Коллектив авторов - Антология самиздата. Неподцензурная литература в СССР (1950-е — 1980-е). Том 1. Книга 1.

Дорогие,
смердящие граждане!
Дозвольте ж, любя, полизать
каждому, граждане, каждому
простой мозолистый зад:

не потому, что сан
взят напрокат из книжек,
а потому, что сам
скоро я стану таким же.

Я хочу в сумасшедший дом
к моложавым простым идиотам.
Ни умом не хочу, ни трудом —
да пробьет потолок нога! —
я хочу в сумасшедший дом,
где не надо лягать и лгать.

Персонально каждый
Сходит с ума.
Пускай жажда,
сума,
зима,
пускай в позументах швейцара осень.
Для сумасшедших — всегда кокосы!

… Мечтаешь ты увидеть кактус,
засеять луком огород —
но в жизни все выходит как-то
совсем-совсем наоборот…
чтоб никогда опять не повториться…
Пускай придут худые муравьи
в рабочих неуклюжих
рукавицах!

Небо казалось зелёным и кислым.
Бульвары играли: валеты да крали…
В библиотеках пылились истины…
А истина в том,
что нас обокрали.

Нас обокрали не взломом и ломиком —
нас обокрали логикой лобиков.
Правдой неправды
и кривдою правды
нас обокрали авгуры и барды.

Веру — украли.
Волю — украли.
В Конго, Париже,
на Фиджи, Урале
нас обокрали калекою-веком,
гордо гориллу
назвав человеком…

А что — «Магомет!»?
Магомета — нет.
Нет — Магомета
и есть —
клозет.

Задавили на улице гадину,
а она ведь любила родину
и луну, и жену, и пиво
и на книжку деньги копила…
Задавили на улице гадину,
превратили её — в говядину.

Венецианский мавр Отелло
Один домишко посещал,
Шекспир узнал про это дело
И водевильчик накатал.

Да, посещал он тот домишко,
А кто не знает, почему,
То почитать Шекспира книжку
Мы посоветуем ему.

Девчонку звали Дездемона,
Собой, что белая луна,
На генеральские погоны
Ах, соблазнилася она.

Он вел с ней часто разговоры,
Бедняга мавр лишился сна,
Все отдал бы за ласки, взоры,
Лишь им владела бы она!

Сказала раз она стыдливо,
Ах, это было ей к лицу:
«Не упрекай несправедливо,
Скажи всю правду ты отцу…»

Папаша — дож венецианский
Большой любитель был пожрать,
Любил папаша сыр голландский
Московским пивом запивать.

Любил он спеть романс цыганский —
Свой, компанейский парень был,
Но только дож венецианский
Проклятых мавров не любил.

А не любил он их за дело —
Ведь мавр на дьявола похож,
И предложение Отелло
Ему, что в сердце финский нож!

<���Но убедил Отелло дожа,
Что вовсе он не асмодей.
На брак согласье дал вельможа,
И стало все как у людей.>

Был у Отелло подчиненный
По кличке Яшка-лейтенант,
Он был на горе Дездемоны
Ужасно вредный интригант.

Исчез платок! Обман и драма!
Подвоха мавр не уловил,
И, несмотря на то, что дама,
Он Дездемону удавил.

Кончиной потрясен супруги,
Вошел Отелло в страшный раж —
Всех перебил, кто был в округе,
А под конец пырнул себя ж…

Пусть поступил Отелло смело
Или трусливо — вам судить,
Но мавр — он сделал свое дело,
А значит, может уходить!

Девки, девки, взгляд кидайте
Свово дале носа вы
И никому не доверяйте
Свои платочки носовы!

Жил-был великий писатель
Лев Николаич Толстой,
Мяса и рыбу не кушал,
Ходил по именью босой.

Он очень удачно родился
В деревне наследной своей,
Впоследствии мир удивился,
Узнав, что он графских кровей.

Граф юность провел очень бурно,
На фронте в Крыму воевал.
А в старости очень культурно
В именье своем проживал.

В имении, в Ясной Поляне,
Любых принимали гостей,
К нему приезжали славяне
И негры различных мастей.

Вступал он с правительством в трения,
Но был он народа кумир,
Закончил граф «Анну Каренину»,
А также «Войну и мир».