Адам Nergal Дарский - Исповедь Еретика

Где это произошло?

В Атланте. Мы играли с Lamb of God. Перед клубом собралась группа парней. Все коротко стриженные, в рубашках, застегнутых под шею, при галстуках и в подтяжках. В руках они держали транспаранты с цитатами из Библии, но больше напоминали фашистский боевой отряд. У одного в руке был мегафон, и он выкрикивал разные фанатичные глупости. Джон Кэмпбелл, басист Lamb of God, пробовал с ними поговорить. Безуспешно. Они не хотели дискутировать. Пришли только для того, чтобы выразить свое возмущение. На концерте я выразил свое. Я знал, что это станет важным пунктом концертной программы на ближайшие недели. Возвратившись из Америки, мы начали тур по Европе в поддержку альбома Apostasy, во время которого все сложилось в целостность, потому что на съемках клипа я тоже использовал Библию.

Откуда ты ее взял?

Купил через Интернет. За несколько сотен злотых. Старое, красивое немецкоязычное издание в твердом переплете. Она была моей, я заплатил за нее и мог делать с ней, что хотел. Книга отправилась с нами в тур.

Сколько экземпляров Святого Писания ты уничтожил?

Около двадцати. Я не должен был их даже покупать. Мир тесен. Люди, побывавшие на нашем концерте, писали о впечатлениях в Интернете. Другие читали это и сами приносили Библию на последующие шоу. Случалось, что я начинал играть, а под ногами у меня уже валялось несколько экземпляров. На любой вкус. Фанаты сами бросали их на сцену.

Как они реагировали?

На концерте в Марселе люди впали в безумие. Я раскидывал листки писания, а они делали факелы, разрывали на куски, ели. Настоящее сумасшествие. Я понял, что попал в точку. Мы разожгли их ненависть. Если кто-то приходит на концерт и взрывается таким гневом, то у него, видимо, есть на то причины. Религию, ее роль и влияние в обществе эти люди воспринимали как притеснение. Наш концерт их освобождал.

Возмущений в зале не было?

Нет, это была наша аудитория, люди, которые знали, чего ждать. Наши фанаты специфичны. Любят богохульствовать. Во время концерта в клубе Stodoła в Варшаве внезапно пропало напряжение. Когда его восстановили, я пошутил со сцены, что, видимо, в столице электричеством заведует бог. Весь зал начал скандировать: «На хуй бога! На хуй бога!» Несколько тысяч глоток. Я только улыбался. Понятно, что для большинства людей такие демонстрации неверья могут казаться вульгарностью или иконоборством, но что я могу сделать? Такова суть вещей. Я никого силой на концерт не тяну. Наши фанаты понимают это. Потому что они уже знали во времена промо-тура Apostasy, что произойдет при первых аккордах Christgrinding Avenue или Christians to the Lions. Они хотели этого.

А вот то, второе название как следует понимать? Ты хочешь скормить христиан львам?

Это метафора и цитата. Рекламный слоган Колизея. Автора надо искать среди римских цезарей. Таким было дело религии. В Риме христиане считались сектой. Их убивали ради восторга толпы. Прошло несколько сотен лет, и уже они убивали язычников. Опять же, к восторгу простолюдинов.

А ты не призываешь таким образом к убийству верующих?

Ни в коем случае. Я борюсь с догмами, не с людьми. Если бы я действительно хотел убивать католиков, начал бы с родственников, а потом принялся за некоторых из друзей. Это абсурд.

А если бы кто-то написал песню «Атеистов на костер»? Это тоже метафора?

Ясное дело. Слова меня нс волнуют, не ранят. Если кто-то хочет, пусть записывает такую песню. Искусство — это не политика, артист имеет право высказаться. Если бы какой-нибудь партийный вдохновитель на митинге кричал, что мы должны сжечь всех неверных или обратное — что время уничтожить католиков, — тогда другое дело. Но в песне?.. В фильме?.. Это позволительно, позволительно быть фанатиком.

Ты один из них?

Не думаю.　

В жизни, может, и нет, но в своей сценической деяте…

Образе. Это театр. В пьесах Шекспира кровь льется ручьями назовете его убийцей? Нет.　

Если все это только театр, так, может, трюк с разрыванием Библии — ради легких денег?

Если бы я знал, как повернутся дела, я бы серьезно подумал, делать ли этот трюк, по крайней мере в Польше. Хотя нет. Я ни о чем не жалею. Это не в моем стиле. В любом случае проблемы появились многими месяцами позднее. Сначала мое выступление никого не заинтересовало. Не делайте из нас предтечей. Богохульство сопровождает рок-музыку от начала времен. В андеграунде существуют группы, по сравнению с которыми наше выступление выглядит относительно невинным. За его пределами: Венди О. Уильмс из Plasmatics, GG Allin, а из мейнстримовых Мэрилин Мэнсон или даже Мадонна. Но в нашем случае все происходило в узкой нише, среди горстки фанатов. Мы хотели, чтобы наши концерты запомнили и оценили.

Богохульство богохульством, но тебе не жалко было книжек? Не бережешь их?

Берегу. У меня большая библиотека. Я забочусь о ней. Для меня это почти фетиш. В принципе, о собственности надо заботиться.

Но Библию уничтожил. Нестыковка, ты так не считаешь?

Нет.

Покупаешь книжку за несколько сотен злотых и мажешь по ней маркером. Это бережливость?

Если что-то мое, я могу делать с ним, что захочу. Если ты спросишь, бью ли я людей, я отвечу «нет». Если захочешь узнать, ударил ли я кого-нибудь, то получишь другой ответ. Когда вы смотрите фильм и видите, как в нем разбиваются автомобили, вы не обвиняете режиссера в том, что он не бережет их. Он разрушает их перед камерой, потому что того требует его видение. И он жертвует на его потребу вещи. Почему я не имею права уничтожить книжку, если этого требует мое видение?

Но для кого-то эта книжка — предмет культа.

И из-за этого я должен воздержаться от выражения своего мнения? Может, запретим говорить, что святого Николая не существует, потому что дети так сильно его любят? Место монотеизма — в музее. Я так считаю, выражаю это вслух и небеса молнией меня не поразили. Но меня тягают по судам, потому что я смею предположить, что содержание книжки, в которой описана судьба человека, ходящего по воде, усмиряющего бури и оживляющего мертвых, — это литературный вымысел. Христиане обвиняют меня в том, на что у них было исключительное право. Я разбиваю золотого тельца.

Ричард Новак думает иначе.

Я уже устал от разговоров о нем. Каждый на плечах несет свой крест — я несу Ричарда Новака. В буквальном смысле, потому что этот человек хочет на моих костях сделать себе имя. Если бы не эти бесконечные процессы, никто бы и не узнал о его детище, Общепольском комитете по борьбе с сектами. Хотя у меня по его поводу кошмаров нет, я нормально сплю и дальше гну свою линию. Наверное, благодаря Новаку у меня даже прибавилось поклонников: мало кто рекламирует нас так успешно, как он. Но просто неприятно, что кто-то таким способом наживает свой капитал. Ненавижу паразитов. Это даже не мой враг. Своего врага я знаю. Если бы в суде против меня выступал Симон Головня, то столкновения были бы значительно жестче. Есть фанатики, как Новак, а есть образованные и хорошо разбирающиеся в вопросах религии люди. Конечно, я говорю чисто теоретически, потому что такие люди по судам не бегают из-за видео в Интернете.