Василий Козлов - Люди особого склада

Он шел впереди, а мы за ним. Зеленый островок находился в центре наших основных баз и был незаметен для оккупантов. Найдется ли здесь подходящее место для будущего аэродрома — это беспокоило нас всю дорогу. Если найдется, то сразу же приступим к работе.

Гальченя на острове также шел впереди, шел уверенно, видно, хорошо знал, куда ведет. Не было такого уголка на Любанщине, которого бы Герасим Маркович не знал. Под ногами шелестела густая трава. В некоторых местах она была выше колена и обдавала нас росой, хотя солнце было уже высоко. В чаще пахло болотной сыростью, местами трудно было пролезть: орешник, переплетаясь с березняком, стоял живой стеной, ветки лезли в глаза.

Пройдя около двух с половиной километров, Гальченя остановился, глянул на солнце и повернул вправо. Через несколько минут он вывел нас на просторную полянку и удовлетворенно сказал:

— Вот вам и аэродром. Подчистить немного, траву скосить, и считай, что готов.

Симов не удержался от смеха.

— Двухмоторный сядет — всю площадку накроет, а хвост вон на том дубе повиснет, — добродушно пошутил он.

Гальченя недоверчиво покачал головой, однако, посмотрев на столетний дуб, который возвышался на краю поляны, смутился:

— Дуб действительно будет мешать, — согласился он, — придется его выкорчевать, а площадка здесь хорошая. Ты разве не садился на таких?

— Садиться-то садился, только на других марках. Вот когда меня недавно подбили, я сел в кусты, да только подняться уж не смог.

— Сядешь и здесь, — сказал Герасим Маркович. — Сядешь и взлетишь!

— Для того чтобы взлететь на транспортном самолете, — терпеливо объяснил Симов, — нужно самое малое пять-шесть таких площадок сложить в одну. Да землю утрамбовать, вымостить камнем.

Площадка была мала для тяжелых самолетов, это ясно было и нам, но мы были очень довольны, что удалось найти на острове хотя бы такую полянку. Будто сама природа позаботилась о нас. Оставалось посмотреть, можно ли ее расширить.

— Сколько, вы думаете, тут метров? — спросил Симов Герасима Марковича.

Вместо ответа Гальченя пошел к восточной стороне полянки и оттуда начал мерять ее широкими, быстрыми шагами: «Раз, два, три, четыре…» Нам было слышно, как он, досчитав до сотни, начинал снова: «Раз, два, три, четыре…» Ноги его неслышно ступали по мягкой, пересыпанной курослепом траве, и следы от лаптей исчезали — трава снова поднималась.

Мы шли за Гальченей.

— Метров четыреста! — громко сказал он, дойдя до конца площадки. — Но ее можно еще расширить.

Потом начал мерять Симов. Он делал шаги примерно такие же, как и Гальченя, старался перешагивать через кочки и пни, чтобы идти по прямой. Скоро летчик исчез в зарослях, и только по его голосу и треску сухих сучьев мы определяли, где он.

— Тысяча пятьсот, — услыхали мы, наконец, последний счет Симова. — Идите сюда!

Гальченя удивился:

— Разве мы эскадрильи тут будем принимать?

— Возможно, что и так!

Мы прошлись по отмеренной Симовым территории: длина около полутора километров, ширина — около километра. Почва хорошая: кое-где болотника — ее нетрудно засыпать, местами холмики — можно срезать. Хуже всего раскорчевка. Часть площади густо заросла орешником, встречались толстые сосны, березы. Выкорчевывать все это не так-то просто, но другого выхода не было.

— Будет здесь работки!.. — со вздохом заметил Долидович.

Тревога его была понятна. Для того чтобы быстро оборудовать площадку, нужно бросить сюда значительные силы, а где их возьмешь? Оккупанты наводнили районы эсэсовцами и делали попытки в опорных пунктах создать свои гарнизоны. Наши отряды беспрерывно вели боевые действия, и снять их было нельзя.

Я окинул взглядом большую, пока что еще не очень отчетливо очерченную площадь и сказал:

— Если взять людей из деревень, поговорить с ними и объяснить, что это дело очень важное, они все нам сделают.

Подошел Симов.

— Приходилось вам иметь дело с таким строительством? — спросил я его.

— Приходилось, — ответил летчик.

— Дадим вам рабочих, тягловую силу, лопаты, топоры и дадим полтора-два месяца. Справитесь?

— Нет, не справлюсь!

— Что вам еще надо? — спросил я.

— Кроме людей, мне надо еще около тысячи подвод — без камня и гравия аэродрома не построишь!

— А если мы все это сделаем: дадим транспорт и все необходимое?

— Тогда справлюсь! — уверенно ответил Симов.

Тут же мы нашли место для фиктивного аэродрома.

Когда возвращались, Долидович осторожно спросил:

— Где же мы возьмем столько людей и подвод? В отрядах свободных людей не так много, а подвод и совсем мало. Лошади у нас больше верховые.

— А наши зоны?

Долидович задумался.

— Это правда, — в раздумье произнес он, — там люди есть. Но ведь строительство у нас необычное, необходима конспирация.

— Будет и конспирация.

Я верил, что колхозники окружающих деревень активно помогут нам. Они пойдут навстречу, как шли уже не один раз. И сами придут и доставят все, что нужно.

Мачульский начал вслух подсчитывать, сколько человек можно взять из деревень Старосеки, Загалье, Альбинск, Калиновка, Нижин, Скавшин, Сухая Миля, Убибачки и других. Он начал перечислять надежных людей из Старосек, которых можно было бы поставить во главе бригад. Перечислил по именам и насчитал больше десяти человек только из одной деревни.

Гальченя внимательно слушал, кивал одобрительно головой, а потом вдруг запротестовал:

— Одних стариков берешь, это неправильно.

— А кто там из молодых? — усмехнувшись, спросил Мачульский.

— Женщин бери, вот кого, — настаивал Герасим Маркович. — Чем плохие будут бригадиры или начальники?

На следующее утро Симов, Филиппушка и представители штаба соединения отправились в ближайшие деревни, и работа началась.

К болоту подошли люди с лопатами и топорами, подъехали подводы. Пришли все, кто мог быть полезным: пожилые мужчины и старики, женщины и подростки. Предполагалось брать на работу только здоровых и физически сильных людей, но это правило пришлось нарушить. Узнав, что партизанам нужна помощь, на работу начали собираться все колхозники. В хатах оставались только малые да совсем старые. Попробуй скажи кому-нибудь, что он не подходит для этой работы! Обидится человек, примет за оскорбление.

В Старосеках был такой случай. Набирая бригаду, Симов отвел в сторону пожилого, слабого здоровьем колхозника Антона Синицкого и посоветовал ему:

— Побудь пока дома, пусть идут те, кто поздоровее. Если не управимся, тогда позовем тебя.

Синицкий даже в лице изменился.

— А я что? — растерянно спросил он. — Мне не доверяете?

— Доверяем, — оправдывался Симов. — Только тяжеловато будет вам на земляных работах. Там ведь и день и ночь придется работать.