Карлос Гон - Гражданин мира

В основе этих достижений лежат повседневные отношения между людьми, между представителями «Рено» и представителями «Ниссана». Управляет всем какая-то нематериальная сила, понятная только тем действующим лицам, которые живут и работают внутри Альянса. Они могли бы рассказать о случаях взаимного непонимания, нетерпения, недоразумениях, напряженных отношениях, переходящих во враждебность, но также и о волнении, взаимопомощи, смехе, которыми с неизбежностью было отмечено сближение двух компаний, двух историй, двух культур, столь различных на первый взгляд. В основе успеха лежит не везение и не случай. Успех достигнут в первую очередь благодаря тому, что команды руководителей с обеих сторон сыграли в открытую: Альянс, ничего, кроме Альянса, и все для Альянса. В своем выступлении в Токио весной 2001 года Луи Швейцер напомнил принципы Хартии Альянса, подписанной им совместно с Йошикадзу Ханавой в 1999 году: признание различий и извлечение пользы из них, взаимное уважение, открытость и готовность слушать. «Эти принципы, — объяснял он, — кажутся абсолютно простыми и естественными, но если вы заглянете в стандартный учебник по менеджменту, то вы их там не найдете. Необходимо одновременно сохранять свою собственную культуру и всеми силами пытаться понять другую культуру и стараться адаптироваться к ней. Мы выбрали путь, основанный на уважении и признании обеих компаний и их особенностей». Руководитель «Рено» подробно объяснил смысл таких понятий, как «двунациональная группа», «мультикультура», «оригинальная инициатива, не имеющая прецедентов ни в области автомобилестроения, но во взаимоотношениях Франции и Японии».

Парадокс заключается в том, что человек, внесший наибольший вклад в этот оригинальный проект, не является ни японцем, ни «классическим» французом. Родившийся в Бразилии в семье выходцев из Ливана, воспитанный на французской культуре, получивший образование в вузах Франции, Карлос Гон является воплощением культурной открытости. Это «гражданин мира», но нового мира, мира XXI века, который может дать человечеству шанс преодолеть наконец невежество, предрассудки, духовную нищету и ненависть, бывшие как в далеком прошлом, так и в минувшем веке питательной средой варварства. Личность этого человека складывается и из языков, которыми он владеет (португальский, арабский, французский, английский, а теперь и немного японский), и из географии его профессиональной деятельности (Франция и Европа, Бразилия, США, Япония). Эта личность руководствуется принципом, крайне важным для жителей планеты, на которой идет процесс стирания границ: оставаться самим собой и при этом идти навстречу всем другим. Сейчас, когда глобализация предстает скорее в дурном свете, совместная эпопея «Рено» и «Ниссана» наглядно демонстрирует, чего можно было бы добиться, если бы глобализация направлялась заботой о человеке и уважением прав личности. Для современных руководителей предприятий, у которых (правда, не у всех) агрессивная информационная среда сформировала пренебрежительное отношение к кадрам, данная эпопея является дополнительным напоминанием банальной истины, что «главное богатство — это человек» и что предприятие было и остается «плавильным котлом», в котором люди объединяют свои таланты, свои усилия, свои страсти, для того чтобы попытаться улучшить свою общую участь.

О своем деде, которого он никогда не видел, Карлос Гон Бихара (это его полное имя) говорит с почтением и некоторой фамильярностью. История, которую он рассказывает, одновременно банальна и необычна.

Ливан — это крохотная страна, раздираемая клановыми, племенными и религиозными противоречиями, которая во все времена находилась под иностранным господством: то под гнетом Османской империи, то под протекторатом Франции, то под «опекой» Сирии. Тем не менее Ливан стал колыбелью одной из самых больших диаспор в истории человечества. Как и китайцы, пересекшие моря и расселившиеся по всей Азии, дети ливанских гор открыли свои лавчонки в самых отдаленных уголках Африки, пересекли Атлантический океан и обосновались в Латинской Америке, а некоторых забросило даже на Дальний Восток и в Австралию. Первопроходцы, коммерсанты, предприниматели, очень трудолюбивые, в ряде случаев сильно разбогатевшие, в большинстве своем прочно стоящие на ногах, они, как правило, хорошо прижились в новых местах, но при этом никогда полностью не прерывали связи с землей своих отцов.

«Мой дед, будучи совсем юным, эмигрировал из Ливана в Бразилию. Было ему всего тринадцать лет, и уехал он один. В те времена многие уезжали очень молодыми, потому что ходить в школу было не обязательно…»

Ливан в тот период еще входил в состав Османской империи, которая простиралась от Турции до Аравийского полуострова и берегов Нила. Но империя уже дышала на ладан. Погрязший в коррупции Константинополь был далеко, и ему трудно было поддерживать порядок в удаленных провинциях.

«В начале века было несколько волн эмиграции из Ливана, происходившей по двум главным причинам: религиозные распри (друзы против маронитов, сунниты против шиитов) и отчаянная бедность…»

Гоны были выходцами из горной части Ливана, края столетних кедров и вековой вражды между маронитами и друзами, воинственными кланами мусульман-шиитов. Марониты — это католики Среднего Востока, то есть христиане, хранящие верность Папе и Римско-католической церкви, в отличие от православных, халдеев или коптов, которые не признают власти Папы и католицизма. Марониты же всегда были союзниками Ватикана.

«Выходец из Кесруана, горной части Ливана, Бихара Гон был стопроцентным маронитом. Для маронитов одной из важнейших добродетелей является лояльность. Лояльность по отношению к церкви и уважение традиций. Примером уважения традиций является маронитская церковная месса, которая всегда проводится на древнесирийском языке. На нем давно не говорят, но это был язык Христа. Традиции и лояльность в маронитской общине передавались из поколения в поколение. Эмигрировавшие марониты сохраняют лояльность по отношению к Ливану и оставшимся там семьям. Они посылают им деньги, строят для себя дома в родных деревнях и время от времени наведываются туда…»

Ливанские марониты проявляют также лояльность по отношению к Франции. Это результат долгой, тысячелетней истории, восходящей к крестовым походам, и многих превратностей, постигавших страну, регулярно становившуюся жертвой нашествий, независимости которой и в нынешнее время угрожают ее соседи. Франция, будучи «старшей дочерью католической церкви», а также колониальной державой с мощными интересами на Ближнем и Дальнем Востоке, всегда считалась защитницей христиан Востока. Эта роль Франции была официально признана после окончания Первой мировой войны и распада Османской империи, когда Лига Наций провозгласила Ливан французским протекторатом. Данный статус сохранялся у Ливана до окончания Второй мировой войны.