Эндрю Кук - Сидней Рейли. Подлинная история «короля шпионов»

Достоверность этой, как, впрочем, и множества других шпионских историй, которыми изобилует книга Пепиты, несомненно, вызывает большие сомнения. Но при всей невероятности описываемых событий мы считаем нужным привести цитату из письма, написанного Пепитой 25 января 1924 года своей сестре Элис, которая в это время отдыхала в Каннах: «Вчерашние события ясно показали, что враги Сиднея уже не останавливаются ни перед чем» {657} 657 Letter from Pepita Reilly to «Cita» (Alice Menzies), 25 January 1924 (Papers of Mrs A. C. Menzies). .

Была ли история с похищением реальностью или вымыслом, очевидно одно: в последнюю неделю до отъезда Рейли и Пепиты во Францию в их жизни произошли какие-то драматические события.

На следующей неделе супруги Рейли остановились в отеле «Ля Террас» в Теуле, недалеко от Канн, где проводила отпуск сестра Пепиты Элис. Хотя Рейли приехал во Францию с явным намерением поправить свое здоровье, его письма свидетельствуют, что он вел ежедневную переписку с представителями политических и деловых кругов.

Так, в своих письмах к Савинкову Рейли часто сетует на свое удручающее материальное положение. Хотя финансовое состояние Рейли действительно было далеко не идеальным, его постоянные жалобы на отсутствие денег являлись несомненной тактической уловкой, поскольку ему к этому времени явно надоело быть денежным мешком для Савинкова: «Я не в состоянии прислать Вам даже 500 fr. Я жду из Лондона несколько фунтов, но до сих пор еще не получил их».

Проведя несколько недель на юге Франции, Рейли изо всех сил стремится во что бы то ни стало вернуться в Нью-Йорк для завершения своей судебной тяжбы с компанией «Болдуин»:

«Окончательно решил покинуть этот мнимый рай и вернуться к суровой действительности. Нечем больше жить. Оставаться дольше здесь — это быть тем лежащим камнем, под который вода не течет. Написал ряду приятелей, которые в совокупности должны мне около 200 фунтов… В Лондоне мое положение с кредиторами такое, что не могу там появиться и что со дня на день могу быть объявлен несостоятельным должником. Хотя для окончания моего процесса мое личное присутствие в Нью-Йорке необходимо, я не вижу ни малейшей возможности туда поехать. Для этого и для обратного приезда нужно по меньшей мере 500 фунтов. Сейчас с таким же успехом могу мечтать о рудниках на Луне » {658} 658 Письма Сиднея Рейли Борису Савинкову от 19 февраля и 15 марта 1924 г. (ГА РФ. Ф. Р-5831, Oп. 1. Д. 177). .

Жалобы на безденежье, «рудники на Луне» и тому подобное — все это, разумеется, далеко не соответствовало действительности. Рейли потребовался всего один месяц, чтобы привести в полный порядок свои дела в Лондоне, после чего они с Пепитой заказали билет на пароход «Нью Амстердам» и 7 мая отплыли в Нью-Йорк {659} 659 US Immigration Records, Port of New York, Vol. 7978. P. 50. 15 May 1924. .

Пока Рейли консультировался со своими адвокатами в Нью-Йорке, ОГПУ готовилось к последнему и завершающему этапу операции по заманиванию Савинкова на территорию СССР. Внедрившиеся в близкое окружение Савинкова агенты ОГПУ использовали все свое умение и аргументацию, чтобы убедить Савинкова вернуться в Россию. После нескольких недель душевных мучений он наконец дал свое согласие — несмотря на предупреждения Рейли, который тем не менее отправился через Атлантику, чтобы попрощаться со своим другом.

10 августа 1924 года Савинков выехал из Парижа в Берлин, где его встретили агенты ОГПУ Александр Якушев {660} 660 Якушев Александр Александрович (1876–1937), потомственный дворянин, до революции действительный статский советник, руководитель департамента водного транспорта Министерства путей сообщения. После Октябрьской революции занимал аналогичную должность. Был арестован ВЧК по делу монархической организации, однако под воздействием бесед с Дзержинским разочаровался в идее монархизма и стал сотрудничать с ВЧК-ГПУ. Был одной из ключевых фигур в операции «Трест». В декабре 1929 года в связи с чистками и сменой руководства ОГПУ был арестован без предъявления обвинения и находился в заключении до 1934 года, после чего был приговорен к 10 годам лишения свободы. По некоторым сведениям, скончался в одном из соловецких лагерей. (Прим. ред.) и Эдуард Опперпут. Они снабдили его русским паспортом на имя В. И. Степанова и 15 августа организовали переход белорусской границы. На следующий день, 16 августа, под Минском, всего лишь в двадцати пяти километрах от границы, во время завтрака в сторожке лесника, он был арестован сотрудником ОГПУ Романом Пиляром.

Когда 29 августа «Известия» напечатали об аресте и суде над Савинковым, Рейли поначалу отказался этому верить. 3 сентября «Таймс» поместила репортаж об этом процессе, и Рейли немедленно написал письмо в газету «Морнинг пост» (с копией Уинстону Черчиллю), утверждая, что сообщение об аресте и суде над Савинковым — большевистская пропаганда и что, по всей вероятности, Савинков был убит при переходе границы {661} 661 Letter from Sidney Reilly to Winston Churchill, 3 September 1924 (CHAR 2/134/110 & 111 – 114, Churchill Archives Centre, Churchill College, Cambridge). Русский перевод опубликован в книге Локкарт, Робин Брюс. Шпион-легенда XX века. С. 142. . Его письмо было полностью опубликовано 8 сентября, однако через несколько дней «Таймс» напечатала информацию, не оставлявшую сомнений в подлинности произошедших событий. Когда Рейли осознал, что арест Савинкова не выдумка, он написал еще одно гневное письмо редактору «Морнинг пост», которое было опубликовано 15 сентября.

«Сэр!

Беру на себя смелость еще раз испытать Ваше терпение. Я пишу сейчас это послание по двум причинам. Во-первых, чтобы выразить свою глубокую признательность за публикацию моего письма в защиту Бориса Савинкова (см. газету от 8 сентября), хотя все факты, которыми Вы располагали, говорили о том, что я скорее всего ошибаюсь. Во-вторых, чтобы с болью признать, что моя слепая вера в Савинкова сыграла со мной злую шутку.

Подробные стенографические отчеты заседаний суда над Савинковым, подтверждаемые показаниями надежных и беспристрастных свидетелей, вне всякого сомнения, говорят об измене Савинкова. Он не только предал своих друзей, свою организацию, свое дело, но и перешел на сторону тех, кого раньше называл своими врагами. Теперь же он потворствует своим недругам в деле раскола антибольшевистского движения, помогая им одержать политическую победу как внутри России, так и за ее пределами. Своим предательством он навсегда вычеркнул свое имя из почетного списка борцов с коммунизмом.

Его прежние друзья и последователи скорбят об этой потере, но среди них нет никого, кого бы обескуражил этот поступок. Духовное самоубийство их лидера только прибавило им решимости и сил продолжать политическую борьбу.