Гайда Лагздынь - Две жизни в одной. Книга 1
- Название:Две жизни в одной. Книга 1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Полипресс
- Год:2010
- Город:Тверь
- ISBN:978-5-904807-07-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Гайда Лагздынь - Две жизни в одной. Книга 1 краткое содержание
Книга-1 «Две жизни в одной» — автобиографическая документально-художественная повесть о жизни и творчестве педагога и писателя Гайды Рейнгольдовны Лагздынь.
Две жизни в одной. Книга 1 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Старая горластая Акулина, про которую говорили в деревне «чертова баба», аккуратно поправила платочек на голове, смущенно поджала губки.
— Всяко, Василий, бывает. — И замолчала.
Анастасия, физичка из новеньких учительш, взглянув на стариков, подумала: «Здесь молодыми были, здесь и старятся».
— Крути, Андрюха! Засиделись! — громко высказался широкоплечий парень в черном матросском бушлате.
— Кто это? — шепнула Анастасия, наклонившись к Антонине.
— Василисы сын, из армии пришел, пять лет во флоте служил,— неожиданно вдруг зарделась Антонина.
Антонина работает в школе седьмой год. Незамужняя невеста на селе — всегда первая невеста. Но жениха для нее не могли сыскать. Маленькая, аккуратненькая, а вот лицом не вышла. Будто топором вырублен крупный нос, широкий губастый рот. Украшают лицо только глаза — крупные, зеленые, с длинными ресницами. На каникулы домой Антонина не уезжает. В деревне поговаривали, что, наверное, у ней и дома-то нет! Расспрашивать никто не решался. Сама же Антонина ничего не рассказывала. Жила в учительском общежитии, на село уходить не хотела. Была со странностями, подолгу молчала, думая о чем-то своем. Как-то за учительским застольем призналась:
— Привыкла жить среди людей. Чем больше их вокруг, тем веселее.
— Ничего парень, крепкий, сильный! — продолжала шептать Анастасия. — Чем не жених? Давай посватаемся? — Антонина странно взглянула на собеседницу, и только.
Прошло дней десять. Поздним вечером Анастасия сидела за столом, готовилась к занятиям. Скользнув взглядом по окну, вдруг увидела чье-то лицо, вскочила, задернула занавеску. Сердце отчаянно заколотилось.
— Кто там? — прошептала Анастасия. В стекло постучали тихо и робко.
— Откройте, — голос был хриплым и взволнованным.
— Сейчас... — в нерешительности остановилась у порога.
— Настюша, кто стучит-то? — сквозь сон спросила хозяйка из-за печки, где стояла ее кровать.
— Не знаю. Просят открыть.
— А чего медлишь? Человека ждать заставляешь.
— Вот уж одичала от деревенской жизни, что и людей стала бояться, — выдохнула Анастасия, взяла фонарик-жужжалку, вышла в сени.
Через дощатую дверь ощутила чье-то взволнованное дыхание. Волнение передалось и Анастасии. Положила руку на щеколду, отодвинула засов, увидела моряка из клуба. Большие голубые глаза смотрели на Анастасию, не отрываясь.
— Можно?
— Можно, — ответила Анастасия.
— Сергей! — сказал он и взял руку Анастасии.
— Настя, — тихо ответила Анастасия.
Сергей держал руку девушки, все крепче и крепче сжимая в своей шершавой ладони. Его широкая грудь коснулась Анастасии, сильные руки обхватили плечи, нежно и повелительно. «Что со мной? Почему не сопротивляюсь?»
Горячее дыхание обожгло шею, веки. Его жаркие губы коснулись ее губ. Отчего Анастасия качнулась, теряя силу и разум. Сергей подхватил ее на руки и понес. Куда? Зачем? Сладкая истома разливалась по всему телу. Только очутившись в сарае на мягком сене, вдруг опомнилась. Сергей продолжал целовать жарко и требовательно. Его тугое сильное обнаженное тело скользило по Настиному. Она, беспомощно затрепетав, отдала ему свое девичье. Страсть, словно цунами, накрыла обоих, превратив в единое целое. На жердочке недовольно затарахтел петух, крякнула утка.
— Ты прости меня. Я не хотел. Я думал сделать все как положено... Так уж получилось... Я женюсь. Завтра в сельсовет пойдем... — говорил Сергей еле слышно.
Дверь в дом была приоткрыта, но не заперта.
— Ты где была? — спросила хозяйка, подозрительно взглянув на Анастасию. — Думаю, куда раздетая-то. Не лето.
— Да вот... приходил гость... с ним постояла.
