Евгений Полищук - «Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1

Но то, что немецкие связисты предупреждают своих летчиков о присутствии в воздухе Покрышкина, было сущей правдой. Об этом свидетельствовали материалы разведывательного перехвата переговоров немецких пилотов с землей и между собой.

Под вечер того же дня звену Покрышкина было приказано вылететь под Таганрог и на немецком аэродроме уничтожить советский истребитель «Як-7».

Как выяснилось, группа советских истребителей следовала на фронт, не долетев до Ростова, попала в сплошную облачность, сбилась с курса и, приняв немецкий аэродром за свой, пошла на посадку. Первый «Як» уже приземлился, когда второй при посадке заметил на летном поле автомашину с белым крестом на кузове. Ударив по газам, он взмыл вверх и успел по рации предупредить остальных. Группа прекратила посадку и с набором высоты ушла на свою территорию. А летчик первого самолета попал в плен.

Направляясь в штабную землянку после возвращения из-под Таганрога, Покрышкин обратил внимание на высокого, статного летчика в шлемофоне и кожаной куртке, нервно прохаживающегося неподалеку от входа в землянку. Решив, что это кто-то из начальства прибывающего пополнения, о чем уже знали летчики, Саша незаметно прошмыгнул мимо незнакомца и быстро спустился в землянку.

– Разрешите доложить, товарищ командир, – обратился он к Исаеву. Тот сидел за столом и о чем-то разговаривал с начальником штаба Датским.

– Докладывайте.

– Аэродром осмотрели, но «Яка» там не нашли.

– Хорошо смотрели?

– Лучше не бывает. Обе пары по очереди пикировали, но советского истребителя не обнаружили.

– Успели спрятать, – сокрушенно усмехнулся комполка. – Теперь смотрите в оба. Немцы наверняка попытаются использовать этот самолет против нас.

К предупреждению Исаева Покрышкин отнесся со всей серьезностью – сам когда-то летал на «мессершмиттах» и понимал, что немцы закрашивать звезды не будут.

В задумчивости он неспешно вышел из землянки.

– Покрышкин? – окликнул его высокий летчик.

Только теперь Саша заметил на его галифе генеральские лампасы.

– Так точно, товарищ генерал! – Саша отдал генералу честь.

– Савицкий, – представился тот и протянул Саше руку. – Ну как воюете?

По признакам на его лице, знакомым только летчикам, Саша догадался, что Савицкий только что вернулся с боевого задания, и полет этот, по всей вероятности, прошел не совсем удачно.

Генерал стал расспрашивать о повадках немецких пилотов, о тактике летчиков 16-го гвардейского полка, о боевых делах самого Покрышкина и его однополчан. Их тут же окружили летчики – свои и те, что прибыли на фронт в составе корпуса Савицкого, завязались оживленные разговоры, замелькали руки, как обычно, когда летчики объясняют эволюции самолетов, в общем, начался интересный профессиональный разговор. Генерал Савицкий как-то сразу расположил к себе летчиков из 16-го.

Время пролетело быстро, и пора было прощаться.

– Все, что вы рассказали, очень важно, – на прощание сказал генерал. – Очень важно. Мы обязательно организуем конференцию по тактике современного воздушного боя и пригласим вас, гвардейцев, поделиться опытом с нами. Не возражаете?

– С удовольствием, – ответил за всех Саша.

Савицкий его просто поразил. «Вот это командир, – с восторгом думал он. – Едва прибыл на фронт, а уже побывал в бою. Такой наверняка умеет ценить людей и все то, что они предлагают для победы над врагом. Не то что наш…»

Однако в ближайшие дни конференцию созвать не удалось.

17 апреля немцы перешли в наступление на Мысхако. На земле и в воздухе начались упорные бои. Бомбить Малую Землю принялись около пятисот бомбардировщиков под прикрытием двухсот истребителей. Бомбардировщики шли волнами по 40-60 машин, а сверху над ними «мессершмитты». Даже летчики, воевавшие с первых дней войны, такого не видели.

Немцы приступили к операции «Нептун». В бой была введена группировка численностью 27 тысяч солдат и офицеров. На Малой Земле в это время находилось около 15 тысяч десантников. Плацдарм был превращен в подземную крепость с десятками километров траншей, блиндажами, штольнями в скальном грунте.

«Штуки» – одномоторные бомбардировщики «Ю-87» полковника Эрнста Купфера, двухметрового гиганта с Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту на шее, волнами начали обрабатывать артиллерийские позиции, укрепления и опорные пункты советских войск.

Советских самолетов в воздухе было втрое меньше. Хотя для поддержки десантников, сдерживающих натиск четырех немецких пехотных дивизий, привлекли почти пятьсот машин, удаленность аэродромов от линии фронта позволяла советским истребителям находиться над районом боевых действий не более десяти-пятнадцати минут, и это обстоятельство серьезным образом снижало эффективность истребительной авиации. Кроме того, на трассе следования наших самолетов находились северозападные отроги Главного Кавказского хребта, что тоже затрудняло полеты, особенно когда низко опускалась облачность.

На полетных картах летчиков 16-го полка Малая Земля была заштрихована красным карандашом. Все знали – там окопались и стоят насмерть легендарные моряки во главе с Цезарем Куликовым, отправившие на материк написанную на листке кровью клятву «своими знаменами боевыми, именем жен и детей наших, именем нашей любимой Родины» выстоять. Летчики знали, что героев надо во что бы то ни стало прикрыть, а также обеспечить успешные боевые действия наших бомбардировщиков и штурмовиков.

Первой на боевое задание пошла восьмерка во главе с Покрышкиным. Вторую четверку в его группе вел Дмитрий Глинка, летчик соседнего 45-го полка, о геройских подвигах которого часто писала дивизионная газета. Группа прикрывала девятку пикирующих бомбардировщиков «Пе-2».

На подходе к Цемесской бухте им встретились «мессершмитты», и Глинка с ходу, без команды ведущего вступил с ними в бой. «Зачем он с ними связался, – с беспокойством подумал Александр. – Мог бы отпугнуть «мессеров» и вернуться в строй. Теперь за его подопечных «Пе-2» придется отдуваться нашей четверке. Ведь говорили же, что для очистки неба выделены «Яки» Савицкого».

Меж тем «петляковы» отбомбились, стали разворачиваться над морем домой и, как часто у них бывает, растянулись.

– Внимание! – подал команду Александр.

Она означала: усилить наблюдение, во время разворота наших бомбардировщиков немецкие «охотники» чаще всего атакуют отставшие машины.

Саша бросил взгляд в сторону Анапы: так и есть, клубится пыль, истребители уже взлетают. Скоро они будут здесь. Тут же его внимание привлекли несколько групп немецких бомбардировщиков, следовавших курсом на одной с ним высоте. Сердце заныло от мысли: сколько же бомб эта армада обрушит на малоземельцев. Нет, этого допустить нельзя! Вокруг «пешек» пока все спокойно, и за оставшееся время вполне можно разогнать немецкую армаду.