Евгений Полищук - «Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1

Покрышкин по-прежнему молчал. В голове у него был полный сумбур. Орехов, видимо, понял его состояние, и не стал торопить с ответом:

– Подумайте. Я закажу вам пропуск на завтра.

Освободившись, Покрышкин заторопился в гостиницу. Нужно было посоветоваться с Марией.

Она с беспокойством взглянула на него, едва он появился, ожидая, что он что-то расскажет важное, но услышала совсем другое:

– Пойдем пообедаем в ресторане, – предложил Александр.

По его виду она поняла, что он чем-то сильно взволнован.

– Куда?

– Да тут же в гостинице.

– Сашенька, милый, ты даже не представляешь, какие тут цены. При таких ценах мы через два дня останемся без денег. Мы пойдем с тобой в ресторан для приезжих военных. Там можно недорого пообедать.

Пока Александр был в штабе ВВС, практичная Мария уже все разузнала у горничной.

Они нашли удобное место у окна, сделали заказ. Теперь можно было поговорить.

– …Во-первых, я сомневаюсь в успехе этой работы, – скороговоркой возбужденно говорил Александр. – Чтобы инструктору-летчику грамотно воевать, нужно самому хорошо изучить воздушную обстановку того района, где ему придется участвовать в боях, знать особенности, привычки, нравы и традиции полков и дивизий, с которыми он будет летать. А это дается временем, и не малым. Инструкторы будут прибывать в кратковременные командировки. Как же они смогут контролировать работу авиации, а тем более учить показом, как нужно по науке бить врага, когда они сами не имеют возможности глубоко врасти во фронтовую обстановку?

Он налил из бутылки в стаканы пиво и отпил глоток. Она молчала, зная по опыту, что ему нужно дать возможнооть выговориться.

– Конечно, штабная работа безопасна, – уже спокойнее продолжал он, – но я не люблю командовать из-за стола. Сижу тут в кабинете, а сам все время думаю: как там в полку без меня? Не хочу покидать свой полк. Там мои друзья и мои ученики. Если без меня моих ребят посбивают, я потом до конца жизни не смогу жить со спокойной совестью. А что они скажут, если узнают, что я, задолго до конца войны, уйду с фронта? Скажут: тихой жизни захотел, а может быть, и того хуже. Нет, я не могу, и перед памятью моих боевых товарищей, погибших на фронте, не имею права давать повод для таких разговоров.

Хочу воевать до Победы, дойти до самого Берлина, а потом можно переходить на штабную должность. Согласна?

– Правильно, Сашенька, правильно, – отвечала Мария, ласково поглаживая его руку. – Меня тоже тянет на фронт, там люди как-то лучше.

– Соглашусь остаться, генеральшей будешь!

– Мне все равно, дорогой, где с тобой быть, только бы вместе! Ты обо мне не думай…

– Значит, решено! Давай отметим наше решение пивом!

Наутро Покрышкин явился к начальнику отдела кадров и, едва присев, категорически заявил, что от предложения отказывается.

– Как так «не хочу»? – удивился Орехов. – Ваш опыт нужен другим. Надо вооружать знаниями молодежь…

По всему чувствовалось, что пожилой генерал огорчен.

– Опыт у меня есть, но я чувствую, что с такой должностью не справлюсь.

– Ну, это не страшно. Поможем, если будет трудно.

Поняв, что заранее приготовленные аргументы результатов не принесли, Александр отбросил всякую дипломатию.

– До конца войны с фронта не уйду! – выпалил он, напряженно глядя в глаза кадровика.

Тот молча захлопнул папку с его личным делом и сухо сказал:

– Завтра быть здесь к девяти ноль-ноль. Вас примет Главный маршал авиации. Свободны!

На следующий день майор-направленец провел Покрышкина к уже знакомому ему кабинету.

– Так что, хочешь воевать до полной Победы? – спросил Новиков, и Саше показалось, что они расстались только вчера.

– Так точно, товарищ Главный маршал. Хочу быть на фронте, хочу воевать и уничтожать фашистов, пока их не будет на нашей земле, – четко ответил Покрышкин.

– Что ж, неволить не буду. Хочешь воевать – возвращайся…

У Саши все запело внутри, и мыслями он уже летел в Черниговку.

– Но есть, брат, у меня к тебе одна просьба, – улыбнулся Новиков. – Поезжай-ка на авиазаводы, ознакомься с новыми истребителями. Дадим вам «Як-3» и «Ла-5 фн». Это отличные машины, будут получше «аэрокобр». А потом зайдешь ко мне, поговорим перед отъездом.

Такое поручение было Александру по душе, он еще никогда не бывал на авиазаводах.

Вечером они с Марией пошли в Большой театр. Достать места недалеко от сцены для Александра не составило труда.

Пришли точно к началу. Театральный зал наполовину был заполнен военными. Слышался тихий говор рассаживающихся зрителей. Мария с непривычки волновалась.

Наконец оркестр грянул марш, занавес раздвинулся, и представление началось. Незаметно они так втянулись в сюжет, что забыли о войне, обо все на свете. Лишь в антракте Мария перевела дух. Ей казалось, что она просидела так, затаив дыхание, много часов.

– Пойдем, прогуляемся, – предложил Александр.

– Ты иди, а я посижу здесь…

Когда, перекурив, он вернулся, Мария с печальным видом изучала программку. И тут до него дошло: да она же стесняется своего солдатского обмундирования. Военная форма – стянутая в талии широким ремнем, отутюженная гимнастерка, юбка, плотно облегающая округлые бедра, и хромовые сапожки на стройных ногах – все ей очень шло. Саше и в голову не приходило, что ей хочется быть, как другие женщины, в нарядном платье, туфельках.

Смахнув слезинку со щеки, она сказала, что все в порядке, чтобы он не беспокоился. Покрышкин ничего не сказал жене.

Утром следующего дня они поехали в военторг. Мария осталась там подбирать себе вещи, а Александр отправился на аэродром – предстояло познакомиться с новыми образцами советских самолетов, которые заводы готовились поставлять фронту.

Известный летчик-испытатель Федрови предложил ему ознакомиться с новым истребителем «Як-3». Саша по привычке обошел самолет, пошатал киль, потом сел в кабину и взлетел. После проведения каскада фигур высшего пилотажа он пришел к выводу, что «Як-3» превосходная по своим летным характеристикам машина, но по сравнению с «мессершмиттом» у нее слабое вооружение. Были и другие мелкие недоработки.

Все это Покрышкин высказал генеральному конструктору истребителя Яковлеву, что, видимо, генералу не понравилось и он не стал даже беседовать с военным летчиком.

«Странно он ведет себя, – подумал Покрышкин. – К кому же надо прислушиваться, как не к нам, людям, которые будут на этой машине воевать? Да и что может доказать высокомерному генералу подполковник? Он меня и слушать-то не захотел».

Осадок после этой встречи остался неприятный.

В номере Александра ожидал сюрприз: Мария в новом платье и туфлях на высоких каблуках. Она всегда казалась ему красивой, но теперь – у него просто не хватало слов. Он подхватил ее на руки и закружил по комнате.