Мария Рива - Моя мать Марлен Дитрих. Том 2

Вторая мировая война официально закончилась. Америка потеряла триста тысяч своих юношей, шестьсот тысяч получили ранения. Это небольшие потери: Америка — единственная страна, где гражданское население не числится среди жертв. Франция потеряла четверть миллиона солдат, и тридцать тысяч ее гражданского населения были расстреляны карателями. Англия потеряла четверть миллиона, раненые и пропавшие без вести составили полмиллиона, а потери среди гражданского населения — сотни тысяч. Россия потеряла семь миллионов, еще четырнадцать миллионов было ранено, а потери среди гражданского населения составляют чудовищную цифру — четырнадцать миллионов. В Германии насчитывалось три с половиной миллиона погибших, семь миллионов раненых и три миллиона павших среди гражданского населения. Япония потеряла полтора миллиона человек на фронтах и миллион гражданского населения. Полмиллиона было ранено.

За линией фронта «господствующая раса» уничтожила шесть миллионов человек: они погибли от голода, холода, массовых расстрелов, пыток, в газовых камерах и печах только за то, что были евреями. Семьдесят тысяч «загрязнителей расы» — больных, психически отсталых, уродов, гомосексуалистов и цыган уничтожили лишь потому, что они портили чистоту арийской расы. За это поколения немцев будут нести знак Каина, и заслуженно. Но вероятней всего, этого не случится. Как и для всех, создавших ад на земле, для них найдутся оправдания, а потом люди и вовсе выбросят прошлое из памяти. О нем будут напоминать лишь книги да люди, пережившие адские муки, но и те со временем уйдут и унесут с собой свой гнев, слезы и стенания.

Габен, вернувшись в Париж, умолял мать приехать, сняться с ним в фильме и, возможно, выйти за него замуж. Дитрих телеграфировала, что готова сделать и то и другое. В ответ пришла телеграмма, выражавшая радость и ликование. Дитрих занялась оформлением документов, необходимых для возвращения в Европу. Объединенной службе нужны были эстрадные артисты, чтобы развеять тоску тысяч солдат оккупационных войск, и там охотно приняли предложение Дитрих. Она просила, чтобы ее послали и в Берлин. На то у нее были две причины — мать и красивый молодой генерал.

13 августа 1945

Ангел,

ты сошел с ума, и меня доводишь до безумия своими сомнениями. В моем последнем письме я имела в виду свой развод, разумеется. Думаю, что лучше всего осуществить эту идею после съемок фильма. Руди питается найти работу в Париже. Он, естественно, дает согласие на развод. Его больше шокирует внешняя сторона, и меня, признаться, тоже. Только формальности — и ничего больше. Оба мы очень буржуазны и решили, если это возможно, не присутствовать в суде и предоставить все юристам. Пожалуйста, узнай самые достойные причины для развода в Париже.

Отель «Кларидж» меня вполне устраивает, если ты вывезешь мои вещи из «Рица». Как только я приеду, мне сразу понадобятся теплые вещи, поскольку сначала я должна навестить мать. Надеюсь, ты меня понимаешь. После этого — я твоя. Если будешь со мной ласков, я готова прожить с тобой до конца жизни, а в браке или нет — как пожелаешь. Но если ты хочешь ребенка, лучше пожениться.

Надеюсь, ты получил некоторые вещи, которые я выслала из О'Хара, Не так уж много сейчас летает самолетов, и посылать вещи во Францию запрещается. Невероятно, но это так. Зато разрешается посылать вещи в Голландию. Я везу платьев на целый полк и сапоги на зиму. Андре, вместо того, чтобы захватить грим с собой, отправил его почтой. Это произошло до того, как я узнала, что во Францию можно посылать лишь продукты. И я велела ему привезти новый набор, чтобы я могла захватить его с собой. Джек Пирс из «Юниверсл» привез мне всю косметику, которая может понадобиться, и я везу масло для снятия грима. Привезу мыло, туалетное и хозяйственное, ручки, бритвы и оливковое масло. Я целый день занималась упаковкой вещей. Мне безразлично, возьмут ли с меня таможенную пошлину. Все это необходимо для фильма. Ты все еще любишь меня, мой ангел? Как обстоят дела с твоей квартирой? Если ты ее не получишь, может быть, мне не стоит везти постельное белье? Я беспокоюсь из-за визы. В форме указано: «Без права на работу». Если все пойдет хорошо, я вылетаю 10 сентября. Перед вылетом дам телеграмму.

Целую тебя, как всегда, мой ангел. Я люблю тебя.

Твоя Grande

Новость о планах Дитрих вернуться в Европу опередила ее. Она получила весьма интересную для нее телеграмму от человека, который вскоре должен был стать Командующим войсками в Американской зоне в Берлине.

С удовольствием нанес визит Вашей матери. Она чувствует себя хорошо. 82 воздушно-десантная дивизия ждет скорой встречи с Вами.

Генерал Гэвин

В сентябре Дитрих вернулась в Париж, романтические грезы о замужестве и детишках слегка потускнели. Она прислала письмо отцу, который должен был отправить пароходом вещи Габена, хранившиеся всю войну в Голливуде, в Париж.

Воскресенье, 16 сентября 1945

Отель «Кларидж»

Елисейские поля

Париж

Дорогой Папи,

Я ужасно по тебе скучаю! Никак не могу привыкнуть к образу жизни Жана. Не могу понять, почему у него так напряжены нервы. В городе то и дело попадаются французские солдаты без ног, на костылях, он же вернулся с войны целым и невредимым и ничему не радуется. Я делаю все возможное, но безмерно устаю, потому что не могу вытащить его из бездны. Вчера наконец он получил свою машину — «ситроен», двухместный салон, подержанный, за четыре тысячи долларов. Мне сказали, что Жан просидел дома целый день и вышел лишь когда стемнело, и все потому, что у него теперь появилась машина, и ему стыдно. У него есть награда от президента, и он ее не носит. Ну разве это не комплекс, я тебя спрашиваю! Он прячется, как Грета Гарбо. Этой парочке следовало бы пожениться.

Мы ссорились каждый вечер. Хочешь знать, почему? Вот пример. Он снял номер с одной спальней и салоном на двоих. Я сказала, что две смежных спальни намного удобнее, а то у нас две комнаты, как у маленьких девочек. Я пыталась объяснить ему, что порой человеку нужно уединение! В результате он поднялся, оделся и ушел. Взял свой бритвенный прибор и отправился бриться к себе в квартиру, заявив, что не хочет меня беспокоить. И это вместо того, чтобы позвонить портье и заказать номер с двумя спальнями и ваннами. Ну как я проживу зиму в номере с одной ванной, снимаясь в кино? Ведь утром надо ждать своей очереди! Ну не сумасшествие ли? Прошлым вечером он снова устроил сцену, потому что мы проходили мимо одной пары в ресторане, и они крикнули: «Браво!» Жан ужасно рассердился. Я возразила, что ничего страшного не произошло, просто мы единственные танцевали, и они выразили нам свое одобрение. Такое могло произойти в любом месте Вечер закончился ледяным молчанием.