Елена Якович - Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх
- Название:Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Corpus»
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-079813-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Елена Якович - Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх краткое содержание
Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:

В ГАХНе собрались изгнанные из других учреждений философы, которые не подходили новой власти вследствие своей немарксистской идеологии. Это была элита интеллигенции. Островок культуры в советской России, которая вот-вот становилась совсем другой. Члены философского отделения ГАХНа. Стоят: А.С.Ахманов, Б.И.Ярхо, А.Г.Цирес, Н.И.Жинкин, сидят: Б.В.Шапошников, Г.Г.Шпет, А.А.Губер, А.Г.Габричевский.


Балтрушайтис и Белый – папины друзья из «серебряного века». Став послом, Балтрушайтис спасал многих своих друзей от большевиков, легально переправляя их за границу. Предложил он литовские паспорта и папе, но папа отказался.


Пильняк и Пастернак – наиболее известные в нашем доме имена. Американским пылесосом «от Пильняка» мы неделю чистили книги в папиной библиотеке.


Когда мне было пятнадцать, Качалов подписал мне свой портрет:
Прелестной соседке Мариночке Шпет
Маститый Качалов шлет нежный привет…
Где бы я потом ни жила, этот портрет Качалова всегда на стене. Чернила теперь почти выцвели, еле-еле видно, но стихи можно разобрать, если знаешь.

Мы все оказались жильцами одного дома – и Качалов, и Москвин, и Гельцер… Гельцер – уй, какая сноровистая была!

Москвин подарил папе эту фотографию: «Моему любимому человеку от навеки заблудившегося его собрата».

Вокруг папы женщины всегда самые красивые были. Так с Ольгой Леонардовной Книппер-Чеховой папа дружил всю жизнь. Она его называла «шефом».


Мне было семнадцать лет. Впервые я увидела море. Мы жили в волошинском доме, на первом этаже. Комната была большая, с отдельной открытой терраской, которая прямо выходила к морю, пять шагов до калитки – и уже пляж коктебельский.

В середине лета приехал Андрей Белый с женой. Ну, такая уже его поздняя жена. Очень за ним ухаживала! То принесет ему панамку, то скажет: «Хватит тебе сидеть на солнце».

Это было лето 1933 года, первое коктебельское лето без самого Волошина. Всем заправляла Мария Степановна, его вдова. Она была последней, очень верной женой Волошина, хранительницей его имени и традиций.

Когда был убит Киров, в это же утро папа сказал: «Ну что ж, теперь начнутся аресты».

15 марта 1935 года папу арестовали. В этот день моя жизнь переломилась пополам. Последняя московская фотография перед арестом.

К лету двадцать девятого приступили к «чистке» ГАХНа. В результате ГАХН как таковой был уничтожен, и всем можно было заниматься чем угодно, только не философией.


Тогда же откликнулись Кукрыниксы. Журнал «На литературном посту». 1929 г.

Позже возник термин «фашизация немецких словарей». Титульный лист первого тома Большого немецко-русского словаря. 1934 г.
Папа, Борис Ярхо, Михаил Петровский, Александр Габричевский – это была основная четверка, которую как-то объединили в группу. Были обвинены в шпионаже и по приговору военного трибунала расстреляны заведующая немецким отделом «Советской энциклопедии» Елизавета Мейер и сын папиного учителя Георгия Челпанова, филолог-германист Александр Челпанов. Тюремные фотографии на Лубянке.

Мама и папа в Енисейске, лето 1935 года. Первая фотография в ссылке и последняя, где они вместе.

Енисейск был малюсенький городок. Все-таки одна улица в нем была каменных домов, а все остальные деревянные. Деревянные дома, деревянные тротуары.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: