Юрий Лужков - Москва и жизнь

Десять лет висела над землей оборванная эстакада на пути к «Москва-Сити».

За это время, имея Дорожный фонд, мы могли бы проложить двести километров дорог, таких как МКАД, с мостами, эстакадами, транспортными развязками…

При всем при том большие дорожные проекты осуществлялись постоянно. Удалось расширить Ленинградский проспект и Ленинградское шоссе от площади Белорусского вокзала до МКАД в сторону аэропорта Шереметьево. Машинам на широкой магистрали путь всегда открыт, пробок нет до границы Московской области.

Нет пробок и на преображенном Звенигородском шоссе, оно стало новой радиальной магистралью города между Кудринской площадью Садового кольца и МКАД.

Началась прокладка Четвертого транспортного кольца, за что меня удостоили титула «властелина колец». Алабяно-Балтийский тоннель — часть этой магистрали. После моей отставки этот проект не получил развития.

Очевидно, чтобы вызвать недовольство москвичей пробками на дорогах, в 2010 году правительство президента Медведева не выделило Москве ни одного рубля из государственного бюджета на сооружение метро, которое финансировалось даже в годы Отечественной войны.

Теперь о пробках на дорогах, ставших притчей во языцех. Почему МКАД и Третье транспортное кольцо не спасли нас от заторов? То, что эти два транспортных кольца переполнены, не просчет проектировщиков. Так произошло из-за отсутствия, с одной стороны, Четвертого транспортного кольца и, с другой стороны, подобной МКАД кольцевой дороги в Московской области.

Давно возникло у меня желание устроить наземное метро на рельсах Окружной железной дороги. Этот большой проект, реализованный в 2016 году, мы начинали с Геннадием Матвеевичем Фадеевым, когда он служил начальником Московской железной дороги и позже министром путей сообщения России.

Фадеев пошел городу навстречу. Разрулил товарные поезда, они пошли по другим направлениям, перекладывал потоки грузов с Окружной на другие железные дороги. Были распланированы все станции, начался ремонт пути. Но без Дорожного фонда не нашлось денег на электрификацию.

В июле 1992 года я направил в Белый дом проект Указа президента России «О Фонде возрождения Москвы», выразив в нем давние мечты московских архитекторов.

Дело в том, что город со времен Брежнева имел право на типовое строительство домов, школ, кинотеатров, лечебниц. И не мог сооружать уникальные здания без ведома правительства СССР и финансирования центра. Такая возможность появилась для Москвы, когда его не стало.

Деньги в наш Фонд ожидались из целевого Фонда президента России, от юридических и физических лиц, добровольных пожертвований меценатов.

К Указу прилагалось приложение с названиями 13 объектов, «строительство и реконструкция которых обеспечиваются в первоочередном порядке». Под номером 1 в списке значился храм Христа Спасителя. Далее следовали комплекс зданий МГУ на Воробьевых горах, памятник Победы на Поклонной горе и другие уникальные сооружения, которыми предстояло заниматься.

Денег из Фонда президента не получили. Но многое из задуманного построить удалось, о чем хочу рассказать в этой главе. Начну с «Охотного Ряда», первого «большого проекта», названного так в либеральной прессе по аналогии с уникальными зданиями, сооруженными президентами Франции и США в ХХ веке.

О них я не знал и прочел в свой адрес такой упрек: «Мэрия лихорадочно перестраивает центр. По аналогии с «большими проектами» президентов Миттерана в Париже и Кеннеди в Вашингтоне появились в Москве «большие проекты» Лужкова: полуподземный Манеж, Гостиный Двор. Московское правительство ориентировалось на амбициозные, а главное, сверхдорогие инвестиционные проекты, сулящие большие политические дивиденды, но не решающие стратегических проблем развития города».

В этой главе речь пойдет о «больших проектах», без которых сегодня представить столицу России невозможно.

В приложении к Указу торгового центра Манежной площади не значилось. Но его начали сооружать раньше других. И вот почему.

На градостроительной выставке, состоявшейся после августа 1991 года, Борису Ельцину показали макет и эскизы общественно-культурного центра на Манежной площади, удостоенные первой премии. Пребывавший в отличном настроении победитель увидел, как писали в прессе: «Дворец культуры и отдыха, какой мир не видывал» с театром и концертным залом, археологическим музеем, зимним садом, залами танцев и аэробики, фонтанами, ресторанами, кафе, магазинами — и все это под землей. А на поверхности предлагалось выпустить из-под земли Неглинку, восстановить часовню Александра Невского, проложить улицу к Манежу. По расчету автора, все задуманное стоило 800 миллионов долларов и окупалось за 40 лет.

Сопровождавшие Ельцина журналисты увидели, как знавший толк в строительстве председатель Верховного Совета РСФСР обрадовался, и услышали: «Гениальный, понимаешь, проект. Архитектор — гений, говорю вам».

Идея строить под пустынной Манежной площадью пришла в голову архитектору, приехавшему в Москву после распада СССР из Ташкента, Борису Улькину. Он, единственный футболист команды мастеров, опоздавший на самолет и уцелевший при авиакатастрофе, построил много подземных сооружений в разрушенном землетрясением Ташкенте, где их прятали от обилия солнца.

Я его поддержал, после выставки еще раз показал проект Ельцину, тот с радостью его утвердил по своеобразной причине. Тогда на Манежной площади все время митинговали против него коммунисты. И тут вдруг я — с деловым, а не политическим проектом…

Строить начали в 1992 году. Тысяча рабочих под руководством археолога Александра Векслера занялась раскопками между Кремлем и Московским университетом. Под бывшей дорогой вскрыли кладбище старообрядцев, я там нашел монету в пять рублей, на нее можно было купить половину коровы. Монету отдал в археологический музей, основанный рядом с «Охотным Рядом».

Это былое название снесенных старинных торговых рядов Москвы я предложил дать появившемуся у стен Кремля торгово-развлекательному центру, во многом отличающемуся от проекта Бориса Улькина. Он хотел создать под землей семиэтажный комплекс, мало зная гидрогеологическую обстановку. Проблема таилась даже не в Неглинке, заключенной в трубе. Мы углубились на 12 метров, сделали пробный шурф и наткнулись на неизвестную подземную реку. Забил мощный фонтан, пришлось затампонировать его. По существу, комплекс на Манежной — как корабль, стоящий на воде. Под его дном течет мощная река, она ниже Неглинки. У комплекса хорошее дно с мощнейшей гидроизоляцией, вокруг забиты буросекущие сваи, они надежно держат герметизацию.