— Ох-хо-хо! — тяжело вздохнула старая женщина и отвернулась к стене. — Да сохранит тебя господь!
Утром неожиданно пришла Антонина с новостью:
— Морячок-то в город подался на обувную фабрику.
— А ты откуда знаешь?
— Знаю! — уклончиво ответила Антонина. — В деревне все про все знают! Не город! — добавила уже странным голосом.
Анастасия отвернулась, чтобы та не заметила розовеющих от волнения щек.
— Знаешь, что я тебе скажу! — голос Антонины вдруг окреп, стал похож на натянутую стальную струну. — С Сергеем я до армии была знакома. Так вот. Любовь была, и не просто любовь. — Антонина залилась яркой краской. — Материнство волчихи в нас воет. Молодые все дуры. — Антонина говорила нахально, с вызовом. — Наши детдомовки из твоих кос войлок бы сделали! Перед женихом выкручивайся! Это уж твоя забота.
— О чем ты... говоришь?.. — пыталась что-то сказать Анастасия.
— Все о том... Не делай из меня дурочку. Сама через это прошла.
На пороге Антонина остановилась:
— Ты — красивая. У тебя жених в городе. А мне здесь куковать. Так не мешай!
Действительно, Анастасия вышла замуж, уехала. А Антонина? Незаметно растворилась в людской памяти.
Первая моя неклюдовская зима подкрадывалась с ночными заморозками незаметно, исподволь. Но однажды за одну ночь перекрасила все темное в белое. Оттого и ночи стали светлее. Иду по заснеженной тропинке к школе, тот же лес, но уже в зимнем убранстве. На широких еловых лапах пуховые подушечки снега вышиты крошечными лапками попрыгушек птичек-синичек. Ни шепота, ни крика. Лишь снег скрипит под ногами. Безмолвная первозданная тишина. Голые веточки поросли игольчатым инеем, стали белоснежно-фарфоровыми; тронешь чуть, осыпается это белое чудо, едва коснувшись теплой кожи рук и лица. Спокойствие зимнего леса заколдовывает. Стою долго, словно замороженная, вбираю глазами в себя эту красоту и сожалею, что не умею ни рисовать, ни писать настоящих стихов.
На зимние январские каникулы меня отпустили в Калинин выходить замуж. В женихах — сокурсник, с которым мы продружили весь институт, — Владимир Васильевич Вахров. Володина мама, считая себя очень больной, а работала она преподавателем английского языка в школе №12, добилась, что сына по распределению никуда не отправили. Он трудился в школе №10 сначала в качестве лаборанта химического кабинета, потом преподавателя.
Расписывались мы в загсе, что располагался на площади Ленина в левом крыле здания администрации г. Твери. На углу стены сейчас укреплена памятная доска, оповещающая о том, что здесь в течение двух лет в должности вице-губернатора трудился великий сатирик Салтыков-Щедрин. В комнате, за стеной которой сейчас эта доска, и расписали нас за пять минут, словно не на долгие годы, а на разовый прием к врачу. Выйдя из загса женатыми, разошлись в разные стороны, каждый по своим делам. Свадьба была вечером на той же Новобежецкой, в том же доме на «вышке» в восьмиметровой комнате. Вынесли все вещи. Остался только длинный стол, покрытый белыми простынями да взятыми напрокат у соседей стульями и лавками. Главное место занимал Володин друг детства Сашка Гордиенко со своей будущей женой. На этой девушке Сашка женился потому, что она была дочерью большого по званию военного и имела дорогую настоящую меховую шубу. Был Алик Селенис и еще кто-то. Дарили мелкие предметы, а от Гордиенко обещание, что он что-то купит. Мама мужа Зинаида Сергеевна, пробыв на свадьбе несколько минут, ушла очень расстроенная. Во-первых, ее не устраивало жилище, в котором предстоит жить ее сыну. Во-вторых, она вообще не хотела иметь невестку, говоря, что сына растила для себя. Перед свадьбой предлагала мне откупиться. Но, оказывается, у нее были виды на московскую кандидатуру — на дочь генерала. А тут? Пусть и с красным дипломом, но семья репрессированных, дочь сторожихи. Одна комната на всех. С печным отоплением. С удобствами на улице. А воду надо носить в ведрах с Тверцы! Но я не припомню, чтобы муж принес хоть одно ведро воды. А надо было готовить пищу, стирать, каждый день купать новорожденную дочь Елену. Да и двадцать пеленок использовались в день. Это вам не фунт изюма съесть! О памперсах и не слышали мы — неандертальцы, как и о детских колготках.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: