Андрей Колесников - Путин. Стерх всякой меры

— К 15 июля, — подтвердил тот.

— А Дума? — переспросил президент.

— Дума работает как раз до 6 июля, — задумчиво ответил Игорь Шувалов.

— И как? — посмотрел на него президент.

— Понимаете, Владимир Владимирович, без определенных средств…

— Кто сказал, что надо выходить на правительство и в Думу без определенных средств?! — господину Путину это было совершенно непонятно.

— Ладно, тогда скажу вот что!.. — разгорячился и Игорь Шувалов.

— Не надо! — остановил его президент.

Виктор Ишаев, министр по развитию Дальнего Востока, предложил, кроме прочего, простить всем военным предприятиям региона долги, которые они накопили до 2008 года.

— Все равно ничего не отдадут, — пояснил он.

— Списать, и все, — бессмысленно! — заявил господин Путин. — Только если есть программа развития, плановая рентабельность…

— Конечно! — пожал плечами Виктор Ишаев.

Иное ему в голову и не приходило.

— А у вас список таких предприятий есть? — уточнил господин Путин.

— Да! Мы работаем над ним!

— Есть или работаете? — переспросил президент.

— Определенный есть! — стилистически безукоризненно ответил господин Ишаев.

Владимир Путин встретился с главой Чечни Рамзаном Кадыровым.

— О чем говорить будете? — спросил я господина Кадырова, который дожидался встречи с президентом в небольшом зимнем саду на втором этаже резиденции.

— Так по настроению, — засмеялся он.

— По чьему — своему?

— Нет! — опять засмеялся господин Кадыров. — По его настроению!

— Привет, Рамзан! — сказал президент России главе Чечни. — Как настроение?

— Настроение? — переспросил Рамзан Кадыров. — Боевое!

Вряд ли он, как победивший врагов командир, мог ответить что-нибудь другое.

Рамзан Кадыров рассказал, что завершилась федеральная целевая программа развития Чечни, рассчитанная до конца 2012 года.

Сразу стало понятней, в чем смысл этой встречи: от настроения господина Путина в этой ситуации зависело, продолжить ли эксклюзивное финансирование республики.

— Хочу похвастаться, — продолжил глава Чечни. — Помните, вы сказали, что Чеченская Республика — это как черная дыра?

— Давно это было, — великодушно произнес господин Путин.

— Так вот, в прошлом году наш бюджет признан самым эффективным, самым прозрачным в стране!

Для Рамзана Кадырова было, конечно, важно дать понять, что деньги, которые выдавались раньше, он истратил лучше всех. В этом был залог того, что и те, которые могут дать, он снова истратит так же.

— А у вас ведь отставание было по учителям, — остановил Рамзана Кадырова Владимир Путин.

— Это и до сих пор, — сразу согласился господин Кадыров. — Ищем их, собираем…

— Я имею в виду — по зарплате, — добавил президент.

До этого он сидел, откинувшись на спинку стула. Такую же позицию занял и глава Чечни. Теперь Владимир Путин наклонился к столу. Рамзан Кадыров счел это знаком и тоже мгновенно приблизился к Владимиру Путину, склонив к нему голову.

Господин Путин, сочтя возникшую вдруг обстановку в кабинете слишком интимной, предпочел снова откинуться. Тут же его примеру благоразумно последовал и Рамзан Кадыров.

Вот так непросто, на понимании нюансов и деталей, и достаются эти деньги.

На заседании наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив будущий гендиректор Фонда содействия интернет-стартапам Кирилл Варламов рассказывал, что стартапы в интернете — бизнес очень рискованный, что «выживают немногие», что «люди теряют деньги» и что «это не очень хорошо». Фонд, видимо, и должен, по идее, помочь сводить эти риски к минимуму.

— Какой должен быть объем этого фонда? — поинтересовался президент. — Сколько там денег должно быть, короче говоря?

— Мы считали… — немного замявшись, сказал Кирилл Варламов. — Получается сумма около шести миллиардов рублей… На три года.

— На три года? — доброжелательно переспросил господин Путин.

На него эта сумма не произвела шокирующего впечатления. Скорее, она ему даже понравилась. То есть ему было видно, что молодые люди из АСИ настроены серьезно и на мелочь не размениваются.

Однако цифра произвела впечатление на Германа Грефа. Он просто крякнул — прежде всего, судя по всему, чтобы обратить на себя внимание.

Ему это удалось.

— О, я вижу, Герман Оскарович хочет… — как-то даже обрадовался президент.

Он, видимо, намерен был закончить словом «высказаться». Но Александр Шохин закончил за него:

— Вложиться!

— Это очень большие деньги, — произнес глава Сбербанка. — Мы тоже занимаемся такого рода работой. Так что это не ваш голубой океан… Вы же собираетесь инвестировать чужие деньги в стартапы. Это не ваши деньги… Это очень большие деньги… Масштаб очень серьезный…

И он еще два раза повторил, что это очень большие деньги.

Некоторые члены наблюдательного совета удивились, увидев в Ново-Огарево Германа Грефа. Дело в том, что он был только на первом заседании совета. Потом ему, видимо, стало неинтересно. И вот он вдруг появился на пятом по счету. Только теперь стало понятно почему.

— Я постараюсь справиться, — сказал Кирилл Варламов.

Этот молодой человек впервые оказался на совещании за одним столом с президентом, и ему было, конечно, и так-то непросто. А после того как против него выступил такой человек, как Герман Греф, ему стало очень трудно.

— Я понимаю, о чем речь, — продолжил господин Варламов. — В прошлом году я получил премию как лучший IT-предприниматель…

Аргументов у него было не так уж, видимо, много.

— То есть вас Герман Оскарович не напугал?! — переспросил его президент.

— Большие задачи нас не пугают, — ответил господин Варламов.

Господина Путина позиция главы Сбербанка тоже не испугала. Более того, он придумал, похоже, наказание за то, что тот попытался обидеть его подопечных.

— Давайте мы объединим опыт и осторожность Германа Оскаровича с вашим оптимизмом и напором, — предложил он.

Энтузиазма Герман Греф, судя по всему, не испытал.

— Герман Оскарович, так будете принимать участие? — уточнил президент уже тоже без энтузиазма.

Глава Сбербанка не отвечал секунд десять и смотрел то на президента, то на Кирилла Варламова, словно выбирая между ними.

— Так, — опять засмеялся президент. — Начал считать… Семь на ум пошло, шесть с ума сошло… В целом будете участвовать?

Между тем Герман Греф решил, видимо, идти до конца. Он назвал, правда, без осуждения, АСИ бюрократической структурой. Потом с осуждением сказал, что ее сотрудники не отвечают за конечный результат. В общем, он сказал все, ради чего приехал сюда.

— Если мы пытаемся создать из АСИ институт развития, то это, наверное, неправильный путь…