Николай Молчанов - Огюст Бланки
- Название:Огюст Бланки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:1984
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Молчанов - Огюст Бланки краткое содержание
Огюст Бланки - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Именно эти слова и другие оскорбления Бланки приведет в письме к прокурору республики, которое будет опубликовано в некоторых газетах. Следует неожиданная реакция Барбеса, обратившегося в газету «Реформ» с опровержением жалобы Бланки: «В нашей государственной тюрьме мы не подвергаемся никаким притеснениям, кроме мелких булавочных уколов режима. Во Франции есть множество других тюрем, где заключенным бесконечно тяжелее, чем нам, например, заключенным в Мон-Сен-Мишель. Как же можно после этого осмеливаться жаловаться па благодушные строгости нашего режима здесь?»
Именно так писал Барбес, давно уже привыкший опровергать все, что бы ни сказал Бланки и по любому поводу. Вообще в этом замкнутом мирке все мельчает. Взаимная нетерпимость приобретает болезненные и позорные формы. Ссоры противопоставляют узников друг другу. Распай в споре с Бланки в своем поведении доходит до чудовищных оскорблений...
В начале 1850 года здоровье Бланки еще больше ухудшается. Он пишет Эдуарду Гуте, у которого он жил в Блуа, 4 февраля 1850 года: «Наконец, ты знаешь, что я нахожусь в Дуллане, где я проживаю на государственный счет, и это меня утешает. Мое здоровье, о котором ты спрашиваешь, могло бы быть лучше. Уже шесть недель оно крайне шатко, и я бьюсь между лихорадкой и горячкой. Сейчас меня мучает горло, и я харкаю кровью. Надеюсь, что это не будет продолжаться вечно...»
Вечность? Каждая минута, час, день, которые тянутся так медленно, кажутся заключенному вечностью. Их надо чем-то заполнить, чтобы не сойти с ума. Бланки уже опытный заключенный, и он старается строго организовывать свой тюремный режим. Ежедневная гимнастика, весной и летом — работа на крохотном огороде. Он ведет регулярные записи состояния погоды. Много времени занимает приготовление пищи; ведь Бланки как вегетарианец не может есть обычную тюремную еду. Если другие умудряются получать с воли даже вино и пиво, то Бланки необходимо добывать с еще большими усилиями простую воду, ибо тюремная вода кажется ему тухлой, непригодной для питья. Он сам моет, чистит и варит свои овощи.
Но главное — это работа. Бланки много пишет, а бумаги у него очень мало. У него вырабатывается необычайно мелкий почерк, который до сих пор приводит в отчаяние историков, пытающихся изучить его архив. Пишет он так мелко, что мог бы уместить таблицу умножения на клочке размером с почтовую марку. Во время заключения в Дуллане Бланки записывает воспоминания о Луи Блане, Коссидьере, Ледрю-Роллене. Он излагает свои взгляды на католицизм и протестантизм. Он написал также резкий памфлет против Робеспьера, образ которого был ему когда-то так близок и дорог. После опыта революции 1848 года он пересматривает свои взгляды. Он убедился, что копирование взглядов, идей Неподкупного для нового времени, как это делали сторонники Ледрю-Роллена, нелепо и опасно. Не демократическая республика должна быть целью современной борьбы, а республика социальная. Без этого демократия, всеобщие выборы, парламент — все это только новые вывески для сохранения прежнего рабского положения народа. Впрочем, теоретические упражнения Бланки всегда будут для него делом второстепенным по сравнению с прямым революционным действием.
Но о каком действии можно думать, когда жизнь в тюрьме — само воплощение бездействия? Что может она дать Бланки, кроме чувства беспомощности, тщетности всей его жизни? Но, о чудо! Она приносит ему особую, необыкновенную радость, удовлетворение. Разве само по себе заключение в тюрьму по нелепому, фальшивому обвинению не есть вынужденное признание исключительной роли его личности? Редкие, но драгоценные вести о том, что во Франции и за границей помнят о нем и действуют его именем, доставляют ему истинное счастье! Он испытывает невыразимую радость от писем неизвестных, но пылких его поклонников. Вот что читает Бланки в одном из них: «С каждым днем в общественном мнении ваша фигура становится все величественнее. По мере того как народ становится все просвещеннее, он говорит о вас с уважением как о самом несчастном человеке нашей эпохи». Или в другом письме: «Вы воплощаете для меня саму душу революции; если падете вы, погибнет и она». В конце 1849 года парижские бланкисты сообщают ему, что они начинают издавать журнал для пропаганды его идей. Среди пятнадцати сотрудников журнала девять убежденных бланкистов...
В октябре неожиданно приходит приказ министерства внутренних дел о переводе Бланки и других заключенных по делу 15 мая в другую тюрьму. Это Бель-Иль-сюр-мер; в переводе на русский: «Прекрасный остров на море». 20 октября начинается тринадцатидневное путешествие в тюремной карете. Сначала Бланки привозят в Париж и помещают в новую тюрьму Мазас, оборудованную по последнему слову тогдашней полицейской техники. Разумеется, новшества призваны не облегчить участь заключенных, а усилить их тяготы. Уже через несколько дней мать добивается свидания. Она поражена болезненным состоянием сына. Кажется, он опять смертельно болен. В тот же день, 26 октября, она обращается с письмом к министру внутренних дел и просит поскорее перевести Бланки на Бель-Иль, где условия заключения благоприятнее для его здоровья. Уже 30 октября его увозят вместе с десятью другими революционерами, считавшимися в Мазасе «особенно опасными». С несколькими пересадками, с соблюдением крайних мер полицейской охраны их доставляют к Атлантическому побережью. На парусное судно «Паташ» поднимаются одиннадцать узников и двенадцать жандармов. Из-за встречного ветра морское путешествие затянулось на несколько часов, хотя остров находится недалеко от французских берегов. Но вот брошен якорь у Ла Палэ, главного пункта на острове, в котором из-за осеннего времени не заметно вопреки названию ничего прекрасного. 2 ноября прибывших передают охране замка Фуке, построенного при Людовике XIV и превращенного в тюрьму. Сначала всех помещают в одну общую камеру с окнами, из которых открывается перспектива острова и моря. Это уже благо для узников. Но попытка одного из них подойти вплотную к окну вызывает предупредительный выстрел часового. Это не сулит ничего хорошего новым гостям «Прекрасного острова». 9 ноября новый сюрприз: сюда же привозят Барбеса — смертельного врага Бланки. Значит, снова перспектива трагически-бессмысленной вражды...
Расположенный у южного побережья Бретани, Бель-Иль издавна был отличным местом для островной крепости. Теперь в нем надежно изолировали до 500 революционеров. Внутри крепости построили шесть длинных бараков. В центре кухня, больница. Есть также большое поле, заросшее травой, — удобное место для прогулок. По сравнению с Мон-Сен-Мишель и даже с Дулланом здесь условия более благоприятны. Прибывших перевели в феврале 1851 года в общую тюрьму, в каждую камеру по шесть человек. В одной из них — Бланки, в другой — Барбес. На этот раз догадались разделить их. Появление новичков, естественно, стало событием. Имя Бланки всем было очень хорошо известно. Барбеса также знали многие, они-то составляли здесь большинство. Появление двух известных революционеров встретили криками: «Да здравствует Барбес!», «Долой Бланки!»
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: