Монголии, поскольку основой сельского хозяйства этой страны является животноводство? В связи с чем мне пришлось встретиться лично с ним и показать, что, кроме животноводства, в Монголии производство зерна пшеницы и других зерновых культур достигло таких объёмов, что страна не только полностью обеспечила свои потребности в зерне, но и поставила его на экспорт в КНДР, а так же в ряд восточных регионов СССР. Нужно отдать должное К. С. Назаренко, он тут же вызвал сотрудника и продиктовал проект письма в "Сельхозиздат" о целесообразности издания книги "Земледелие в Монголии". Издательство же для подстраховки дополнительно рукопись отправило в МСХ МНР с просьбой дать рецензию. Из МНР, как мне стало позднее известно, поступила положительная рецензия. Кроме того, я обратился в ЦК КПСС к тов. Русакову, который в 1962-4 гг. был послом СССР в Монголии и потому хорошо знал эту проблему Он поддержал предложение об издании такой книги, и она была опубликована в 1966 году.

В 1971 году МНР отмечала пятидесятилетие со дня создания Монгольской народно-революционной партии (МНРП) и указом Председателя Президиума Великого Народного Хурала МНР я был награжден почётной юбилейной медалью за содействие в укреплении завоеваний народной революции.

Ещё перед объездом из Монголии мною была предложена тема подготовки кандидатской диссертации Шаравыну Гунгаадоржу. Нужно сказать несколько слов об этой неординарной личности. Когда ему исполнилось только два года, на волне проходивших в МНР политических репрессий был арестован и осужден на 10 лет его отец. После восьмилетнего пребывания отца Гунгаадоржа в заключении ему было разрешено свидание с женой и сыном, которому тогда уже исполнилось 10 лет. Когда Гунгаадорж с матерью приехали на свидание с его отцом в тюрьму, которую в Монголии называют "чёрной юртой", то их пригласили в юрту, в которой находилось несколько заключенных мужчин и обратились к Гунгаадоржу с вопросом: какой из этих мужчин является твоим отцом? он внимательно вгляделся в них и безошибочно сразу указал на своего отца.

Мы с Гунгаадоржем разработали детальный план подготовки диссертации по развитию овощеводства в Монголии. Профессионально он был хорошо подготовлен, окончил плодоовощной факультет Московской сельскохозяйственной академии имени К. А. Тимирязева. Ещё в средней школе, а затем в МСХА он отлично овладел русским языком без каких-либо следов иностранного акцента. Более того, он владел русским языком лучше, чем некоторые советские специалисты сельского хозяйства (агрономы и механизаторы), прибывавшие в МНР для работы по контрактам. Кроме того, Гунгаадорж в 1962 году выезжал в Болгарию для повышения квалификации в области овощеводства. Наряду с этим, в период нашей совместной работы в МНР, им был опубликовано ряд статей и брошюр по развитию овощеводства в Монголии, особенно по механизированному выращиванию овощей в госхозах МНР.