Тимоти Колтон - Ельцин

То, что Ельцин был личностью весьма колоритной, можно считать прописной истиной; от русских можно было также услышать эпитет «сочная». Колоритность его образа питала бесчисленные истории, появлявшиеся в СМИ в годы его правления, и продолжает наполнять ельцинскую легенду.

Человеческую личность всегда нелегко постичь, а человек незаурядный может превосходить обывателя по количеству «щитов идентичности», маскирующих его истинные мысли и чувства [1076] Выражение «щиты идентичности» взято из книги: Ludwig A. M. King of the Mountain: The Nature of Political Leadership. Lexington: University Press of Kentucky, 2002. P. 172–174. . Панцирь, которым окружил себя Ельцин, став национальным лидером, оказался на удивление непроницаемым. В Свердловске, где он чувствовал себя дома, на знакомой и стабильной почве, Ельцин держался с осторожностью, но эта сдержанность не шла ни в какое сравнение с тем защитным слоем, который он приобрел в Москве. В столице Ельцина как будто постоянно мучил страх выдать себя. По словам Сергея Филатова, на протяжении трех лет возглавлявшего администрацию президента, он всегда «как будто боится кому-то приоткрыть уголок его личной, потаенной жизни или что кто-то прочитает его сокровенные мысли». Вячеслав Костиков, который с 1992 по 1995 год был пресс-секретарем Ельцина, в мемуарах отказывается от идеи втиснуть президента в какую-либо формулу, считая это делом безнадежным: «По-настоящему Ельцина никто не знает, а он сам не делает ничего, чтобы внести ясность в свой автопортрет». Одна журналистка из кремлевского пула запомнила Ельцина «субстанцией власти на двух ногах»; ей так и не удалось понять, что происходит в его голове [1077] Цит. по: Филатов С. Совершенно несекретно. М.: ВАГРИУС, 2000. С. 418–419; Костиков В. Роман с президентом: записки пресс-секретаря. М.: ВАГРИУС, 1997. С. 163; Малкина Татьяна, интервью с автором, 13 июня 2001. .

В веках кульминацией образа Ельцина остается Человек на танке, рубака из 1991 года. Но на пути от одинокого бунтаря до хозяина он создавал другие, соревнующиеся с первым по яркости образы. Некоторые — например, Ельцин, воюющий со своими бывшими коллегами по парламенту в 1992 и 1993 годах, размахивающий дирижерской палочкой в Берлине в 1994 году, изнуренный и беспомощный после сердечного приступа в 1995 году, — говорили о беспокойстве и даже внутренней боли. Но это было далеко не все, и потому важно избежать клише и штампов из популярной психологии и в меру возможностей постараться понять, как же в действительности соотносились между собой разные стороны его личности. Если бы личные качества человека не обладали способностью предсказывать, каков он будет в роли государственного деятеля, мы могли бы и не трудиться. Однако, как показали ключевые события первого президентского срока Ельцина, его непостижимый внутренний мир капитально влиял на принимаемые им решения и на тот след, который он, как лидер, оставил в истории.

Когда за эпохой коммунизма закрылся занавес, ход событий заставил Ельцина вчистую забыть о двух его жизненных сценариях. Он давно избавился от чувства политического долга перед Советским Союзом, а остатки чувства долга сыновнего покинули его 21 марта 1993 года, когда от сердечной недостаточности умерла его мать. Клавдии Васильевне было 85 лет, и она несколько месяцев жила в Москве у Ельциных. Накануне смерти она вместе со всеми смотрела телевизионные новости, где рассказывали об обострении конфликта президента с Верховным Советом. Клавдия Васильевна поцеловала сына, сказала ему: «Молодец, Боря» — и ушла в свою комнату. Это были ее последние слова президенту. Ее похоронили на Кунцевском кладбище по православному обряду. Ельцин несколько минут сжимал в руке горсть мерзлой земли, прежде чем бросить ее на гроб [1078] Ельцин Б. Записки президента. С. 308; Прощание с мамой // Аргументы и факты. 1993. 24 марта. .

Его бунтарский сценарий теперь превратился в подобие старых дневников, хранящихся в пыльном чулане. Во время августовского путча Олег Попцов поражался способности Ельцина менять статус-кво: «Каркас власти надо подгонять под него. Человек с хитрецой, глубоко упрятанным бунтом, он способен разнести этот каркас в одну минуту» [1079] Попцов О. Хроника времен «Царя Бориса». М.: Совершенно секретно, 1995. С. 55. . Каркас власти был не просто подстроен под Ельцина, но еще и поставлен ему на службу. Поводов бунтовать не осталось.

От сценария испытания себя, будь то проверка силы или компетентности, Ельцин не отказывался никогда. За рабочим столом он использовал в качестве испытаний рутинные дела. Обладая выдающимися способностями к скорочтению, он просматривал страницу по диагонали, помогая себе карандашом, и запоминал факты и цитаты из официальных документов, чтобы прибегнуть к ним в дискуссии спустя недели и даже месяцы. При этом он испытывал особенное удовольствие, когда мог назвать точную страницу источника. Вне стен кабинета главным испытанием для него были спорт и физические упражнения. По старой памяти он по-прежнему моржевал — плавал в холодной реке или озере. Александр Коржаков вспоминает одно такое купание в Москве-реке в марте (начало 90-х), когда по реке плыли и сталкивались между собой обломки льдин. Если представлялась возможность, Ельцин отправлялся в баню; из парной он бросался в сугроб или ледяную воду; под водой мог оставаться целых две минуты — дольше, чем большинство мужчин вдвое моложе его [1080] О способности Ельцина задерживать дыхание рассказал в интервью с автором Шамиль Тарпищев, 25 января 2002 года. О плавании см.: Коржаков А. Борис Ельцин: от рассвета до заката. М.: Интербук, 1997. С. 77–78; Суханов Л. Три года с Ельциным: записки первого помощника. Рига: Вага, 1992. С. 306–307; Лебедь А. За державу обидно. М.: Московская правда, 1995. С. 380. . Вынужденный отказаться от волейбола, Ельцин еще в Госстрое увлекся теннисом — видом спорта, где тоже есть подачи и удары с лета. Он играл в паре и обладал сильнейшей подачей, хотя довольно тяжело двигался, а кроме того, ему мешала искалеченная левая рука. Личным тренером Ельцина был Шамиль Тарпищев, капитан российской национальной команды; он отмечал, что в теннисе Ельцин столь же болезненно относился к проигрышу, как и в волейболе, о чем вспоминали его березниковские и свердловские товарищи по команде. Однажды Тарпищев предложил сыграть против Ельцина и Коржакова, выбрав себе в пару внука Ельцина, Бориса. Чтобы уменьшить свое преимущество, он сковал себя с Борисом-младшим наручниками. Но даже в таких условиях они выиграли первый сет. «Я смотрю — Президент напрягся, тяжело поглядывает на нас с Борей. Быстро разошлись, отдав им второй сет», — вспоминает Тарпищев [1081] Тарпищев Ш. Самый долгий матч. М.: ВАГРИУС, 1999. С. 300. То, что Ельцин мог использовать в теннисе волейбольные навыки, выглядит вполне правдоподобным, если вспомнить историю: волейбол был изобретен в 1895 году Уильямом Г. Морганом из Массачусетса как смесь приемов тенниса, баскетбола и гандбола. .