Андрей Колесников - Путин. Стерх всякой меры

— Ну, я попрошу Кирилла Викторовича Варламова четко и понятно изложить задачи фонда, — предложил президент.

Господин Варламов еще раз произнес то, что он уже говорил. Кроме прочего, речь шла про обучение специалистов, способных работать со стартапами.

— Вы не можете научить, потому что у нас учить некому, — уже без стеснения резко заявил Герман Греф.

— Надо помочь ребятам наладить работу, — закончил эту историю господин Путин. — И какие-то денежки нужны будут… Участие такого финансового учреждения, как ваше, будет уместно.

Этого-то Герман Греф, видимо, больше всего и опасался.

Мишель Платини обратил внимание на хорошие шансы России в сочинской Олимпиаде:

— В спорте, как вы знаете, территория, где проходят матчи, решает все.

— Хотелось бы, чтобы это было так, — вздохнул господин Путин.

Он не хотел идти на поводу у радужного настроения дипломатичного футбольного чиновника.

— В знак благодарности, — заявил между тем Владимир Путин, — господин Мутко теперь, я думаю, должен выучить французский язык. Английский он уже выучил…

Виталий Мутко посмотрел на президента. Во взгляде его была тревога. И в самом деле, откуда эта жестокость?

— Он уже знает кое-что! — категорически поддержал идею Мишель Платини. — Несколько слов. «Добрый день», «Добрый вечер», «Неплохой по размеру кошелек…».

Господин Платини легкомысленно намекал на рискованные вещи.

— И шерше ля фам, — заключил господин Путин. — Ну это все знают.

Он замялся, поняв, что шутка не получилась.

А вот Виталий Мутко вдруг наконец-то развеселился.

Президент не отказал себе в удовольствии поздравить с днем рождения министра спорта Виталия Мутко:

— Поскольку Виталий Леонтьевич у нас занимается не только нашей деятельностью, не только наш футбол возглавляет… — президент медлил, подбирая слова. — Но и международная линия активно функционирует… хочу подарить ему самоучитель английского языка, разговорник, и пожелать успехов в изучении!

Не мог же в самом деле Владимир Путин прямо сказать, что, как и все, помнит, конечно, ту историю, когда министр спорта прочитал свою речь на презентации российской заявки на чемпионат мира по футболу 2018 года на таком английском, что она до сих пор стоном отдается в сердцах болельщиков, причем всего мира, а Владимир Путин, без сомнения, является одним из них.

Виталий Мутко подошел к президенту, забрал у него самоучитель. Улыбка его при этом по понятным причинам выглядела растерянной: это был все-таки перебор. День рождения все-таки у человека.

Министр здравоохранения Вероника Скворцова с блеском проиллюстрировала мысль господина Путина насчет того, что любое отсутствие деятельности можно превратить в толковый доклад о проделанной работе.

Министр здравоохранения Вероника Скворцова неожиданно предложила перечислять на медицинскую помощь часть выручки от акцизов на табак.

Это была в каком-то смысле исключительная мера наказания (для курильщиков, потому что акцизы в ближайшее время собираются радикально увеличивать), а в каком-то воспитательная.

— Надо с Минфином проработать, — медленно сказал господин Путин, для которого предложение, судя по всему, стало неожиданностью.

— Спасибо! — откликнулась Вероника Скворцова, для которой это замечание тоже стало, судя по всему, неожиданностью.

Ведь «проработать с Минфином» — это было, по сути, уже поручение Минфину, и поручение не Вероники Скворцовой, а Владимира Путина.

— Это, конечно, большая экзотика, — продолжил президент, — но применяется в некоторых странах.

Среди них теперь, видимо, будет и Россия… Разговор между тем перешел к теме смертности и рождаемости.

— А если вам дадут акцизы и подрежут общие программы? — вдруг, отвлекшись от всего остального, спросил президент министра.

— Тогда лучше акцизов не брать! — охнула министр.

— Повнимательнее, — добавил господин Путин.

Он, конечно, лучше других знаком с навыками министра финансов Антона Силуанова.

Когда свое соглашение («о взаимопонимании в области таможенного сотрудничества») подписывал глава Федеральной таможенной службы Андрей Бельянинов, Владимир Путин, выслушав какие-то его слова, что-то сказал ему негромко. А потом погромче (хотя, конечно, и не для журналистов):

— Карьерист ты, говорю!

Сказано было с нескрываемым одобрением.

— Самая большая проблема в том, что чиновники врут! — воскликнул исполнительный директор российского отделения Greenpeace Сергей Цыпленков.

— Да не только чиновники, — задумчиво произнес Владимир Путин. — Все немножко привирают.

Один из делегатов партконференции «Единой России» никак не мог грамотно начать, и господин Путин помог ему:

— Пользуясь случаем, хочу!

Знал, о чем говорит.

Актер Федор Бондарчук признался, что ему, старому (но все-таки красивому. — А. К.) члену «Единой России», неловко в компании говорить, что он состоит в партии:

— Говорят сразу, что мы используем административный ресурс… и вообще сейчас не тренд — быть в «Единой России». И что лучше помолчать. А я не хочу молчать!

— Есть такой известный фильм, — откликнулся премьер, — там герой очень выразительно произносит: «Тьфу на вас!.. Еще раз тьфу на вас!..»

Хочется думать, что он имел в виду не старых членов партии.

Делегаты съезда «Единой России» приступили к голосованию. В бюллетене, как позже выяснилось, крупно были написаны только три слова: «Путин Владимир Владимирович». Помельче пояснялось, что обводить или ставить крестик не надо: если делегат согласен с этой кандидатурой, можно просто опустить бюллетень в урны (переносные урны торжествующе занесли в зал юноши и девушки с наружностью видавших виды официантов).

Впрочем, далеко не все справились с этой задачей. После съезда два делегата на моих глазах обменивались впечатлениями:

— А зачем ручки давали? Если надо было просто опустить?

— А это если ты против: тогда надо было зачеркнуть.

— Ох, а я галочку поставил!

— Ну все! Решат, что ты против голосовал. Да-а… Там же везде камеры были!

При этом еще один делегат признался, что даже если бы возникло желание зачеркнуть фамилию «Путин», сделать это оказалось бы непросто: снять колпачки у ручек было почти невозможно. То есть и этот момент организаторы продумали.

Владимир Путин рассказал, как он накануне допоздна обсуждал проблемы Общероссийского народного фронта с членами «Единой России» и примкнувшими к ним беспартийными.