Адам Nergal Дарский - Исповедь Еретика

Я зарегистрировал свой собственный почтовый ящик, но компьютера у меня все равно не было. Бегал по интернет-кафе. У многих друзей появились компьютеры, я сидел у них часами, отправлял письма, давал интервью. Через несколько лет я купил себе комп. Помню, что был ужасно горд, когда в конце концов он нашел место в моей квартире.

Сегодня много времени отнимает компьютер?

Я пользуюсь им каждый день. Утром проверяю почту, смотрю новости. Больше не нужно бегать в киоск за газетой: все находится на расстоянии вытянутой руки. Но я стараюсь себя ограничивать. И нс забывать о реальной жизни.

Свое присутствие в Сети ты считаешь работой или развлечением?

Развлечением, но с оружием массового поражения.

Записи на твоей личной странице часто повторяют те, которые появляются на официальной странице группы.

Неудивительно. Я живу группой. Двадцать четыре часа в сутки.

А на Facebook зарегистрировался больше как музыкант или для личных целей?

Назло. Раньше, тоже назло, избегал этого как огня. «Тебя нет на Facebook? Значит, ты не существуешь!» — так мне говорили. Я пообещал себе, что никогда меня там не увидят. И был горд этим…

Это были слова на ветер?

В один прекрасный день я просто туда зашел. Не для того, чтобы зарегистрироваться. Хотел что-то проверить, искал информацию. Но вдруг увидел, что профилей Нергала больше, чем букв в моем полном имени, что-то меня подтолкнуло. Подумал, что пора навести порядок и дать людям настоящего Дарского. Я быстро во всем разобрался. Мне нравится, что Facebook сбрасывает меня с пьедестала, разрушает дистанцию, которая разделяет меня и фанатов.

Ты отвечаешь, когда тебе пишут?

Часто.

А привлекательным фанаткам?

Тоже.

Виртуальная любовь, интернет-флирт — тебе это знакомо?

Бывает, что я флиртую в Интернете. Но с фанатками редко. Это не этично. Если бы я был гинекологом, то не старался бы переспать с каждой пациенткой.

А если с каждой пятой?

Всегда есть исключения. Но я предпочитаю держать яйца в узде. Хотя часто встречаю фанаток, которые не против таких отношений. Они молоды и привлекательны, влюблены в меня, но также наивны. Я стараюсь не пользоваться этим. Мне не нужна такая фора на старте. Предпочитаю женщин, которые знают, кто я и видят во мне прежде всего мужчину, а не лидера любимой группы.

Когда ты общаешься в Сети, то не можешь быть уверенным, кем является человек по ту сторону экрана.

Я знаю об этом. И всегда стараюсь держать дистанцию. Я знаменит, люди могут меня обмануть. Нс только в Интернете. Разные люди звонят мне. Разговаривая по телефону с журналистом, я не могу быть уверен, правда ли он работает на издание, именем которого представился. Несколько раз я обжегся, поэтому теперь проверяю такие вещи. Определенных границ не переступаю, пока не удостоверюсь, что на другом конце провода тот самый человек. Это касается всех сфер. Не важно, флирт это, деловой разговор или интервью. Я осторожен.

А вообще, как ты относишься к журналистам?

Я знаю, некоторые называют тебя хамом.

Я бываю грубым. Сознательно. Мне нравится разговаривать с журналистами, которых знаю и уважаю. Я ценю честность. Есть люди, такие как Томаш Лис например, имена которых ассоциируются с качеством. Когда получаю от него сообщение с просьбой об интервью, то не отказываю, поскольку знаю, что он сделает отличную работу, а я прочитаю то, что сказал, а не бред, взятый из космоса. Так же и с Ярославом Шубрыхтом например, с которым я знаком еще с тех времен, когда он сам бегал по сцене с микрофоном. Таким людям я доверяю. Даже если они задают мне сложные вопросы и давят. Так было с Петром Найштубом. Он брал у меня интервью для еженедельника Przekrój. Мне не нравилась манера, в которой он ведет беседу. Но в этом был стиль. И качество. Когда он попросил об очередном интервью, теперь для журнала Wprost, то я согласился, и эффект был совсем другой, не такой, как в первый раз.

Это люди с громкими именами. А у простых журналистов есть шанс поговорить с тобой?

Дело не в имени. Просто пару раз я уже попался на такие интервью. Звонил парень, спрашивал про туры, про группу, про альбом, а потом появлялся материал о том, что Нергал разгуливает по вечеринкам. Я не собираюсь совершать больше таких ошибок. В принципе, избегаю желтой прессы. Их журналисты любят прятаться или выдавать себя за других людей.

Часто звонят тебе?

Недавно мне звонили из одного из телевизионных завтраков. Вроде это так называется, да? Программы, где показывают всякую лайфстайловую ерунду и рассказывают, кто с кем спит.

Да.

Ну, вот. Позвонила мне девушка. Это было весной, в конце марта. Хотела, чтобы я выступил в первоапрельском выпуске программы. Я должен был встать перед камерой, поулыбаться немного и тупо пошутить, что завязываю с металом и записываю новый альбом в стиле регги или еще какое дерьмо. Я вежливо отказался. Но она не поддавалась и звонила снова. В конце концов я не выдержал и сказал, что с большим удовольствием выступлю в этой программе, если они выполнят мои условия. Экспромтом придумал какую-то ерунду: что хочу выйти голым, прикрытый американским флагом, в сопровождении церковного хора в костюмах СС, поющего гимн Ватикана.

И она отстала?

Через два часа перезвонила и сказала, что продюсеру понравилась моя идея. Я потерял дар речи.

Но несколько раз ты появился в телезавтраках.

Два раза, если быть точным. Первый раз сразу после выписки из больницы. Я представлял одну из акций, организуемых фондом DKMS. Во второй раз я обещал такое выступление продюсерам The Voice of Poland. Это было джентльменское соглашение. Я выполняю такие обязательства.

Шла речь о каком-то финансовом вознаграждении?

Я не имею в виду акции, связанные с деятельностью DKMS…

Нет. По крайней мере, я никогда не спрашивал о вознаграждении. Стараюсь избегать таких мероприятий. Нет необходимости в публичном разборе полетов перед двумя миллионами зрителей в семь часов утра.

Ну да, на телевидении ты появляешься уже под вечер, наверное, потому что так часто материшься…

Ругательства — это часть нашего языка. Их использует каждый. Это экзорцизм, который изгоняет плохую энергию. Иногда подчеркивает важность сказанного. Но материться еще надо уметь. Есть у меня такая подруга, Моника. Эта девушка — настоящий гуру обращения с «курвами». Ругательства в ее устах звучат, как симфония. Они как шкварки в идеальной яичнице. Должны там быть. Хуже, если кто-то не умеет ругаться. Есть такое быдло. Сыплют матами, аж уши вянут. И делают это абсолютно без привлекательности, механически. Я смотрю на них, слушаю, и в голове только одно слово: «Пиздец».