Алан Фридман - Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией

Берлускони мучительно размышлял о своей роли в итальянской политике и о том, как лучше защитить свою бизнес-империю, как влить в нее новые силы. Он пытался спланировать будущее своих детей. Уже много месяцев он думал о том, какую часть бизнеса сохранить, какую продать и какие новые стратегические альянсы понадобится создать, если он хочет сохранить на плаву свою медиаимперию в изменчивом цифровом мире.

84-летний Мердок тоже занимался переустройством своей империи, раскинувшейся на весь мир: объединял все свои европейские телевизионные активы в одну компанию и приобщал к делу своего сына Лаклана. Разумеется, если бы он перекупил в Италии платные телеканалы Берлускони или хотя бы заполучил права на трансляцию футбольных матчей, это помогло бы Мердоку прочно закрепиться на европейском рынке.

И вот два медиамагната почтенных лет (один уже уверенно перешагнул порог восьмидесятилетия, второй неумолимо к нему приближался) встретились у Берлускони в Аркоре, чтобы поговорить за долгим обедом. Мердок привез с собой сына Лаклана, а рядом с Берлускони находился его сын Пьер Сильвио. Конфалоньери на этот обед не приглашали. Это была встреча только для отцов и детей, если не считать присутствия еще одного человека, который и свел их всех, – медиауправленца Тарака Бен Аммара, уроженца Туниса.

“Это была действительно удачная возможность для Сильвио Берлускони и Руперта Мердока встретиться и побеседовать”, – вспоминает Бен Аммар, который прослужил главным советником у Мердока столько же лет, сколько оставался деловым партнером Берлускони. Именно Бен Аммар помог свести воедино многомиллиардные медиахолдинги принца Саудовской Аравии аль-Валида ибн Талала. Именно Бен Аммар помог саудовскому принцу приобрести равные доли капитала и в Mediaset Берлускони, и в News Corporation Мердока.

Если кто-то и мог свести двух магнатов для встречи и важных переговоров, то именно Бен Аммар – влиятельный посредник, похоже все свое время проводивший в обществе медиамагнатов-миллиардеров. Уже будучи кинопродюсером, Бен Аммар начал сотрудничать с Берлускони, успешно запустив в Северной Африке сеть коммерческого телевидения Nessma . Занимаясь распродажей активов, Берлускони продал Бен Аммару часть акций парижской компании Quinta Communications , принадлежавшей самому Бен Аммару. Бен Аммар сотрудничал с кинорежиссером Люком Бессоном и являлся главным советником Венсана Боллоре – еще одного медиамагната-миллиардера, контролировавшего Vivendi и Canal Plus , платный канал-монополист во Франции. Кроме того, Боллоре купил львиную долю акций Telecom Italia и посадил Бен Аммара своим представителем в правление Telecom . Еще Бен Аммар недавно вошел в правление Vivendi , а эта компания буквально сидела на мешках с миллиардами евро. Поговаривали о каком-то альянсе или о сделке с долей между Vivendi и Mediaset Берлускони. В итоге двумя крупнейшими в Европе игроками на поле платных телеканалов сделались Мердок и Боллоре, и активы итальянских платных телеканалов, остававшиеся у Берлускони, представляли лакомый кусок для них обоих. Возможно, Vivendi был не прочь когда-нибудь проглотить всю Mediaset . Это удовольствие обошлось бы всего в пять-шесть миллиардов евро.

И вот в неформальной обстановке Мердок и улыбчивый Берлускони с сыновьями и с Бен Аммаром садятся за стол. Они пытаются выяснить, смогут ли они работать сообща. Особенно их волнует вопрос: как лучше всего противостоять угрозе со стороны цифрового онлайн-контента, вроде Netflix и других. В этот же день, но позже Берлускони будет говорить о том, как важно допустить к делу сыновей. Похоже, ему очень по душе пришлась идея, чтобы его сорокашестилетний сын Пьер Сильвио занимался бизнесом вместе с Лакланом Мердоком, которому только что исполнилось сорок три.

