Краинский Васильевич - Записки тюремного инспектора

Правда, как-то странно было видеть детей, фанатически выстаивавших на коленах и бьющих поклоны до земли, но это объяснялось утрировкой и созданным настроением.

Дети были настроены в высшей степени религиозно, убежденно отстаивая идеологию, внушаемую им батюшкой. Соблюдение поста, таинство Причастия, исповедь, молитва выполнялись ими с благоговением, серьезно, и было видно, что это делается искренно. Все как будто шло хорошо и благополучно. Влияние священника было огромное. Он раздавал воспитанницам Евангелие, заставляя читать его по утрам и вечерам. Он раздавал им нательные крестики и иконки. Дети любили его.

Тем не менее отец Ноаров не пользуется расположением начальства. Батюшка шел против начальства, сказала мне начальница, и возбуждал воспитанниц против воспитательниц. Танцевать - это грех. И он требовал на исповеди от воспитанниц, чтобы они не ходили на танцевальные вечера, устраиваемые начальством. Он не признавал также хорового пения в церкви. Пение в церкви мешает только молиться, говорил он. От детей он требовал полного аскетизма и отречения от светской жизни.

Воспитанницы, конечно, терялись и не знали, как поступить. Отказаться от танцев - это было выше их сил. Отказаться от удовольствий -тоже не хватало воли. Что же делать? И вот первая Верочка Николенко, III класс, нашла выход из положения. «Я по окончании института иду в монастырь», - сказала она мне. Весь III класс потом собирался идти в монастырь. Все это, конечно, были пустяки, но было ясно, что батюшка будировал и восстанавливал воспитанниц против начальства. Скорее, чем я думал, начальница предложила О. Ноарову оставить службу в институте. Конечно, воспитанницы не знали всего этого и долго еще находились под влиянием о. Ноарова, и влияние это все-таки было хорошее.

Все плохое отпало с его уходом и осталось одно только положительное. Еще долго девочки собирались поступать по окончании института в монастырь. Возле каждой кровати в дортуарах можно видеть следы влияния о. Ноарова. Воспитанницы любят иконки и крестики, подаренные о. Ноаровым, и берут их, как память о нем. У каждой есть Евангелие, подаренное Ноаровым. Почти в каждом альбоме есть рисунок и надпись его. Отец Ноаров писал стихи духовного содержания, и в этих альбомах можно видеть его произведения. Он и в этом отношении влиял на девочек.

Вот произведение одной девочки II класса, находившейся всецело под влияниям отца Сергия:

Находясь под влиянием о. Ноарова, эта девочка, как живая и впечатлительная, не могла все-таки отрешиться от светской жизни и разделяла светское настроение своего класса.

Теперь девочки слишком рано начинают понимать жизнь; это, конечно, не подлежит сомнению. Но таков уклад современной жизни, и никакое воспитание не сможет удержать их от этого. Сдержанность и приличие -это все, чего можно требовать от них. Но и здесь условия для этого в высшей степени неблагоприятные. Если их классная дама, стриженая, в юбке выше колен, приходя с девочками 12-13 лет в столовую, ежеминутно вынимает из ридикюля свое зеркальце и смотрится в него, подчас и освежая свое лицо пудрой, то и девочка права, делая то же самое.

Почти все институтки имеют в кармане маленькое зеркальце, а иные и пудру. Очень часто приходится видеть, как воспитанницы, стоя в столовой на своих местах в ожидании молитвы, а то и просто за обедом, вынимают из кармана зеркальце и, поднося его к лицу, быстро взглядывают в него и тотчас прячут обратно. И это делают не только старшие воспитанницы, но и маленькие. Очевидно, младшим это не разрешается, так как они проделывают это, скрываясь за спины подруг и повернувшись спиной к классной даме. И это они делают везде - на улицах, в дортуарах, на вечерах и

даже в классе, но в этих последних случаях бывает так, что классные дамы отбирают у воспитанниц их зеркальце и назад не возвращают. Но, конечно, у воспитанницы появляется другое зеркальце.

Одним словом, дети проделывают то, что теперь принято всюду. Ведь дамы и барышни всех возрастов, не стесняясь публики, подкрашиваются на глазах присутствующих. Очень часто и дамы, приезжающие к своим детям в институт, то есть матери, не только пудрятся, но и накрашивают губы при детях. Вот это и служит примером для воспитанниц. Кокетство, это врожденное каждой женщины с самого раннего возраста качество, теперь несомненно обострилось. И в этом отношении юная молодежь (подростки) безусловно признается преждевременно развитой. И с этим явлением надо считаться.

Надо научить сдерживать свои чувства, а не подавлять их, ибо из этого все равно ничего не выйдет. С глубоким возмущением мне говорила как-то классная дама IV класса: «Помилуйте! Эти девчонки 13-14 лет, выходя на прогулку, уже на подъезде ищут глазами кавалеров. Им все равно, будь это гимназист, шегерт (приказчик), какой-нибудь колбасник, парикмахер и т.д.». В этом отношении современная молодежь вообще по -теряла способность ориентироваться и только разбирается в обстановке общественного строя жизни.

Впрочем, иногда приходится видеть и сознательное отношение к этому вопросу, разрешаемому с точки зрения современного демократизма. «Не все ли равно, кто он такой. Он мужчина, вот и все». Может быть, конечно, эти суждения исходят от небольшой группы воспитанниц, но такое направление есть, и я верю тому близко стоящему к хозяйственной части института служащему, который с возмущением говорил мне, что некоторые институтки старших классов вели себя крайне развязно со штукатуром, работавшим в дортуаре, и держали себя с ним, как с равным. Был и другой случай, когда барышня заинтересовалась простолюдином - болгарином, служившим по уборке столовой.

Конечно, это все отдельные случаи, но они ясно указывают, что в общественном строе жизни произошел сдвиг. Повсюду теперь происходит переоценка ценностей, говорят нам. И вот она и здесь вырабатывает новые взгляды на жизнь. И это там, где создано привилегированное положение. Русские институты, вывезенные в Сербию, как-никак сохраняют и здесь свои традиции и должны дать в будущем кадры русских женщин, воспитанных на прежних началах высококультурной и светской, если можно так выразиться, жизни.