Бригитта Хаманн - Гитлер в Вене. Портрет диктатора в юности

Однако не приходится сомневаться, что жители Вены, где ситуация из-за безработицы, дороговизны, нехватки жилья и нестабильного политического положения и так была непроста, испытывали настоящий страх перед увеличением числа приезжих, и прежде всего — чехов. На это указывает и венская присказка тех лет: «В имперской Вене всякий венец по морде — чех, по справке — немец».

Точно определить количество чехов, проживавших в Вене около 1910 года, невозможно. Но можно с уверенностью утверждать, что данные переписи 1910 года не соответствуют действительности, чехов в столице было гораздо больше, чем 100.000. Стоило только указать в анкете, куда мог любой заглянуть, что немецкий язык для них родной, как они автоматически становились «немцами» — так чехи спасались от дискриминации. Немцами считались и все обладатели свидетельства уроженца Вены.

После переписи населения. Подпись: Гномоподобный немецкий Михель и превосходящие его по численности чехи и евреи (1910): «Надо быть начеку, а то эти двое всё заполонят». («Кикерики»).

Однако с учётом происхождения картина вырисовывается совсем другая. В 1910 году около 500 тысяч из 2 миллионов жителей Вены были родом из богемских земель. Если учесть поколение родителей, то наберётся ещё почти столько же. Значит, от четверти до половины жителей Вены (зависит от точки зрения) имели богемские корни. Число чехов среди них было куда больше числа немцев [1187] Otruba, 237. . И всё-таки данные о количестве иммигрантов не позволяют точно определить долю чехов в общем составе населения. Во-первых, не все они проживали на одном месте. Во-вторых, что ещё важнее, ассимиляция осуществлялась порой так быстро, что новоприбывший «онемечивался» буквально за несколько лет.

Чехи и чешки работали в Вене горничными, кухарками, нянями, портными, сапожниками, музыкантами, а также рабочими на заводах. Многие из них (ученики, служанки) проживали у своих работодателей, и это тоже способствовало ассимиляции. Чехов можно было встретить во всех районах города, в отличие от евреев, населявших в основном район Леопольдштадт.

Профессиональные поставщики рабочей силы привозили в Вену и совсем юных чехов, часто едва достигших десяти лет. Венские ремесленники разбирали их прямо на Вокзале Франца Иосифа, как на невольничьем рынке [1188] Eduard Sueß , Erinnerungen, Leipzig 1916, 38. . Заплатив поставщику за труды и возместив дорожные расходы, они уводили детей, обычно не знавших ни слова по-немецки. В 1910 году в учениках у венских портных, столяров и сапожников ходило уже в два раза больше чешских мальчишек, чем немецких. Да и многие мастера были чехами по происхождению.

Помимо тех чехов, что постоянно проживали в Вене, были здесь ещё и чешские сезонные рабочие, т.н. «кирпичные чехи» и «мешальщицы раствора». С весны до осени они трудились на стройках и кирпичных заводах, а зимой возвращались в Богемию к семьям. Ещё в Вену на заработки приезжали молодые мужчины. Оставались здесь на несколько лет, копили деньги, набирались опыта и возвращались в Богемию. Там они вкладывали свои сбережения в предприятие или в строительство дома, стимулируя тем самым экономический подъём. Что ж, в Вене всегда было много чехов, но состав их постоянно менялся. Не случайно историк Моника Глеттер сравнивает столицу с «гостиницей, где свободных номеров нет, но постояльцы всегда разные» [1189] Monika Gletter , Die Wiener Tschechen um 1900, Wien 1972, 41ff. .

Гнев на «славянизацию» дополнительно подпитывался чешскими террористическими акциями против пражских немцев и парламентской обструкцией чешских национальных социалистов. Немецкие националисты вымещали свой гнев на самом слабом звене в этой цепи — на венских чехах. Как правило, те не интересовались политикой, они просто хотели спокойно жить и работать. Однако они невольно попадали в жернова национальной борьбы в Богемии, становясь объектом агитации для чешских радикалов в Вене. Особенно после происшествий юбилейного года, когда в Праге ввели военное положение. Немецкие радикалы со своей стороны использовали венских чехов как заложников в борьбе с чехами в Богемии.

Таким образом, и в Праге, и в Вене, пострадавшими оказывались самые слабые. Если в Праге совершалось нападение на немцев, то на следующий день в Вене нападали на чехов, и наоборот. Если в Праге бойкотировали немецкие магазины («Не покупай у немцев!»), то в Вене начинался бойкот чешских магазинов («Не покупай у чехов!»), и наоборот.

Любое чешское собрание в Вене грозило обернуться беспорядками. Радикальные немецкие националисты нагнетали страх перед «засильем славян» и заявляли, что «крупные города Австрии, созданные потом и кровью немцев, захватывают славяне. Прага уже пала, Брюнн схватился с противником в жестокой битве, а Вену — какой позор для немцев! — уже называют самым большим славянским городом на континенте» [1190] AdT, 17.08.1909. .

Недовольство вызывало прежде всего растущее экономическое самосознание чехов. К 1912 году в Вене открылись четыре крупных чешских банка. Газета «Бригиттенауер Бециркс-Нахрихтен» сокрушалась по поводу их успехов и ретивости: чешские банки работали с восьми утра до семи вечера, тогда как немецкие — только с девяти до четырёх. Кроме того, чехи предлагали более высокие проценты. Многочисленные чешские сберегательные и ссудные кассы, как утверждала газета христианских социалистов, «своими чешскими вывесками на венских улицах пытались превратить Вену в двуязычный город» [1191] BBN, 28.07.1912, 2, «Der deutsche Charakter Wiens bedroht». .

Пангерманцы требовали ограничить хождение чешских газет и угрожали предать огласке имена деловых людей, занимающихся их распространением. Однако большинство чешских изданий, выходивших тогда в Вене (общим числом 31, список опубликовал в 1909 году «Дер Хаммер» для доказательства мощи чешской прессы [1192] Der Hammer, 15.10.1909. ) — это мелкие газеты различных союзов и профессиональных объединений. Две самые крупные чешские ежедневные газеты — беспартийная газета для буржуазии «Виденски Денник» и социал-демократический листок «Дельницке Листы» — имели в общей сложности всего 20.000 подписчиков. Типографию социал-демократического издания громили трижды в течение одного года [1193] Gletter, 341. . В октябре 1909-го редакция, администрация и типографии обеих газет переехали в здание по адресу Штупергассе 5, поблизости от типографии «Альдойчес Тагблатт». С 1910 года в Вене крошечным тиражом выходила также немецкоязычная славянская газета, «Славишес Тагблатт» с подзаголовком «Беспартийный орган для соблюдения и защиты интересов славян».