Джонатан Стейнберг - Бисмарк: Биография

С другой стороны, Дельбрюк, похоже, раздражал и Бисмарка тем, что консультировался с членами государственного министерства, которые оказывались евреями. Люциус писал в мемуарах:

...

«Вчера в полдень княгиня вызвала меня с совещания. У князя состоялся разговор с Дельбрюком, после которого он был настолько возбужден и раздражен, что не спал всю ночь. Когда я пришел к нему, он лежал в постели, но выглядел лучше и бодрее, чем в прошлый раз. Княгиня сказала: “Он лежит здесь и переживает, что ни в министерстве, ни в бундесрате у него нет адекватного представительства. Дельбрюк водит компанию с Фридбергом, Фриденталем, Ласкером, Вольфсоном, Бамбергером, со всеми евреями, что затрудняет подготовку законо-проектов”»43.

Обстоятельства заставляли и Бисмарка контактировать с либералами, а это означало, что он должен был иметь дело с фриденталями, фридбергами, ласкерами, бамбергерами и симонсами. Они раздражали его не только как евреи, но и как оппоненты. Штош в письме новеллисту Густаву Фрейтагу от 18 августа 1867 года отметил еще одну характерную деталь в поведении Бисмарка:

...

«Чем могущественнее становится Бисмарк, тем больше досаждают ему люди, которые, как он считает, думают и действуют только в своих интересах. Он все больше нервничает и опасается сомнительных связей… Раздражение, которое у великого государственного деятеля вызывают человеческие слабости и люди маленького роста, зачастую выходит за рамки нормальной психики»44.

«Маленьким человечком», особенно досаждавшим Бисмарку, был Людвиг Виндтхорст (1812–1891), юрист из Ганновера, избранный 31 августа 1867 года в северогерманский рейхстаг от округа Меппен – Линген – Бентхайм и остававшийся депутатом двадцать четыре года до самой смерти. Маргарет Лавиния Андерсон написала о нем:

...

«Людвиг Виндтхорст вошел в историю как самый выдающийся парламентарий имперской Германии. С учетом депутатства в сейме королевства Ганновера он прослужил в законодательных органах своей страны тридцать пять лет. Согласно подсчетам одного депутата, он выступил 2209 раз только в рейхстаге, больше, чем кто-либо из его коллег. В дебатах ему не было равных; в тактике с ним мог соперничать только Бисмарк»45.

Трудно найти другого человека, который бы так разительно отличался от Бисмарка. Полуслепой уроженец Ганновера, ярый приверженец Римской католической церкви, карлик Виндтхорст мог противопоставить рослому протестанту и пруссаку Бисмарку только лишь свое остроумие и ораторское искусство. Католический политик Петер Рейхеншпергер (1810–1892), прослуживший более тридцати лет в прусском ландтаге и тоже избранный в 1867 году в северогерманский рейхстаг46, так отзывался о своем коллеге:

...

«Виндтхорста по праву можно назвать титаном парламентаризма. Только его можно поставить в один ряд с Бисмарком. Он обладал острым политическим чутьем и умел маневрировать с непревзойденным мастерством. Маленький, похожий на гнома, с нелепо искривленным ртом и в очках с огромными, бутылочно-зеленого цвета линзами, подслеповатый, он сразу же обращал на себя внимание…47

Его внешняя одиозность усиливалась язвительным остроумием и идиосинкразическими взглядами. Никто не знал, что скрывается над, под или за его очками»48.

Виндтхорст служил в правительствах Ганновера, а в 1867 году стал адвокатом свергнутого короля Георга V Ганноверского (1819–1878) и отстаивал его материальные интересы в переговорах с Пруссией. Королю был обещан доход с его капитала в размере 16 миллионов талеров в обмен на возврат государственных средств, отправленных в Англию во время войны49. Бисмарк конфисковал королевскую собственность и создал тайный Вельфский фонд, который использовал по своему усмотрению. Георг, человек жесткий и упрямый, отказался признать свое низложение, чем поставил в неловкое положение двоюродную сестру, королеву Викторию. 17 августа 1866 года она написала по-немецки Августе, герцогине Кембриджской, что ее долг ощущать себя англичанкой, каковой она прежде всего и является: «Ей остается лишь выражать свои немецкие чувства просьбами об участливом и снисходительном отношении к королевской семье Ганновера и коронным землям»50. Король Георг обустроил свой двор в Гицинге под Веной и старался, елико возможно, досаждать Бисмарку. Он сформировал ганноверский легион для борьбы за восстановление своего престола и благословил создание ганноверской политической партии, которая с 1867 и до 1914 года направляла своих представителей-сепаратистов в рейхстаг. Их число колебалось от четырех в семидесятых годах до десяти или одиннадцати в следующем десятилетии51.

Виндтхорст, хотя и ганноверец, не вступил в вельфскую партию. Вначале он вообще не принадлежал ни к какой партии52. Депутат из Вальденбурга Браун оставил нам занимательный рассказ о том впечатлении, которое производило острословие Виндтхорста в рейхстаге, записав один из его спичей, произнесенных до того, как войти в католическую центристскую партию:

...

«“Одно время существовала фракция, состоявшая из одного члена. Это была фракция Меппена. ( Смех .) И эта фракция так о себе заявила, так часто брала слово и так возбуждала аудиторию, что привлекла к себе всеобщее внимание в палате, убедительно доказав тем самым, что здесь умеют уважать меньшинства”. ( Смех .) Депутат Виндтхорст затем поклонился спикеру, который ответил ему тем же, и сказал: “Приведя яркий пример нашего уважительного отношения к меньшинствам, я должен выразить большое сожаление по поводу того, что эта фракция самораспустилась”53. ( Гомерический смех .)».

Благодаря незаурядной политической интуиции Виндтхорст заранее знал, что его ожидает. В письме Матиасу Дейману от 2 ноября 1867 года Виндтхорст объяснял: он решил баллотироваться в парламент, потому что «скоро может понадобиться обсуждать положение его святейшества». Но он отверг возможность отступления католиков: «Куда бы ни направлялся локомотив, я еду с ним, с тем чтобы – в нужное время и при соответствующих обстоятельствах – остановить его или выкинуть машиниста и самому повести его»54. В декабре 1867 года король устроил прием для депутатов нового северогерманского рейхстага. Депутат-либерал Фальк встретил там и Виндтхорста:

...

«Войдя в комнату, где собирались гости, я сразу же обратил внимание на маленького человечка в черном сюртуке, расхаживавшего взад-вперед. На нем была звезда, а с шеи свисала лента неизвестного мне ордена. Он показался мне каноником, о чем по крайней мере свидетельствовало убранство. Голова его была невероятно крупная, лицо – уродливое, и вся его внешность поражала своей курьезностью»55.