Илзе Лиепа - Мой балет

Однажды в его жизни произошло чудо, в котором можно увидеть промысел Божий, будто Господь вел его по жизни к своему призванию: поделки из виноградной лозы, которые он продавал, чтобы немножко помочь своей семье, из рук вихрастого мальчишки купила женщина, связанная с балетом. Она оказалась итальянкой по происхождению, имеющей свою балетную студию в Тбилиси. Ее имя – Мария Перини. Она обратила внимание на мальчишку и пригласила зайти в ее студию. Когда подросток Вахтанг Чабукиани пришел в студию, ему показалось, что он очутился в волшебном мире: он увидел красиво одетых детей, танцующих вокруг елки под изумительную музыку. Ему так захотелось быть среди них в этой сказке! И Мария предложила ему посещать студию. Она разглядела в мальчике способности и разрешила ему заниматься бесплатно. Платные занятия недоступны были бы его семье. Он стал завсегдатаем студии.

А потом случился еще один поворот в его жизни: он попал за кулисы оперного театра. В те времена в Тбилиси не было балетной труппы, но были балетные сцены в оперных спектаклях. Вся атмосфера, которую он вдохнул там, за кулисами, была для него чудом. И тогда он организовал дворовых мальчишек, и они пытались найти возможность проникнуть за кулисы оперного театра: они заворачивали кирпичи в газету, имитируя артистов массовки, которые несут в театр костюмы. Так они попадали за кулисы, в этот чудесный мир, и смотрели все, не в силах оторваться. Там же Вахтанг первый раз вышел на сцену: сначала – в оперной массовке, потом в небольшом танцевальном номере вместе с Лялей Чикваидзе – будущей балериной Еленой Георгиевной Чикваидзе, мамой Михаила Лавровского.

Еще одно незабываемое впечатление – гастроли артистов Ленинградского театра оперы и балета Елены Люком и Бориса Шаврова. Юный Вахтанг увидел ту планку большого искусства, к которой он всегда будет стремиться. Если бы ему тогда сказали, что с этой удивительной балериной, Еленой Люком, он будет танцевать премьеру «Дон Кихота» на сцене Ленинградского театра, он бы, конечно, не поверил. Но зов судьбы был непреодолим, и Вахтанг поехал в Ленинград: «Я приехал в Ленинград. Я шлепал по платформе, лил сильный дождь. Мои единственные брюки и штиблеты промокли, как будто сам город говорил – зачем ты сюда приехал?»

Все было не так просто – ему шел семнадцатый год, в этом возрасте уже заканчивают хореографическое училище. Но прекрасные данные, мягкие мышцы, незаурядная внешность сделали свое дело, и Вахтанга Чабукиани приняли на вечерние курсы. Значит, надо где-то работать, на что-то жить. Но трудности его не останавливают, он устроился на работу. Вместе с Лялей Чикваидзе, которая тоже приехала в Ленинград, они подрабатывают тем, что танцуют перед началом киносеансов. Те самые танцы, которые они исполняли в Тбилиси. А в перерывах успевают учить уроки, потому что надо окончить и общеобразовательную школу.

Через два года Вахтанга перевели на дневное отделение. И только его безудержность, его рвение, невероятная жажда достичь той планки, которую он увидел там, в Тбилиси, когда приезжали ленинградские артисты, помогали ему добиваться результатов. При такой интенсивности достигали результатов только лучшие. И среди этих лучших были Вахтанг Чабукиани и танцовщик, который тоже станет легендой русского балета, Константин Сергеев. Он, как и Вахтанг, пришел в балет уже во взрослом возрасте. За три года на дневном отделении они прошли программу девятилетнего обучения. Они выходили из училища уже сложившимися артистами.

Вахтанг Чабукиани пришел в Кировский театр в 1929 году. Минуя кордебалет, он сразу стал премьером. И не просто премьером, а кумиром публики: он влюбил в себя всех – и коллег, и зрителей, с ним все хотели работать. Одновременно в Кировском театре плечом к плечу трудились педагог и хореограф Агриппина Ваганова, хореографы Василий Вайнонен и Федор Лопухов, а молодой Леонид Лавровский экспериментировал в направлении драмбалета. И в эти годы Чабукиани буквально произвел революцию в мужском танце. Ему была присуща невероятная техника, особенно – неистовый темп танца. К счастью, сохранились записи с его выступлениями, и сегодня трудно поверить, что в таком темпе вообще можно танцевать. Возможно, эстетика танца изменилась – сегодня требуются профессионально более точные положения и позировки. Но по стихии танца, по самой поэзии существования человека в образе и совершенно неистовому темпу – трудно сравнить Чабукиани с кем-то еще. Неслучайно ему будут подражать очень многие выдающиеся танцовщики. Прежде всего – Рудольф Нуреев, для которого Чабукиани навсегда останется кумиром. В первых выступлениях Нуреева в балетах «Корсар» и «Баядерка» влияние Чабукиани просто налицо: он в буквальном смысле копировал своего кумира.

Итак, в 1929 году Вахтанг Чабукиани пришел в театр, а в 1930-м уже с блеском исполнил главную партию в балете «Дон Кихот», а его партнершей была та самая Елена Люком, которая когда-то поразила его на гастролях в Тбилиси. И своего Базиля он сделал не похожим ни на кого. Он не мог просто танцевать, делать движения – это всегда был страстный, эмоциональный рассказ от первого лица. А в «Дон Кихоте» он вовлек в свою орбиту кордебалет, сделав его соучастником спектакля. А от невероятных трюков, которые Чабукиани показал в гран-па, публика была в восторге!

Через три года в его репертуаре уже двадцать главных партий. И все хореографы, которые ставили спектакли, хотели, чтобы Чабукиани танцевал в этих постановках. Отмечу, что интерес к хореографии и к тому, чтобы самому быть автором спектаклей, у него проявился очень рано. Будучи тринадцатилетним мальчишкой, который начал заниматься в студии Марии Перини, он собрал дворовых приятелей и начал обучать их тем азам, которые только-только освоил сам в балетной студии. С ними же он стал делать свои постановки. Как здорово, когда вихрастый мальчишка не только безостановочно следует выбранной цели, но еще и приоткрывает своим друзьям дверь в большое интересное искусство и дает им в жизни правильное и благородное увлечение, ведет их за собой.

В 1935 году Агриппина Ваганова сделала свою редакцию балета «Эсмеральда» и доверила вставное па-де-де Дианы и Актеона молодым танцовщикам Вахтангу Чабукиани и своей ученице Галине Улановой. Они появлялись на сцене только один раз, но это становилось спектаклем в спектакле. «Эсмеральда» в постановке Вагановой не сохранилась, но без этого па-де-де, пожалуй, не проходит ни один международный конкурс, ни один значимый гала-концерт. Всегда это становится сюрпризом, и справиться с этим танцем, с этим сложным па-де-де могут только уникальные танцовщики – настолько невероятных высот достигла здесь техника мужского танца. То, что делал Чабукиани, переворачивало все представления о мужском танце.