Игорь Молотов - Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

И по прошествии более чем двадцати лет ничего не изменилось — Жириновский до сих пор кричит с плакатов на московских улицах: «Я буду защищать русских на территории всей страны!» Как будто русские себя сами защитить не могут. Использование националистической риторики — это еще один аргумент в пользу политического чутья Жириновского. Он, черт возьми, был ошеломительно современен! И пусть идеи он всего лишь транслировал, а не создавал, но как харизматично он это делал! Кстати, в Америке сейчас популярен очень похожий на Вольфовича политик — это миллиардер, правый либерал Дональд Трамп, только что реально ставший президентом США. Невероятно, но Жириновский в архаичной Советской России опередил время.

«Ван мен шоу» — такое определение есть у американцев — человек-спектакль. Он умел навязывать себя, «продавать», устраивать действительно гениальные пиар-акции. Каноническим образцом таковой можно считать акцию по отправке добровольцев из числа соратников ЛДП в Ирак (незадолго до этого Жириновский называл Саддама Хусейна ставленником США). Вычурная, брутальная акция Жириновского — это, ей-богу, золотой фонд лихого отечественного пиара. Первыми на эту «утку» купились журналисты британской The Sunday Times:

«Больше из ненависти к Западу, чем из любви к Саддаму Хусейну, группа русских националистических экстремистов планирует лететь в Багдад, надеясь воевать на стороне иракских солдат против американцев.

Сторонники Владимира Вольфовича, русского демагога, которого сравнивали с Гитлером, планируют вести партизанскую войну в Заливе против «американских оккупантов». Они считают Саддама союзником, которого предало российское правительство.

«Мы взорвем несколько портов в Кувейте и подорвем самолеты плюс несколько американских кораблей в Заливе», — сказал Владимир Вольфович, лидер ЛДП и организатор миссии. Сторонники нервно хихикали, когда он говорил, но он не шутил.

Жириновскому — сорок семь. Он напыщенно говорит о необходимости восстановить «исторические» территории России, включая Финляндию и Аляску…

На выборах, которые привели к власти Ельцина в 1991 году, Владимир Вольфович был третьим, а недавний опрос показал, что его поддержка удвоилась после разочарования политикой Ельцина. «Дайте мне миллиард долларов, и я стану президентом России», — сказал он, покручивая авторучку.

Владимир Вольфович посещал Багдад в прошлом году по приглашению Саддама Хусейна. «Я говорил с Саддамом четыре часа, — он понимает по-русски», — сказал он в офисе, украшенном иракскими флагами и рождественской открыткой из иракского посольства. «Саддам сказал, что ворота Багдада открыты для нас; у нас будут лучшие отели и хорошие условия для работы».

Было неясно, на каких базах будут работать русские добровольцы. «Мы свяжемся с иракской армией, будем жить в их бараках и помогать им оборонять страну», — сказал Вячеслав Сенько, эксперт-взрывник и бывший полковник Советской армии в Афганистане. «Мы будем давать консультации, но у нас есть снайперы и диверсанты. Американцы потерпят катастрофу».

Его последователи выглядели воинственно. «Я знаю, что такое война, — сказал Василий Акимов, 23 лет, который носит большой мальтийский крест на шее. — Я был в специальных частях. Я не остановлюсь, если нужно будет убивать американцев»…»

Адвокат Сергей Беляк вспоминает, что, нагнав таким образом жути на двух наивных корреспондентов The Sunday Times, Вольфович в день выхода в свет их публикации, 24 января 1992 года, прибыл в аэропорт Шереметьево с группой своих «соколов», каждый из которых был в солнцезащитных очках и с дорожной сумкой в руках.

«Сам Жириновский появился в зале вылетов аэропорта в камуфляжной форме и в отличном настроении, — говорит Беляк. — «Добровольцы» под объективами теле- и фотокамер заранее вызванных корреспондентов выстроились в шеренгу. Вольфович обратился к ним с краткой зажигательной речью и, пройдя вдоль шеренги, попрощался с каждым за руку, по-отечески похлопывая кого-то по плечу, а кого-то по щечке. После этого вождь сразу уехал в Москву, а «добровольцы», как бы в ожидании регистрации на рейс до Багдада, разбрелись по аэропорту (по туалетам и кафе) и, когда журналисты умчались в свои редакции сдавать сенсационные материалы, тоже отправились по домам. Всем им была дана команда не показываться в штабе минимум неделю, но разве после такого шоу можно удержаться молодому человеку от желания поделиться с кем-то своей радостью и славой? Если бы кто-то из журналистов зашел на следующий день в штаб ЛДПР в Рыбниковом переулке, то с удивлением увидел бы там, у входных дверей и в коридорах, многих из тех самых «героев-добровольцев — снайперов и диверсантов», с которыми вчера так тепло прощался в аэропорту Владимир Вольфович».

Это, конечно, была феерия! Бранчливо, выдвигая самые радикальные лозунги, рекламируя себя, Владимир Вольфович уверенно шел к успеху — успеха не могло не быть, и он сам упал в руки вместе с, наверное, первыми и последними честными выборами в Государственную думу России в 1993 году. Больше таких выборов не будет — шокированные победой Жириновского политические элиты отладят надежную систему фальсификаций, с помощью которых будут поддерживать режим до сегодняшнего времени.

Причиной опрометчивой беспечности Бориса Ельцина стало кровавое подавление выступления Верховного Совета СССР, который вначале обстреляли из танков, а потом взяли штурмом. Тогда большинство оппозиционных вождей, во главе с вице-президентом Александром Руцким и спикером парламента Русланом Хасбулатовым, были брошены в Лефортовскую тюрьму. Другие так или иначе тоже были вытеснены из большой политики — кто-то лишился своей газеты («День» Александра Проханова), а кто-то ударился в бега или залег на дно. Вот что писал лишенный победы Александр Баркашов, лидер «Русского национального единства», раненый, из тюремной больницы: «Возможно, и мы поступили бы так же, как поступили Жириновский и Зюганов, если бы мы были политиками, готовыми на любые компромиссы, на любые политические кульбиты, ради того, чтобы любой ценой оказаться около власти, пусть даже и «оккупационной». Это время прошло под грузной тенью знаменитого драконовского указа № 1400, запрещавшего целый спектр политических партий, движений и организаций, выступивших в поддержку Верховного Совета. Собственно, этим и объясняется «расслабленность» охранителей — Жириновский открыл ногой двери парламента.

«Декабрь 1993 года был уникальным, — вспоминает сам Жириновский. — Только что прошли события в октябре, и вот впервые проводятся свободные выборы по партийным спискам. Это было головокружение. Времени на телевидении давали сколько хотите. Мы вели спокойные дискуссии в прямом эфире. Обстановка была праздничная, все находились в напряженном ожидании. Помню, что я пришел на первое заседание Госдумы с пустым кошельком. Только что прошли выборы, и на них ушли все деньги. То есть если бы мне в 1991-м не мешали — я бы победил и в 1991-м. И в 1996 и в 2000 году. То есть шанс на победу у меня был. И вот то, что сейчас делает Путин, это 70 процентов того, что я обещал делать. Они даже не только мне мешали победить, но и программу мою взяли!»