Майкл Симс - Артур и Шерлок. Конан Дойл и создание Холмса

Два дня спустя рецензент журнала «The Scotsman» также похвалил Артура:

«Основное произведение в «Рождественском ежегоднике Битона» – это детективный рассказ г‑на А. Конан Дойла «Этюд в багровых тонах». Это, пожалуй, самая увлекательная история об изобретательности при раскрытии преступления, написанная со времен Эдгара Аллана По. Произведение просто гениально. Автор отказался от уже проторенных путей в литературе и показал, как настоящий детектив должен действовать, опираясь на наблюдательность и метод дедукции».

Статья завершалась следующим прогнозом: «У этой книги, вне всякого сомнения, будет много читателей».

Во второй половине 1880‑х годов, в годы своего пребывания в приюте «Саннисайд», Чарльз Дойл часто сидел снаружи на земле, рисуя карандашом и красками в альбоме, листы которого теребил легкий ветерок. Когда он сосредотачивался на мире вокруг себя, у него получались выразительные реалистичные работы, в частности эскизы его товарищей на пикнике. Он написал полную лиризма акварель, на которой изображены мужчина и женщина, мирно прогуливавшиеся на лужайке возле красивых каменных зданий «Саннисайда» со ступенчатыми фронтонами и металлическими колпаками над дымовыми трубами. Кроме того, Чарльз Дойл сделал набросок вида из окна: пара дерзких грачей, общавшихся на лужайке. Один из них ухватил червя и предлагал его второму. Под этим рисунком было подписано: «Можно ли представить себе большее бескорыстие?»

Чарльза Дойла очаровали изящные фиолетово‑зеленые пучки мяты, украшающие обеденный стол «Саннисайда», и он также запечатлел это на акварели. Он восхитился видом молодой кудрявой служанки, которая, стоя на коленях, мыла пол, при этом в луже было видно ее отражение – и сделал набросок этой сцены чернилами, затушевав затем рисунок акварелью. Молодая женщина, покраснев, попросила копию рисунка – и Чарльз Дойл не отказал ей 2. Судя по всему, он еще не утратил покладистости и очарования. Кроме того, он, очевидно, использовал свое творчество как способ общения с персоналом и другими собратьями по приюту. Однажды он позировал для групповой фотографии, держа в руке большой альбом.

Нередко Чарльз Дойл рисовал то, что никто из пациентов приюта не мог видеть вокруг себя. Например, он вообразил себе гигантскую белку, несущую младенца в шляпке. Иногда, как и его знаменитый брат Дики, Чарльз Дойл рисовал фей: крошечные фигурки прятались от дождя под шляпкой гриба, выглядывали из-за рождественских листьев остролиста и ягод, летели на диковинных птицах. Похоже, феи являлись семейным увлечением Дойлов. Однажды Чарльз Дойл, выйдя с альбомом наружу, нарисовал ночной вид строений «Саннисайда», красиво освещенных лунным светом, с бледными ангелами, в том числе в виде бесплотных лошадей, спускавшихся с облаков на лужайку.

На некоторых рисунках Чарльз Дойл изобразил, как он общался с загадочным сфинксом: он то целовал его, то ездил на нем верхом, то спасался от него. На одном из рисунков, подписанном словом «побег», было изображено, как Чарльз Дойл, прорвавшись через лист бумаги и сжимая рукой разорванный край, радостно танцует после своего избавления. Полностью одетый, с длинной бородой, Чарльз Дойл пожимает руку завернутому в саван скелету, который по-приятельски хлопает его по плечу. За Чарльзом контуром прорисован ангел, пытающийся схватить его за левую руку. Хотя Чарльз с готовностью жмет своей правой рукой кости скелета, его левая рука лежит у него в кармане, и ангел не может до нее дотянуться. В нижнем правом углу Чарльз Дойл написал: «Верный, как смерть».

Несомненно, Чарльз скучал по Мэри, с которой не виделся много лет – с тех пор как его в начале 1881 года (если не раньше) направили в Блейерно в учреждение доктора Форбса для лиц, страдающих алкогольной зависимостью. Один из рисунков в том альбоме, который он заполнял в приюте «Саннисайд», Чарльз сделал по памяти – или же в приступе острой тоски. В 1886 году в рамках кампании за внутреннее самоуправление Шотландии было организовано движение за создание в Эдинбурге шотландского парламента, аналогичное движению в Ирландии. Будучи ирландцем и живя в Шотландии уже несколько десятилетий, Чарльз Дойл живо интересовался тем, насколько Англия готова расширить автономию для остальной части Соединенного Королевства. Поддержка премьер-министром Уильямом Гладстоном принципа внутреннего самоуправления для Ирландии разобщала либеральную партию и подрывала ее позиции. Именно в это время Чарльз Дойл изобразил черной тушью самого себя, длиннобородого и в очках, сидящим у ног своей возлюбленной Мэри, обхватив руками колени и восторженно глядя на улыбавшуюся жену, занимавшуюся вышивкой. Под рисунком была нежная подпись: «Мэри, моя несравненная домашняя самоуправительница. В данном случае расторгать унию не предлагается» [73] Обыгрывается требование ирландского национального движения о расторжении унии между Великобританией и Ирландией . – Прим. пер. .

Шестого октября 1887 года Чарльз Дойл сообщил лечащему врачу, что встретил в окрестностях «Саннисайда» свою жену 3. Он даже утверждал, что в течение долгого времени беседовал с ней. Это был вымысел.

Артур Конан Дойл давно восхищался талантом и честолюбием отца, и ему было больно осознавать, что тот растрачивает свои способности впустую. Он попытался ему помочь, подключив его к оформлению своей повести. В начале 1888 года издательство «Уорд, Локк энд компани» предложило переиздать «Этюд в багровых тонах» отдельной книгой. Поскольку издательство обладало авторскими правами на произведение, ему не требовалось разрешения автора на это, тем не менее оно заручилось его согласием. Была ли эта идея маркетинговой уловкой издательства, или же Артур Конан Дойл добился этого из сыновней привязанности – так или иначе, он предложил отцу проиллюстрировать будущую книгу.

В то время Чарльза Дойла стали все чаще беспокоить мысли о возможной смерти 4. В марте 1888 года служитель в приюте «Саннисайд» отметил, что Чарльз Дойл по крайней мере половину дня проводил в молитвах, стоя на коленях в бильярдной с молитвенником в руках. «Не помнит ничего, что произошло недавно, – отмечалось в отчете, – но хорошо помнит то, что он выучил, и тех людей, которых он знал много лет назад» 5.

Каким бы ни было его эмоциональное состояние, Чарльз Дойл подготовил для издательства «Уорд, Локк энд компани» шесть рисунков 6. Однако ни один из них не мог продемонстрировать того вдохновения или полета фантазии, которые были заметны в его прежних работах, либо хотя бы подтвердить тот уровень мастерства, который прослеживался в его альбоме. Когда Артур Конан Дойл получил два первых отцовских рисунка (в пакете без какого-либо сопроводительного письма), он написал матери, что они были не то чтобы неудачными, но «несколько незаконченными». Тем не менее Артур Конан Дойл счел необходимым поблагодарить отца. Чарльз Дойл каким-то образом смог собраться с силами и, сосредоточившись, написать в ответ любезное письмо, в котором, в частности, передавал добрые пожелания для Туи. Пересказывая матери этот эпизод, Артур Конан Дойл в постскриптуме добавил с несбыточной надеждой: «Папа в своем письме, похоже, был доволен своей судьбой» 7.