Питер Гай - Фрейд

Незаконченная работа Фрейда «Психология для неврологов» впервые была опубликована в Aus den Anfängen der Psychoanalyse. Briefe an Wilhelm Fliess, Abhandlungen und Notizen aus den Jahren 1887–1902, ed. Ernst Kris, Marie Bonaparte, and Anna Freud (1950; английская версия, The Origins of Psychoanalysis, tr. Eric Mosbacher and James Strachey, 1954). В своем предисловии к первому, сильно сокращенному изданию писем Флисса Крис определяет место этого проекта в теории Фрейда. Проект доступен на английском: «Project for a Scientific Psychology», в SE I, 283–397. Высокая оценка ему дана в книге Wollheim, Freud, особенно гл. 2. В работе Isabel F. Knight argues in «Freud’s ‘Project’: A Theory for Studies on Hysteria, Journal of the History of the Behavioral Sciences, XX (1984), 340–358, утверждается, что проект был задуман как критика теорий Брейера. В убедительном очерке John Friedman and James Alexander, «Psychoanalysis and Natural Science: Freud’s 1895 Project Revisited», Int. Rev. Psycho-Anal., X (1983), 303–318, предполагается, что уже в то время Фрейд пытался освободиться от ограничений научного дискурса конца XIX века. О «неоплатонизме» Фрейда см. статью Robert C. Solomon, «Freud’s Neurological Theory of Mind», in Freud: A Collection of Critical Essays, ed. Wollheim, 25–52.

Обсуждение так называемой теории совращения Фрейда было запутано работой Jeffrey Moussaieff Masson, The Assault on Truth: Freud’s Suppression of the Seduction Theory (1984), в которой утверждается – абсурдно, – что Фрейд отказался от своей теории, потому что не мог вынести изоляции от медицинского истеблишмента, на которую обрекали его радикальные идеи. Остается удивляться: если Фрейд так беспокоился, то почему продолжал публиковать еще более скандальные теории, такие как детская сексуальность и повсеместность извращений. На самом деле Фрейд в письме Флиссу от 21 сентября 1897 года (Freud Fliess, 283–286 [264–267]) достаточно полно и подробно изложил эти причины (при всем уважении к Круллу). Более того, Фрейд никогда не отрицал неприятную истину, что совращение или изнасилование маленьких девочек (и мальчиков) либо попытка совращения или изнасилования – чрезвычайно важное событие. Он мог привести в пример собственных пациентов (включая Катарину). Об отношении Фрейда к своей теории совращения см. Jones I, особенно 263–267, а также другие работы.

О самоанализе Фрейда, особенно в отношении отца, см. материалы, уже перечисленные в данном очерке для главы 1, в частности «Толкование сновидений», Krüll, Freud and His Father; Anzieu, Freud’s Self-Analysis; and Grinstein, On Sigmund Freud’s Dreams. См. также George F. Mahl, «Father-Son Themes in Freud’s Self-Analysis», в Father and Child: Developmental and Clinical Perspectives, ed. Stanley H. Cath, Alan R. Gurwitt, and John Munder Ross (1982), 33–64, и Mahl, «Freud, Father and Mother: Quantitative Aspects», Psychoanalytic Psychology, II (1985), 99–113; обе работы проливают свет на эту туманную область. Незаменимы также обширные комментарии Шура в Schur, Freud, Living and Dying. В работе Freud and His Self-Analysis, ed. Mark Kanzer and Jules Glenn (1979), собраны несколько интересных статей, хотя и несколько разноплановых.

Был ли у Фрейда роман с его свояченицей Минной Бернайс? Первым это обвинение выдвинул, вероятно, Карл Г. Юнг в частном порядке, а затем в 1957 году в интервью своему другу Джону М. Биллински, который опубликовал его в 1969 году: «Jung and Freud (the End of a Romance)», Andover Newton Quarterly, X (1969), 39–43. «Вскоре я повстречался с младшей сестрой госпожи Фрейд. Она была очень миловидна и хорошо знакома не только с психоанализом, но и со всем, чем занимался Фрейд. Когда через несколько дней я собирался посетить фрейдовскую лабораторию, его свояченица спросила, может ли она пойти со мной. Она была очень обеспокоена своими отношениями с Фрейдом и испытывала по этому поводу чувство вины. От нее я узнал, что Фрейд был влюблен в нее, что их дружба на самом деле носила весьма интимный характер. Это открытие было для меня шокирующим, и я до сих пор не забыл, как больно меня это задело. Два года спустя нас с Фрейдом пригласили в Университет Кларка в Вустере, и на протяжении почти семи недель мы почти каждый день были вместе. С самого начала нашего путешествия мы занялись анализом наших снов. У Фрейда было несколько снов, которые сильно его беспокоили. Сны явно касались любовного треугольника между Фрейдом, его женой и ее младшей сестрой. О том, что я знаю об этом треугольнике и о его интимных отношениях со свояченицей, Фрейд не имел понятия. И вот, когда Фрейд рассказал мне о сне, в котором его жена и ее сестра играли важную роль, я попросил его дать несколько личных ассоциаций, связанных с этим сном. Он посмотрел на меня с горечью и сказал: «Я мог бы сообщить вам больше, но не могу рисковать своим авторитетом» (с. 42).

