Мишель Фитусси - Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту

На Мадам успех картин произвел впечатление, она больше не испытывала к ним отвращения. Однако не желала в этом признаться.

— Зачем же вы повесили у себя этот портрет, если он вам не нравится? — спросил кто-то из друзей.

— На стене было пустое место! — парировала Елена.

Странствие — лучшее лекарство от душевной боли. За последние семь лет своей жизни Мадам совершила несколько кругосветных путешествий, и Патрик неизменно ее сопровождал. В основном это были деловые поездки, продиктованные необходимостью, но они все равно придавали ей сил. «Большинство ровесниц мадам Рубинштейн перемещаются в инвалидных колясках, она же летает на самолетах, ездит на поездах, машинах, не боится рикш», — с восторгом писал журналист в «Cosmopolitan».

Ее тяжелый характер, с годами только портившийся, в пути улучшался на удивление. Она стоически переносила все тяготы, мирилась с неожиданностями, становилась заботливой и благодушной. Так что Патрик охотно соглашался ехать вместе с ней куда угодно.

Мадам впервые побывала в Японии. Косметология тут не менее давняя и развитая область промышленности, чем в Европе и в Америке. «Shiseido», основанная в 1872 году провизором, который прежде работал на морской флот, и «Kanebo», появившаяся в 1887 году, были ведущими фирмами, и конкурировать с ними было непросто. Они применяли высокие технологии, использовали последние достижения современной науки, так что их продукция пользовалась популярностью далеко за пределами страны. Появлялись и новые фирмы, к примеру «Shu Uemura», и мгновенно добивались признания. Однако Елена Рубинштейн с азартом вступила в борьбу за место на здешнем рынке, коль скоро многие японцы страстно увлекались всем западным.

Мадам давала интервью журналистам, вела переговоры с инвесторами, промышленниками, банкирами, и ее собеседники, все без исключения, были мужчинами. Японцы в то время еще не привыкли к деловым влиятельным женщинам. К счастью, привычка уважать старших брала верх над мужским шовинизмом. Для них «мадам Лубинстейн» была прежде всего почтенная «мама-сан». И все-таки потребовалось целых четыре года, чтобы филиал ее фирмы открылся в Японии, зато с тех пор ей там сопутствовал неизменный успех.

Путешествие продолжалось. В Гонконге Еленой овладело лихорадочное желание скупать все, что только можно: жемчуг — килограммами, шелк — километрами. Она влюбилась в здешнюю архитектуру, наслаждалась китайской кухней. Пришла в полнейший восторг от ципао, традиционных длинных женских платьев с коротким рукавом, которые удивительно шли ей. Крошечный старичок портной сшил для нее великое множество таких нарядов, и она надевала их в Нью-Йорке, принимая гостей.

В Австралии Патрик с удивлением убедился в том, что его покровительницу повсюду: в Мельбурне, Сиднее, Аделаиде — встречают как национальную героиню, с исступленным восторгом.

Тем не менее заехать в Колерейн Мадам отказалась наотрез:

— Я там голодала, мерзла, жила в ужасной каморке, работала по двадцать часов каждый день без выходных. Если бы мне предложили начать все сначала, я бы лучше повесилась.

Они вернулись в Европу. В Париже мадемуазель Шанель предложила Елене отправиться вместе с ней в Швейцарию, где она ее научит, как нужно отдыхать.

— Но я не желаю этому учиться! — возмутилась Мадам.

Пробыв всего несколько дней в Нью-Йорке, она улетела в Израиль. Три года назад она уже побывала там у своей племянницы Рахили, сестры Малы и Оскара, которая жила в кибуце Неве-Итан в долине Бейт-Шеан неподалеку от границы с Иорданией.

Поехать туда Елену уговорила Мала. Они с мужем, Виктором Силсоном, не раз навещали Рахиль и пришли в восторг от увиденного. Мадам вполне разделила их чувства. Народ Израиля восхитил ее мужеством, энтузиазмом, самоотверженностью. Она всегда любила первооткрывателей. Племянница заразила Елену своим воодушевлением.

Прощаясь с Рахилью, Мадам пообещала, что непременно вернется. Она исполнила обещание, но на этот раз приехала с официальным визитом. Госпожа Вейсман, вдова первого президента Израиля, за завтраком спросила, как лучше ухаживать за лицом. Елена в ответ на подобный вопрос повторяла всем всегда одно и то же:

— У вас слишком сухая кожа.

И в отношении пожилых дам была абсолютно права.

Премьер-министр Давид Бен-Гурион устроил торжественный прием в честь мадам Рубинштейн. Там она познакомилась с Голдой Меир, министром иностранных дел. Беседуя с ней, Мадам держалась скованно и настороженно. Она не привыкла общаться с женщинами, занимавшими такое высокое положение. Елена соглашалась построить в Израиле парфюмерную фабрику при условии, что юное государство тоже пойдет ей навстречу. Пусть в Тель-Авиве откроют музей современного искусства имени Елены Рубинштейн, и тогда она охотно передаст ему немалую часть своей коллекции живописи. Мадам выделяла на это 250 тысяч долларов, хотя строительство по ее проекту требовало гораздо больших вложений.

Музей, открывшийся в январе 1959 года, ее разочаровал. Ей не понравилась его архитектура, она считала, что он недостаточно величественный и к тому же недостоин носить ее имя, коль скоро является не самостоятельным зданием, а частью обширного комплекса. С досады Мадам не стала отдавать ему половину коллекции, подарила лишь несколько картин. Зато музею досталось двадцать тысяч крошечных кукольных интерьеров, бережно собранных за полвека, и множество маленьких кукол в костюмах разных эпох. Косметическая фабрика фирмы была построена в Израиле три года спустя, в 1962-м.

Летом 1959 года Елена отправилась на самолете в Москву на международную выставку. С ней поехали Мала, Ческа, Патрик и медсестра, сопровождавшая с некоторых пор Мадам повсюду. Мадам Рубинштейн исполнилось восемьдесят семь лет, ее здоровье оставляло желать лучшего, и в любой момент могла потребоваться квалифицированная медицинская помощь.

В прошлый раз Елена побывала в Советском Союзе в 1936 году во время сталинских репрессий. С тех пор торговые отношения между Западом и Востоком начали понемногу налаживаться. Советское Министерство иностранных дел пригласило ее представлять на выставке американскую косметическую продукцию. Мадам никогда не интересовалась политикой — лишь для своего любимца генерала де Голля делала исключение, — однако она сразу признала целесообразным выход фирмы на столь обширный рынок. Особенно ее подстегнула мысль о том, что она здесь окажется первой и застолбит территорию, пока ее конкуренты не вступили в борьбу. Она не пожалела ста тысяч долларов на строительство павильона фирмы Рубинштейн и на выпуск великолепных рекламных брошюр на русском языке. Открытие выставки состоялось в Сокольниках, на нем присутствовали главы государств Ричард Никсон и Никита Хрущев, что свидетельствует о значительности события.