Гайда Лагздынь - Две жизни в одной. Книга 1

Веселое совершеннолетие

Лидия Гаджиева, «Тверская жизнь», 15.10.2005 г.

«Вот такая, гой-еси, поэтесса всей Руси!» — провозгласил кто-то из подросших, но по-прежнему преданных друзей детской книги, и зал взорвался смехом и овациями. На днях в библиотеке имени Горького Тверь читающая праздновала юбилей Гайды Лагздынь.

Поздравить Гайду Рейнгольдовну хотелось очень многим, так что стульев в зале не хватило, и народ подпирал стеночки. Я насчитала три поколения ее читателей, а четвертое — которое еще пешком под стол ходит, но уже любит читать ее книжки-погремушки — присутствовало заочно, в рассказах мам и бабушек.

Юные артисты из ее детского народного театра подготовили прекрасную концертную программу. Пришли ребята из школ, где она работала, и маленькие солисты из Дворца культуры «Металлист». Взрослые исполнители не отставали. Все пели песни на слова Гайды, читали ее стихи и объяснялись в любви соло, дуэтом, квартетом и даже хором.

Вообще-то для любви не нужно никакого повода, но на этот раз он был, и даже не один, а целых три!

Во-первых, Гайде Рейнгольдовне исполнилось... Ну, в общем, это очень солидное и даже, я бы сказала, эдакое академическое число. Во-вторых, это был еще и пятидесятилетний юбилей ее педагогической деятельности — она учитель химии, причем очень хороший. Наконец, ее детский театр достиг совершеннолетия — ему уже восемнадцать лет. Одним словом, юбилей получился аж тройной. Спорили, какое из упомянутых чисел считать приоритетным и официально-юбилейным. Пытались и саму Гайдочку поздравить с восемнадцатилетием, но она заявила, что ей пора быть солидной. Правда, тут же об этом забыла и принялась прыгать и плясать со своими ребятами. Гости подпевали, притопывали и прихлопывали: уж они-то хорошо знали, что долго быть солидной у Гайды Рейнгольдовны никогда не получается.

Прозвучало много добрых и справедливых слов. Свои поздравления Гайде Рейнгольдовне направил губернатор Дмитрий Зеленин, представивший ее к награждению памятной медалью Михаила Шолохова за большой вклад в развитие культуры. С теплыми поздравлениями также обратилась к ней администрации Твери, Центрального района нашей областной столицы, департамент образования области и городское управление образования, областной комитет по делам культуры и многие-многие другие — как официальные лица, так и просто друзья-читатели (хотя сразу было заметно, что эти две категории сегодня пересекаются).

А известный литературовед профессор ТвГУ Михаил Строганов сказал так:

— Мы еще сами не понимаем, как нам всем повезло, что мы ходим по тверской земле в одно время с Гайдой Лагздынь!

Гости встретили эти слова аплодисментами.

С юбилеем, Гайда Рейнгольдовна! Оставайтесь такой же молодой, как сегодня, еще долгие-долгие годы!

...Среди подарков, врученных ей в этот день, была очень красивая авторучка знаменитой фирмы. Гайда открыла коробочку, осмотрела перо и тоном знатока сообщила:

— Лет на пятьдесят хватит, а там посмотрим!»

Специально заниматься переводами я не считала нужным. Зачем чужие стихи, если не хватает времени на написание собственных! Но пришлось. На это меня спровоцировали сами авторы-писатели. Все складывалось судьбоносно, как и вся моя творческая жизнь. Я никогда ничего не форсирую, не ставлю цели завоевывать внимание человека, издателя, издательства. Как получается, так и получается.

Творческий союз в СССР имел для отдыха и работы писателей Дома творчества под Москвой, Ленинградом, в Крыму, на Кавказе, в Латвии, Белоруссии. Писатели, общаясь между собой, невольно оказывались не только связанными узами дружбы, но и взаимопереводческими работами.

На берегу Черного моря, вдали от поселений, возвышался многоэтажный отель. Стоило только спуститься на лифте, пройти узкую полосу бамбуковых зарослей, сквозь которую пролегала по-европейски ухоженная дорожка, как через пять минут оказывался на чистом песчаном пляже. Народа у моря всегда мало. В основном отдыхают писатели, а они, как известно (я говорю про настоящих писателей), не умеют отдыхать. Все время что-то кропают у себя в номере или в тенистом уголочке парка.

Если шагнуть от отеля через тропу в другую сторону, то попадешь к зарослям ежевики. Колючие кусты переплелись между собой так плотно, что даже не помышляешь в них влезать. Но хочется сладких сочных ягод, по форме похожих на малину, только темно-синего цвета.

В Доме творчества большая, украшенная экзотическими растениями, столовая-ресторан с выбором меню по вкусу. В распоряжении писателя отдельный номер — отличная однокомнатная квартира, а для семейных — многокомнатная.

Однажды в лифте познакомилась с азербайджанским поэтом Рамизом Гейдаром, затем более предметно узнала его на творческом вечере, в котором участвовали отдыхающие писатели. Я дала согласие переводить на русский язык его стихи для детей. Взаимная переписка и публикация сравнительно долго продолжались и после встречи в Пицунде. Его стихи в моем переводе печатали в Баку. Приближался 1983 год.

В Пицунде я также подружилась с семейной парой поэтов — Галей и Володей Романовыми из города Ижевска. Романовы очень хотели перевести на удмуртский язык мою сказочно-документальную повесть «История каучуковой капельки». В газете «Даась лу» в нескольких номерах 1989 г. повесть в сокращенном виде была опубликована. Позднее в моем трехтомнике она была представлена полностью. Получив от Романовых перевод, удивилась, что свободно читаю по-удмуртски. Буквы в словах — русские. Оказывается, Удмуртия не имеет своего алфавита. Вспоминая то время, как-то написала рассказ про странную ворону, напавшую на меня в тех зарослях ежевики, где мы с Галей и Володей «паслись» на ягоднике.

В Латвии, в Доме творчества «Юрмала», в 1983 году нежданно подружилась с кумычкой Умукурсюн Арзулумовной Мантаевой, с Умой. В том юрмальском заезде было много москвичек, знакомых друг с другом. Московские писатели не любят расширять круг своего общения. Это я подметила давно. Мантаевой с ее внешностью и национальной одеждой было одиноко, поэтому я обратила на нее внимание, чтобы как-то поддержать общительную кумычку.

Мы часто беседовали о литературе, о творчестве. Согласно ее предложению, ночами в своем номере она писала подстрочники. Утром встречались, уточняли детали. Так впоследствии возникли рассказы на русском языке о людях ее края, где проживает около ста народностей, имеющих каждый свой национальный язык. Союз писателей Дагестана возглавлял тогда Расул Гамзатов. На вопрос о том, как они общаются между собой, если столько культур и языков, отвечала: «На русском».