Что из этого следует? Юнга никак нельзя считать надежным источником, о чем свидетельствуют многочисленные противоречия в его автобиографических комментариях. История о том, как Фрейд отказался помочь истолковать один из своих снов на борту корабля, может быть вполне правдивой; Юнг повторял ее несколько раз при жизни Фрейда, причем один раз в письме к Фрейду ( Юнг Фрейду, 3 декабря 1912, Freud Jung, 583–584, 584n [526, 526n]), и Фрейд никогда не отрицал ее. Но в других отношениях этот рассказ выглядит очень странно. Разумеется, у Фрейда никогда не было «лаборатории». Комната для приема пациентов примыкала к кабинету, и Юнг мог иметь в виду одно из этих помещений, хотя использовал весьма необычное название. Более того, хотя подобные суждения крайне субъективны, я могу сказать, что на доступных нам фотографиях Минна Бернайс не выглядит «очень миловидной». Возможно, она действительно нравилась Фрейду, но представляется в высшей степени неправдоподобным, что Юнг, разбиравшийся в женской красоте и в тот период весьма активный в сексуальном плане, хотя и связанный узами брака, действительно считал ее миловидной. Шур, который, естественно, знал Минну Бернайс уже в относительно преклонном возрасте, находил ее совсем непривлекательной (интервью с Хелен Шур, 3 июня 1986). Опять-таки трудно поверить, что Минна Бернайс рассказала такие интимные подробности абсолютно незнакомому человеку, которого только что встретила и который был ей чужим в культурном, религиозном и профессиональном плане. Конечно, она могла счесть незнакомца, особенно того, с кем скоро расстанется, наиболее подходящим объектом для признаний. Но я никак не могу представить себе эту сцену.

Не так давно Питер Дж. Суэйлз сделал такое же заявление, выдав предположения за доказанный факт в своих статьях «Freud, Minna Bernays, and the Imitation of Christ» (неопубликованная лекция 1982 года, фотокопия любезно предоставлена мистером Суэйлзом) и «Freud, Minna Bernays, and the Conquest of Rome: New Light on the Origins of Psychoanalysis», New American Review: A Journal of Civility and the Arts, I (Spring/Summer 1982), 1–23. Суэйлз пользуется тем, что я назвал бы «прочтением Бернфельда», плодотворным, но рискованным методом. Зигфрид Бернфельд, который намеревался написать биографию Фрейда и собрал огромное количество материала, истолковывал некоторые тексты Фрейда, в частности его статью «О покрывающих воспоминаниях» (1899), как скрытые автобиографические откровения. Именно так он обнаружил юношеское увлечение Фрейда Гизелой Флюс. Естественно, из многих произведений Фрейда (особенно богатым источником косвенных саморазоблачений является «Психопатология обыденной жизни») можно вывести совершенно правдоподобные и иногда верные заключения; собранные вместе в связную историю, они могут иметь больший вес, чем каждое по отдельности. Суэйлз прекрасно справляется с этой задачей, чему способствует психоаналитическая техника поиска скрытого смысла. Сосредоточившись на материале из таких работ Фрейда, как «О покрывающих воспоминаниях», «Толкование сновидений» и «Психопатология обыденной жизни», Суэйлз конструирует последовательность событий в жизни Фрейда, с помощью которой пытается доказать, что у Фрейда действительно был роман со свояченицей. Когда суждение Фрейда о ком-то другом может быть применено к нему самому, Суэйлз принимает это как доказательство; если же данное утверждение не подходит, он обвиняет Фрейда в сокрытии материала или откровенном обмане. Конечно, он может быть прав: работа сновидения, смесь откровения и утаивания, протекает именно так, а любой опытный рассказчик знает, что самая эффективная тактика – это смешивать правду с вымыслом. Таким образом, у Фрейда мог быть роман с Минной Бернайс.