“Будущее принадлежит нашим сыновьям, так что им нужно проводить больше времени вместе”, – говорит Берлускони одному своему посетителю спустя час после того, как Мердоки уезжают из Аркоре.

“Очень важно, что сегодня за обедом сидели двое их сыновей”, – поясняет Бен Аммар.

Продолжительный обед в Аркоре не дал никаких немедленных результатов – прежде всего потому, что Мердок хотел быть держателем контрольного пакета акций в любой финансовой операции, связанной с платным телевидением, а Берлускони такая идея не понравилась.

Кроме телевидения и политики, весной и летом 2015 года Берлускони постоянно думал о футболе. Его любимый “Милан” играл плохо, и Берлускони фактически уволил незадачливого тренера команды Филиппо Индзаги. Он публично унизил Индзаги, заявив, что у них с футбольным тренером “расходятся взгляды”. Для итальянских болельщиков такого намека было вполне достаточно. Теперь пресса только и писала о том, что Берлускони вот-вот официально уволит Индзаги, и гадала, кого он наймет вместо него. Вдобавок уже на следующий день после того, как у Берлускони в Аркоре побывал Мердок, в чугунные ворота его виллы въехал автомобиль другого магната-миллиардера. Итальянские журналисты и телевизионщики, расположившиеся “в засаде” неподалеку, разглядели, что новый гость Берлускони – какой-то азиат. Прошел слух, будто Берлускони собирается продать легендарный футбольный клуб – за миллиард с лишним долларов.

Облачный день в конце апреля в Аркоре, спустя три дня после визита Мердока. Берлускони сидит на своем любимом диване в гостиной. На нем черная рубашка с блейзером, перед ним на журнальном столике – бежевый телефон дизайна 1970-х, блокнот с ручкой и стакан минеральной воды. Берлускони неохотно берет ломтики свежих яблок с тарелки с низкокалорийным фруктовым салатом. В прилегающей столовой и в других комнатах этого большого дома, предназначенных для встреч, больше дюжины миланских юристов, менеджеров инвестиционных банков, бухгалтеров и переводчиков негромко переговариваются между собой. А за окном, прямо за спиной Берлускони, один из банковских менеджеров в белой рубашке, вышедший передохнуть в сад, любовно возится с каким-то старым, видавшим виды смартфоном. Берлускони не обращает на это никакого внимания. Он говорит о футболе.

“Все очень просто. Я вложил кучу денег в «Милан». Чтобы побеждать в футболе, нужны деньги, талант и удача. Я двадцать девять лет был президентом «Милана», и сегодня наша команда – одна из самых прославленных в истории. Отлично! Но сегодня содержать футбольную команду – очень дорогое удовольствие. Поэтому сейчас европейские клубы стараются привлекать капиталы инвесторов из России, из Катара, из нефтяных стран, из Китая, Индонезии, из Азии. Сейчас одной семье вроде нашей слишком дорого содержать команду на собственные средства, потому что конкуренция очень жесткая, а цены просто бешеные. Цены на главных игроков вроде [Криштиану] Роналду и [Лайонела] Месси взлетели до небес, просто с ума сойти! Нет, это стало неподъемным. Взять хотя бы последние три года для примера. Наша семья – через нашу холдинговую компанию Fininvest – три года назад вложила в футбол 62 миллиона евро, два года назад – 70 миллионов, а в прошлом году – 102 миллиона. Это уже чересчур! Так что нужно искать альтернативные решения, ну а где их взять? На нефтяных рынках, в Азии, там, где сейчас бурно развивается экономика. И вот, когда мы дали понять, что готовы частично продать «Милан», посыпались самые разные предложения. Одно из предложений сделал молодой финансист из Таиланда, его зовут мистер Би Тайчобол. Он приезжал ко мне вчера”.