Жан-Батист-Антуан-Марселен де Марбо - Мемуары генерала барона де Марбо

Вскоре я убедился в противном. К нам приближалась голова прусской колонны, двигавшейся, впрочем, крайне медленно. Дважды я отбрасывал в ущелье гусар и улан, шедших впереди колонны. Я пытался выиграть время, задерживая врага как можно дольше. Неприятель мог лишь с большим трудом продвигаться по грязным овражистым дорогам. И когда наконец, уступая превосходящим силам противника, я отступил, офицер, которому я приказал информировать императора о подходе пруссаков к Сен-Ламберу, вернулся, сказав мне, что император приказывает предупредить об этом головные части колонны маршала Груши, который в этот момент должен был выйти по мостам у Мустье и Оттиньи, раз он не шел через Лималь и Лимелетт.

В связи с этим я написал сообщение о скором приходе войск Груши капитану Элуа. Однако он, прождав понапрасну и не видя, чтобы к нему подходила бы какая-нибудь часть, и слыша пушки в направлении Сен-Ламбера, подумал, что отрезан от главных сил. Поэтому он отошел, последовательно минуя свои маленькие посты, и присоединился к основной части полка, остававшейся в пределах видимости поля битвы, почти в тот же самый момент, что и возвращавшиеся из Сен-Ламбера и Лана эскадроны, теснимые врагом.

Ужасная битва, в которой участвовали в это время позади Фришмонского леса отряды под моим командованием, полностью поглотила меня, поэтому я не могу точно говорить о времени. Однако думаю, что было около семи часов вечера, поскольку капитан Элуа на рысях отступил и ему вряд ли понадобилось больше часа для того, чтобы вернуться к нам. Поэтому я думаю, что он покинул мост Мустье примерно в 6 часов, следовательно, он оставался на этом мосту 5 часов. Удивительно, но он не заметил нашего адъютанта, если только тот не ошибся в названии места, где он вышел на берег Диля.

Таков точный рассказ о передвижениях полка, которым я командовал, для осуществления разведывательных операций во время битвы при Ватерлоо на правом фланге французской армии. Ход и направление моих разведывательных операций в этот памятный день были столь важны, что маршал Даву — военный министр — приказал мне в конце 1815 года изложить события этого дня в рапорте, который я имел честь отправить ему и который должен еще находиться в военных архивах [155].

Вышеизложенные факты привели меня к убеждению, что император ждал на поле битвы при Ватерлоо корпус маршала Груши. Но на чем была основана эта надежда? Это мне неизвестно, и я не позволил бы себе высказывать какие-то предположения, ограничившись лишь рассказом о том, что видел.

Примите уверения и т. д.

Рассказ генерала Марбо завершается битвой при Ватерлоо. Мы подумали, что читатель захочет узнать, как сложилась дальше карьера этого храброго воина. Его карьера описана в биографической статье, опубликованной в газете «Журналь дю Деба» г-ном Кувилье-Флери на следующий день после смерти генерала. Автор рассказывает в этой статье о Мемуарах. Кувилье-Флери к моменту написания статьи уже ознакомился с Мемуарами и уговаривал тогда опубликовать их семью генерала. Мы подумали, что лучше всего будет завершить наше издание, воспроизведя здесь полностью статью г-на Кувилье-Флери, представляющую собой один из наиболее красноречивых текстов этого знаменитого академика.

Многочисленные родственники и друзья, генералы, судьи, члены бывшей Палаты пэров и уважаемые лица, среди которых был маршал военный министр, в прошлую субботу проводили в церковь Святой Магдалины, а затем к месту вечного упокоения останки г-на генерала барона де Марбо, кого непродолжительная болезнь отняла 16 ноября у любящей и оплакивающей его семьи.

Фамилия Марбо была дважды записана в истории Французской революции и Империи. Отец только что умершего генерала, бывший адъютант г-на Шомберга и депутат от департамента Коррез в Конституционной ассамблее, был президентом Совета ветеранов и умер от раны, полученный при осаде Генуи. Именно во время этой военной кампании, оказавшейся гибельной для его отца, Жан-Батист-Марселен де Марбо впервые начал постигать военное ремесло в качестве простого солдата в 1-м гусарском полку. Он родился 18 августа 1782 г. в замке Ла Ривьер (Коррез), и ему было всего 17 лет, когда он поступил на военную службу. Через месяц за блестящий воинский подвиг он был произведен в младшие лейтенанты. Таким образом он вступил на трудный путь к карьере, сделавшей его знаменитым. — Этот путь открылся для него в трудный период его жизни: между непоправимой потерей, отнявшей у него самую надежную защиту, и быстрым продвижением по службе, принесшим ему уважение его командиров.

Марбо принадлежал к тому поколению, которое было лишь ненамного старше великих событий 1789 года. Для этого поколения революция, можно сказать, ускорила ход времени, потому что здесь надо обязательно заметить: среди тех, кто, будучи предан воинскому ремеслу, нес столь высоко и столь далеко славу Франции, не все были столь же удачливы, как юный Марбо. Самым храбрым приходилось дорого платить прежнему режиму за «вину» иметь темное происхождение и родственников без дворянского герба. Иногда им оставалось лишь ждать по 15 и по 20 лет свои первые эполеты. Многие из них покидали армию, так и не получив заслуженного повышения. Именно так Массена ушел из армии 10 августа 1789 г., прослужив 14 лет в качестве солдата и унтер-офицера. Монсей затратил 13 лет на то, чтобы достичь звания младшего лейтенанта. Сульт 10 лет носил ружье простого солдата. Бернадотт стал младшим лейтенантом лишь после того, как провел 10 лет в полку. Как только началась революция, ему понадобилось едва ли вдвое большее время для того, чтобы из младшего лейтенанта превратиться в наследного принца Швеции. Марбо, бывший в 1799 г. солдатом, в 1807 г. стал уже капитаном. Его карьере помогли пушки, захваченные им у австрийцев в блестящей кавалерийской атаке во время второй Итальянской кампании. Ему не забыли также его энергичную службу в качестве адъютанта маршала Ожеро во время битвы при Аустерлице. При Эйлау он был уже капитаном. Во время битвы при Эйлау, в самый критический момент этого кровавого дня, Ожеро приказал Марбо как можно быстрее пробраться на позицию, еще занимаемую 14-м линейным полком, окруженным со всех сторон огромными толпами русских. Адъютант Ожеро должен был вывести, если представится возможность, остатки этого полка. Но было уже слишком поздно. Однако Марбо благодаря быстроте своей лошади добрался до того холма, где, со всех сторон окруженные врагом, остатки несчастного полка оказывали последнее сопротивление, ведя свою последнюю битву. Хотя многие офицеры маршала, которым была поручена та же самая задача, нашли свою смерть, выполняя эту трудную миссию, Марбо сумел прискакать на помощь несчастному полку. Он сообщил старшему офицеру приказ об отходе. Однако русские колонны сделали любое отступление невозможным. «Отнесите нашего Орла императору, — сказал капитану Марбо героический командир 14-го линейного полка со слезами на глазах, — передайте ему слова прощания от имени нашего полка и вручите ему этот славный знак, который мы не можем больше защищать…» Марбо уже не видел, что произошло дальше, получив ранение. Потом лошадь сама вынесла его прочь из каре, где 14-й полк продолжал бой до последнего солдата. Адъютант Ожеро упал с лошади через несколько мгновений. Он валялся в снегу вместе с убитыми и был бы похоронен в общей могиле с погибшими товарищами, если бы один из его друзей чудом не узнал его и не отвез в штаб.