Эндрю Кук - Сидней Рейли. Подлинная история «короля шпионов»

Так, в своем письме Рейли рассматривает террор как средство, без которого решение вопроса (имеется в виду ликвидация большевиков) практически невозможно. Он также обосновывает Бунакову свою точку зрения на этот предмет:

«Террор, направленный из центра, но осуществляемый маленькими, независимыми группами или личностями против отдельных выдающихся представителей власти. Цель террора всегда двояка. Первая — менее существенная, устранение вредной личности; вторая — самая важная — всколыхнуть болото, прекратить спячку, разрушить легенду о неуязвимости власти, бросить искру. Нет террора — значит, нет пафоса в движении» {672} 672 Письмо Сиднея Рейли Николаю Бунакову от 27 марта 1925 г. (ЦА ФСБ. № 302330. Т. 37. Разработка Трест). Также напечатано в книге: Спецслужбы и человеческие судьбы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. С. 130–131. .

Развивая далее свою мысль о практических способах достижения этих целей, Рейли пишет:

«Вы скажете, что хорошо говорить о терроре тем, кто сидит за границей, а я отвечу Вам, что я знаю людей, потративших громадную энергию на его подготовку (соответственно с настоящей обстановкой и последними требованиями техники) и готовыми пойти на него, как только будут готовы в наличности нужные средства» {673} 673 Там же. .

Наконец, 4 апреля Рейли написал Бойсу письмо, в котором выражал свою готовность участвовать в операции.

«Я вполне согласен с правлением в том, что самый простой и наиболее действенный способ собрать необходимую информацию и прийти к окончательному соглашению относительно дальнейшего плана производства и его усовершенствования — это мне самому съездить и осмотреть фабрику.

Я не только этого хочу, но страстно желаю это сделать и готов выехать немедленно после того, как улажу все свои личные дела. Конечно, я предприму эту поездку только после подробных консультаций с Вами и инженером Б. Хотя для меня не существует ничего, что бы послужило препятствием для моей поездки, которая, как я надеюсь, поспособствует тому, чтобы эта новая технология появилась на рынке, я, разумеется, меньше всего желаю, чтобы плодами моих усилий воспользовались бы наши конкуренты. Я полагаю, не будет преувеличением, если я скажу, что успех моей инспекционной поездки и благоприятное впечатление от моего доклада о ней на заинтересованные круги станет залогом дальнейшего претворения этого плана в жизнь.

Буду ждать более подробных известий от Вас к 20-му числу. Сам же я сделаю все, чтобы как можно быстрее завершить свои дела до отъезда » {674} 674 Letter from Sidney Reilly to Ernest Boyce, 4 April 1925, Britain’s Master Spy – The Adventures of Sidney Reilly. P. 182–183. .

26 августа Рейли и Пепита отбыли на пароходе в Париж. Там 3 сентября на Северном вокзале их встретил Бойс, с которым они вместе отобедали в ресторане. На следующий день Пепита уехала в Остенде на несколько дней, чтобы навестить свою мать, с которой не виделась уже более года. В ее отсутствие Рейли встретился с рядом «подпольщиков» из «Треста», после чего заявил, что он «убежден в подлинности и потенциале «Треста».

По возвращении Пепиты их пригласил к себе на ужин генерал Кутепов [53] Кутепов Александр Павлович (1882–1930), генерал от инфантерии, руководитель Русского общевоинского союза (РОВС). Умер в Париже от острого сердечного приступа во время попытки похищения его чекистами. (Прим. ред.) , который также очень хотел, чтобы Рейли встретился с представителями «Треста», однако долго отговаривал его от перехода советской границы. Пепита в своей книге приводит совет Кутепова: «Пусть они сами приедут к вам. С московским центром мы уже договорились, их представители встретятся с вами в Гельсингфорсе» {675} 675 Там же. P. 185. . На следующий день Сидней и Пепита сели в поезд до Кельна, где их пути должны были разойтись: Рейли предполагал ехать в Гельсингфорс через Берлин, полагая, что в целях предосторожности ему следует ехать одному. Пепита же направлялась в Гамбург, где и должна была ждать его возвращения. Однако на платформе Пепиту вдруг охватило дурное предчувствие:

«Раздался пронзительный свисток. Сидней вдруг крепко сжал меня в своих объятиях. Подержав мгновение, он отпустил меня и, не оборачиваясь, быстро шагнул в вагон. Все, что я видела теперь, это его руку, машущую мне на прощание из темноты купе. Неожиданно для себя я почувствовала, как меня стали душить рыдания. Поезд медленно набирал скорость. Сквозь пелену слез я еще продолжала видеть эту машущую руку, она быстро уменьшалась в размерах, а вскоре и совсем исчезла из виду» {676} 676 Там же. P. 187. .

Приехав в Гельсингфорс, 22 сентября Рейли послал Пепите обстоятельное письмо:

«Любовь моя!

Поездка моя прошла отвратительно. В воскресенье погода была хуже некуда, а посудина, на которой я плыл, превратила это путешествие в сущий ад. Морской болезни у меня не было, но отчаянно раскалывалась голова и нестерпимо болел живот. Вчера, около двенадцати дня, мы сделали короткую остановку в Ревеле, и с палубы моего пароходика я смог обозревать места своей былой боевой славы… В 5 часов дня мы наконец прибыли на место. Благодарю Бога, что предварительно телеграфом заказал номер из Парижа, все здешние гостиницы оказались переполненными. Встретился с помощником Е. (очень разумный малый, все схватывает на лету и очень услужлив)» {677} 677 Letter from Sidney Reilly to Pepita Reilly, 22 September 1925, Papers of Nelly Haddon Chambers (Pepita Reilly). Также напечатано в книге: Britain’s Master Spy – The Adventures of Sidney Reilly. P. 188–189. .

К этому времени Рейли уже встретился с Николаем Бунаковым (ST28), бывшим царским морским офицером, который работал под началом Бойса в Ревеле и через него познакомился с Шульцами («калифорнийцами»), Шульцы произвели на него сильное впечатление:

«Удивительная пара. Он еще совсем мальчик, очень милый и, видно, не робкого десятка, но совершенно бесхарактерный. Она же совершенная командирша, не женщина, а черт в юбке, тип американской школьной наставницы, который, кстати, довольно распространен в России. Малопривлекательная внешне, эта баба подавляет своей силой воли и характером» {678} 678 Там же. .

Выборг, находившийся в то время у самой границы с Россией, и был тем самым местом, где Рейли должен был встретиться с представителями «Треста». Там его представили секретным агентам ОГПУ: Якушеву, игравшему роль одного из первых лиц в «Тресте», и Щукину [54] Щукин Семен Дмитриевич – бывший офицер царской армии. Был одним из участников инсценировки перестрелки на границе в ночь с 27 на 28 сентября 1925 г. (Прим. ред.) , выдававшему себя за ленинградского представителя этой фракции. Их задача состояла в том, чтобы заманить Рейли на советскую территорию, арестовать и подвергнуть тщательному допросу.