Сергей Кремлев - Берия. Лучший менеджер XX века

Приведя эти явно надуманные и совершенно несостоятельные доводы, Берия вместе с тем лживо утверждал, что вина арестованных специалистов в совершении государственных преступлений якобы доказана, и отмечал, что вызов… в судебное заседание ничего не даст, так как они длительное время находились во взаимном общении и договорились о характере показаний, которые следует давать…

В мае 1940 года Военная Коллегия Верховного Суда заочно рассмотрела дела на арестованных специалистов и определила им меры наказания…»

Ну, а далее сообщалось, что «следственные материалы были сфальсифицированы в результате применения… мер физического воздействия».

Итак, что – документы поймали-таки Берию на неблаговидном факте?! Выходит, ошибался автор, так уж положительно аттестуя Лаврентия Павловича? И он, выходит, не без греха, и он способен на подлость, да еще и какую, да еще и по отношению к каким людям!

Однако не так все просто, уважаемый читатель!

ТУПОЛЕВ был арестован 21 октября 1937 года и уже с начала 1938 года возглавил Центральное конструкторское бюро № 29 НКВД СССР. То есть уже к весне, по крайней мере, 1938 года работоспособный коллектив имелся. А аресты продолжались и продолжались. Заместитель главного конструктора Д.С.Марков был арестован 6 ноября 1938 года! Тогда ЦКБ-29 работало уже вовсю, уже и самолеты на летные испытания направлялись! Так зачем было арестовывать Маркова? Он ведь и до ареста, и после ареста занимался тем же самым – работал у Туполева?!

Но если мы посмотрим на хронологию арестов, то кое-что начинает проясняться.

21 октября 1937 года арестован Туполев. 27 октября – В.М. Петляков, 1 ноября – заместитель главного конструктора Г.А. Озеров, 2 декабря – академик Б.С. Стечкин, 10 января 1938 года – академик-консультант А.И. Некрасов и заместитель главного конструктора Черемухин, 12 января – заместитель главного конструктора В.М. Мясищев и т. д.

Эта череда разделенных иногда днями, иногда – неделями арестов говорит не о взаимных оговорах, а о постепенных, вынужденных признаниях не в результате физического воздействия (его, как метода получения показаний, не было), а в результате следствия, очных ставок и т. п. Те, кто вел следствие по делу Туполева, уже через десятилетия отмечали, между прочим, что подследственный это был тяжелый: подпишет протокол, а назавтра от показаний откажется. Это, вообще-то, называется «запутывать следствие». Но никто никогда не называет чьи-то фамилии наобум – всегда за этим что-то стоит. А если все же наобум – лишь бы «не били», так тогда какая разница, сколько оговаривать! Их, этих фамилий, в памяти каждого арестованного были десятки. А арестовали на все про все 51 человека, включая самого Туполева. Да и то – не в одночасье.

Откуда я знаю точное число арестованных? А из письма Туполева Хрущеву, в приложении к которому на 9 листах были приведены данные на 51 (пятьдесят одного) работника.

Кто-то может заметить: арестовывали в 1937-м, Туполев же письмо написал в 1954 году. За это время многие могли просто умереть. Но, во-первых, не так же массово все поумирали? А во-вторых, такое объяснение не проходит! В списке-заявке Туполева на реабилитацию сотрудников имеется, например, Владимир

Михайлович Петляков. Однако он трагически погиб в авиационной катастрофе в 1942 году. Но его включить в список 51 сотрудника не забыли.

Итак, номенклатурная хрущевская троица солгала. Не триста семь человек было задержано НКВД, а пятьдесят один. Причем почти всех арестовали до появления Берии на Лубянке, и лишь осуждала их Военная коллегия Верховного Суда уже при Берии. Высокое партбюрократическое «трио», правда, утверждает, что все равно – из-за козней Берии. Но почему же Военнная коллегия осуждала «невинных» отнюдь не «чохом»! Ведь если за этим стоял Берия и все было ясно, то взяли бы да и спроворили все приговоры в день-два. Осуждали-το заочно, без вызова обвиняемых в судебное заседание…

А приговоры иногда разделены временем чуть ли не в год, и пункты 58-й статьи не у всех осужденных одинаковы. Так, заместитель главного конструктора Марков был осужден 14 мая 1939 года к 15 годам.

Замы главного конструктора Озеров и Черемухин – 29 мая 1939 года к 10 годам.

Зам. главного конструктора Базенков – 28 мая 1940 года к 5 годам. А зам главного конструктора Минкнер и академик Стечкин осуждены через три дня после него, 31 мая; первый к 5 годам, второй – к 10 годам.

Замы главного конструктора Мясищев и Петляков были осуждены к 10 годам 29 мая 1940 года в один день с самим Туполевым, получившим 15 лет.

Нет, лгут «хрущевцы». Лгут и вот еще почему… Что значило создать современный самолет даже до 1938 года? Это значило только на проектирование затратить:

А постройка двух с половиной (половинку ломают на статическом стенде, чтобы проверить прочность конструкции) экземпляров опытного, например, четырехмоторного бомбардировщика – это и вовсе полтора миллиона человеко-часов.

К тому же самолет не существует без двигателя. И, по логике записки «хрущевцев», в придачу к арестованным самолетчикам надо было арестовать ведущих двигателистов страны. То есть если бы Берия, придя в НКВД, действительно имел широкие планы двинуть вперед нашу авиацию усилиями «рабского труда» ее создателей, то ему надо было бы выдумать десяток антисоветских организаций и упечь за решетку тысячи человек из КБ разного профиля.

Они, собственно, в различных КБ и работали, включая чертежниц, без которых тогда качественных чертежей не было (они начисто вычерчивались чертежницами на кальке). Но работали разработчики самолетов в обычном режиме. И лишь часть их руководителей временно и за реальные прегрешения пребывала в режиме особом. Скажем, Туполев после 21 октября 1937 года в кабинете Сталина появился не скоро… А как там было с его ближайшим многолетним соратником Александром Александровичем Архангельским, который во многом и есть «АНТ» (аббревиатура из инициалов Туполева, долгое время служившая названием самолетов разработки его КБ)? Что ж, Архангельский в сталинском кабинете появлялся и после 21 октября 1937 года – на встречах Сталина с авиаконструкторами в июне 1939 года, в июне 1940 года. А уж кому как не Александру Александровичу было бы положено «сидеть» рядом с Туполевым, если бы Берия и впрямь лелеял коварные «авиационные» планы?

Архангельский, впрочем, и сидел. Но за столом рабочих совещаний, в рамках своего привычного рабочего дня. А потом уезжал домой.

Но и это не все!

Все осужденные работали не кайлом на Колыме, а карандашами за кульманами на верхнем этаже московского здания по улице Радио. Однако Туполева и многих других освободили (не реабилитировав) только после начала войны – постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 19 июля 1941 года. Хотя приговоры были на 10 лет, на 15. Правда, и те, кто приговаривал, и те, кого приговаривали, наверняка знали, что никто такие сроки в заключении не останется.