Василий Малкин - Карпатские орлы

Я посоветовал Каракулову выступить на партийном собрании и предложить свой план уничтожения вражеского пулемета.

Ротное партийное собрание проходило в укромном месте — излучине неширокого оврага, окаймленного многолетними деревьями. Трибуной для докладчика и выступающих служила каменная глыба, отточенная ветрами и дождями, а стульями для собравшихся — валуны, поросшие мхом, свалившиеся деревья, зарядные ящики. Моросил назойливый дождик, по дну оврага клубился туман. Издалека доносились треск пулеметов и автоматов, грохот орудийных разрывов. Ротное партсобрание началось в назначенный срок.

Командир роты Христенко рассказал о роли коммунистов в предстоящем бою, поставил перед членами партии задачи. Он назвал автоматчиков, отличившихся в прежних боях, призвал учиться у них.

Я дополнил докладчика, подчеркнув, что полк у нас сейчас малочисленный, пополнения пока ждать не приходится, а задачи, стоящие перед нами, нелегкие. Командование берегло роту автоматчиков, она почти не имела потерь. Теперь же пришло время помочь полку и во что бы то ни стало овладеть высотой 762. Рота автоматчиков — на направлении главного удара полка…

Выступили и другие коммунисты, в частности парторг Мелешков, который вынес на утверждение собрания поручения отдельным коммунистам.

Джуман Каракулов сказал кратко и деловито:

— Перед ротой в скале немецкий пулемет. Ручаюсь: доберусь, если не удастся подавить его нашим огнем. Дайте в помощь мне одного бойца.

— Подумаем, кого выделить, — ответил командир роты.

— Только, Джуман, помни: на рожон не лезь! — предупредил Мелешков.

— Что такое «на рожон»? — не понял Джуман.

— Это значит, что ты обязан остаться живым, — разъяснил Мелешков.

— Обязательно останусь живым, — обещал Джуман. Решение собрания гласило: коммунистам увлечь за собой всю роту; агитаторам разъяснить задачу бойцам; Каракулову поручить сделать все возможное для уничтожения фланкирующего вражеского пулемета; утвердить партийные поручения коммунистам; заверить командование, что рота выполнит свой долг.

Коммунисты разошлись по своим подразделениям. Я направился во 2-й батальон.

Бой за высоту 762 начался на рассвете 19 октября. Мы с капитаном Христенко порадовались, что рота автоматчиков дружно, стремительно поднялась в атаку и, опередив 2-й батальон, вплотную продвинулась к рубежу атаки. Над головой со свистом проносились мины — полковая минометная батарея поражала гитлеровцев в их первых траншеях, в укрытиях за скалами. Первым из окопа поднялся коммунист Каракулов. С возгласом: «Вперед! За Родину!» — он устремился вперед, за ним побежал красноармеец Романовский. И в тот же миг ринулись вперед бойцы взвода старшего лейтенанта Мелешкова, других взводов. Каракулову и Романовскому удалось ворваться в немецкую траншею. В это время дробно застучал фланкирующий вражеский пулемет — тот самый, о котором шел разговор на партсобрании. Капитан оказался прав — минометчикам не удалось накрыть эту опасную огневую точку. Рота залегла, кое-кто попятился назад. Каракулов и Романовский закрепились во вражеской траншее, отбиваясь от наседавших гитлеровцев ручными гранатами и автоматными очередями. Потом с большим трудом, цепляясь за каждый бугорок, выбрались из траншеи и по знакомому оврагу пробрались в район расположения роты.

Я связался по телефону с командиром полка М. Г. Шульгой, чтобы доложить обстановку, сообщить о причинах, вынудивших автоматчиков отойти назад. Михаил Герасимович, как бы разгадав мое намерение, упредил меня:

— Знаю, знаю… Не вина автоматчиков. Просчет допустила минометная батарея.

Негромко откашлявшись в телефонную трубку, Шульга продолжил:

— Завтра утром действовать по сигналу номер два. Если минометчикам снова не удастся подавить фланкирующий, примите все возможные меры, чтобы силами автоматчиков разбить его.

— Будет сделано, Михаил Герасимович, — ответил я.

«Действовать по сигналу номер два» — означало повторить атаку. Мы разъяснили личному составу роты, чем вызван ее отход. Хотя в душе я был в обиде на командира минометной батареи, не обеспечившего уничтожение вражеского фланкирующего пулемета, не сказал ни одного обидного слова в адрес минометчиков. Война есть война, и не всегда дела идут так гладко, как хотелось бы. Для меня и ротной парторганизации важно было поддержать тот высокий наступательный порыв, который царил в роте перед сегодняшней утренней атакой. С этой целью во всех взводах и отделениях коммунисты провели беседы. Агитаторы выпустили боевые листки, в которых рассказали о мужестве Каракулова и Романовского. До красноармейцев мы довели свежую сводку Совинформбюро, в которой отмечались успешные наступательные бои наших фронтов, армий и соединений.

После ночного отдыха утром 20 октября 2-й батальон и рота автоматчиков снова пошли в атаку. И снова минометчики не сумели подавить вражеский фланкирующий пулемет.

Тогда Христенко приказал Каракулову и бойцу Саркисьяну вступить в поединок с немецким пулеметом. План его уничтожения был продуман заранее: Каракулов и Саркисьян под прикрытием огня взвода Мелешкова ползком подкрадываются к каменной насыпи, где замаскирован пулемет; Саркисьян расправляется с прислугой пулемета, а Каракулов пускает в ход гранаты.

Но едва Саркисьян у каменной насыпи приподнял голову, как тут же был убит наповал. Каракулов, рванувшись вперед, бросился в окоп противника, подняв гранату. До нас донесся негромкий взрыв. Немецкий пулемет захлебнулся, умолк. Над горами на какой-то миг повисла тишина. Ее нарушило гвардейское: «Ура-а-а!» Рота автоматчиков поднялась в атаку. Опорный пункт врага был разгромлен.

На каменной насыпи мы увидели Джумана. Распластав руки, он лежал, весь устремившись к развороченной гранатами вражеской пулеметной точке. Рядом с пулеметом валялось два трупа гитлеровцев.

Да, хрупкий на вид казахский паренек коммунист Каракулов повторил подвиг Александра Матросова.

Рота Голованя, соединившаяся с основными силами батальона, наступала на левом фланге батальона, имея задачей овладеть опорным пунктом врага на восточном склоне высоты. Наступление поддерживалось огнем роты батальонных минометов, которой командовал старший лейтенант Дагаев.

Оценив противника и местность, Головань пришел к выводу, что при недостаточности сил роты было бы целесообразно осуществить атаку при поддержке небольшой группы автоматчиков, засланной в тыл вражеского опорного пункта. Комбат утвердил его решение, приказав батарее полковых пушек поддержать атаку 5-й роты.

Три автоматчика, тщательно маскируясь, поползли в тыл к гитлеровцам. Не утихала ружейно-пулеметная трескотня. Рвались снаряды. Чавкали минометы. Гитлеровцы стремились сорвать наступление наших подразделений.