The Rolling Stones. Взгляд изнутри

Но с тех времен, когда Кит расшифровывал аккорды Берри в своем маленьком доме на окраине Лондона, ученик заметно вырос в профессиональном плане. Я в очередной раз в этом убедился несколько минут спустя, когда Кит вышел на сцену и начал играть интро своего собственного сочинения, те несколько аккордов, которые навсегда стали его визитной карточкой и вот уже три десятилетия несли в мир его удовлетворенность своей музыкой. От одной только улыбки, озарявшей лицо Кита, когда он начинал терроризировать струны, становилось понятно, что история группы еще не закончена.

В конце 90-х годов мое привилегированное положение Папы Римского мира компиляций оказалось под угрозой. Конкуренция свирепела как в этой области, так и в рекламе, и зарабатывать становилось все труднее. Общество шло в ногу со временем, и мое некогда колоссальное преимущество осталось в прошлом.

Как в таких случаях часто бывает, профессиональные и финансовые трудности сказались на личной жизни. Я пребывал не в лучшем расположении духа, и наши с Кармен отношения стали натянутыми. Но беда не приходит одна, как говорится, и в 1998 году, через три года после нашей свадьбы, Кармен подала на развод, перед этим вежливо подождав, когда пройдет мой день рождения. Это событие окончательно подорвало мой и без того не самый крепкий на тот момент моральный дух.

Оправиться от всего этого у меня никак не получалось. Помимо плачевного финансового положения, я ко всему прочему сильно растолстел. Лишний вес появился из-за одной гадости на основе амфетамина под названием «Дининтель», которой я заменил кокаин, хотя на самом деле эта штука была в разы хуже кокаина, так как из-за химии в ее составе потребителя еще и раздувать начинало. Каким бы вредным ни был старый добрый порошок, он, по крайней мере, позволял сохранить определенную стройность. К счастью, в скором времени «Дининтель» запретили, и я перестал себя гробить.

Как бы то ни было, мысли найти себе кого-нибудь на замену Кармен у меня даже не возникало. Несмотря на бракоразводный процесс, мы еще какое-то время продолжали встречаться, но все усилия были напрасны. Надо признать, что попытки разжечь угасающее пламя почти всегда обречены на провал. Когда в душе что-то ломается, этого, скорее всего, уже не исправить.

В работе дела обстояли так же, как и в отношениях с Кармен: упадок продолжался и достиг критической точки. К началу нового тысячелетия мои творческие способности иссякли. Я переехал в квартиру в Версале, и сразу после отъезда предыдущих жильцов свою отвратительную морду в мое новое пристанище сунула хандра. После стольких лет упорного труда я остался один посреди огромной гостиной со своими пластинками. Ни семьи, ни работы, ни жены, ни денег, которых становилось все меньше и меньше. Достаточно плачевная ситуация, чтобы к хандре добавились всепоглощающие чувства несправедливости и опустошенности.

И все же начинавшаяся черная полоса имела просветы. Прежде всего, моя дочь Александра сделала меня дедушкой. В мою жизнь вошла малышка Миа, и в основном благодаря этому мне удавалось не пасть духом окончательно. Через какое-то время у Мии появилась столь же прелестная сестренка Луна. А еще через пару лет молодое племя пополнил и представитель мужского пола, сын Софии, Люк, чудесный ребенок, скрасивший мое одиночество среди всех этих женщин.

Вторая декорация Джеффа Кунса, Атланта, стадион «Тернер Филд», 2002 г.

© Архивы Доминика Ламблена

Более того, я всегда мог рассчитывать на то, что зачахнуть мне не дадут мои любимые The Rolling Stones. В конце XX века я вновь встретился с ними во время турне «No Security». На сей раз Атланте я предпочел Мемфис и Чикаго. Если и есть город, в котором обязательно нужно увидеть The Rolling Stones, исполняющих «Honky Tonk Women», то это определенно Мемфис. Публика в концертном зале «Пирамид» краснела от удовольствия, когда Мик заводил первый куплет: «I met a gin soaked bar room queen in Memphis…» Здесь, на родине Элвиса, люди по достоинству оценили дань уважения их городу от английских наследников Пресли.

Через три года The Rolling Stones, еще более несгибаемые, чем когда-либо, отметили сорокалетие группы очередным турне под тем же названием «Forty Licks», что и одновременно выпущенный сборник лучших хитов группы.

Несмотря на все финансовые трудности, я не мог пропустить юбилей группы и запланировал очередную поездку в Атланту, но праздник закончился еще до того, как я к нему присоединился. Нас скоропостижно покинул Чач Маджи. На одной из репетиций в Торонто техника по гитарам Кита и Вуди подвело сердце, а ведь ему было только 54 года. Для группы, которой Чач посвятил тридцать лет своей жизни, его смерть стала тяжелым ударом. За все эти годы я тоже с ним сдружился. Одно из моих последних воспоминаний о Чаче — это его день рождения, когда Кит и Вуди преподнесли ему подарок в стиле Элвиса — шикарный кадиллак, перевязанный красным бантом, который выкатили за кулисы. Узнав, что машина его, Чач чуть не расплакался, а Кит и Вуди хохотали как сумасшедшие. «Another goodbye to another good friend», — как поет Мик в песне «Before They Make Me Run»…

Программка, разработанная Джеффом Кунсом, чуть не попавшая под нож и отвергнутая Китом в последний момент из-за слишком большого количества кукурузы, 2002 г.

© Архивы Доминика Ламблена

Несмотря на траур, Вуди выглядел гораздо лучше, чем за кулисами «Тернер Филд» в Джорджии. Он был трезв, и память его не была ничем затуманена. Словно в доказательство этого он вспоминал о том, как в 1974 году мы впервые сотрудничали во время рекламной кампании его сольного альбома. Подобные воспоминания не делали нас моложе, но я все-таки порадовался ясности его ума.

Во время традиционного представления группы Мик меня немало удивил, представив Вуди публике после Чарли. Хотя дело было не в барабанщике. Чарли являлся участником группы с самого момента ее создания, и его имя должно было прозвучать перед именем Кита. По всей видимости, не мне одному такой порядок показался странным, потому что на следующих концертах очередность представления музыкантов изменилась, чему Чарли, кстати, ничуть не удивился. Требовалось нечто гораздо более грандиозное, чтобы вывести его из равновесия.

«Honky Tonk Woman», Атланта, стадион «Тернер Филд», 2002 г.

© Архивы Доминика Ламблена