Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Качиоппи не уверен, что в отсутствие формального обвинения ему следует немедленно произвести арест. Он заходит в ванную и звонит по мобильному телефону на службу, объясняя суть происходящего. Ему приказывают задержать Мэдоффа по факту «наличия достаточных оснований».

Мэдофф идет одеваться; он выбирает дорогие серые слаксы, мягкий темно-синий блейзер и накрахмаленную белую рубашку в темно-синюю полоску с открытым воротом. Агенты предупредили его о ряде запретов для арестованных: ни ремня, ни шнурков, ни галстука, ни украшений.

Тем временем – то ли пока Мэдофф одевается, то ли чуть раньше – Рут звонит в офис и спрашивает Скиллари, не приезжали ли Марк и Эндрю. Нет, не приезжали. Скиллари слышит, как Рут говорит кому-то (вероятно, Берни): «Их там нет».

Но вот Мэдофф одет и агенты готовы везти его в Нижний Манхэттен. Он велит Рут постараться связаться с Айком Соркином, накидывает темно-серый плащ из твилла, и ему надевают наручники. Вместе с агентами он спускается в лифте, быстро проходит через небольшой темный вестибюль и выходит наружу, под дождь. Мэдоффа сажают на заднее пассажирское сиденье ожидающего автомобиля. Канг садится позади водителя, и машина отъезжает.

Качиоппи направляется в сторону Рокфеллер-центра на встречу с сыновьями Мэдоффа в офисе их адвоката – составить аффидевит, письменное заявление под присягой, которое он представит суду, чтобы начать процесс.

Питер Мэдофф приезжает в офис необычайно рано. Скиллари впервые замечает его, когда он беседует с несколькими незнакомцами в малом конференц-зале на восемнадцатом этаже. Секретарь приемной говорит, что они все отрекомендовались «юристами». Затем, быстро показав значок, подходит немногословный человек в тренчкоте – вероятно, агент ФБР, посланный для совместной работы с уже находящимися здесь командами Комиссии по ценным бумагам и FINRA (The Financial Industry Regulatory Authority) – Агентства по регулированию деятельности финансовых институтов.

Скиллари, сопоставив все известные ей факты, включая ранний звонок Рут с вопросом о сыновьях, сперва думает, что кого-то похитили. А может, это заговор с целью вымогательства. Мэдофф по-прежнему отсутствует.

Мэдоффа везут в офис ФБР на Федерал-Плаза, 26. Это сорокадвухэтажное здание, ограничивающее с запада Фоли-сквер – ключевой узел механизма юстиции и правопорядка [1] . Не найдя свободного места для парковки, водитель подвозит Мэдоффа и Канга ко входу для сотрудников рядом с небольшой спортивной площадкой. Они спешат через оживленный вестибюль к ряду пуленепробиваемых дверей, надежно защищающих лифты ФБР.

На двадцать третьем этаже лифт останавливается, и Мэдоффа ведут в комнату 2325, маленькое помещение без окон размером с гардеробную в пригородном доме. Стол, два стула и телефон. Мэдофф садится, Канг освобождает ему одну руку от наручника, другую пристегивает к подлокотнику стула. Мэдоффу разрешают воспользоваться телефоном для звонка адвокату. Он набирает мобильный номер Айка Соркина.

Рут еще не сумела связаться с Соркином, поскольку накануне он уехал по делам в Вашингтон и пользуется свободным утром, чтобы отвезти внучку в детский сад, расположенный в пригороде Мэриленда.

Когда звонит мобильник, он видит незнакомый манхэттенский номер и отвечает.

– Айк, это Берни Мэдофф, – слышит он.

Мэдофф быстро объясняет, что прикован наручниками к стулу в офисе ФБР, – он под арестом.

– Берни, больше ни слова, – шепотом советует ему Соркин, пока дети вокруг вслед за воспитательницей звуками и движениями подражают различным домашним животным.

Он поспешно выходит из классной комнаты, попутно замечая, что батарея телефона, того и гляди, разрядится. Он просит Мэдоффа передать трубку Кангу и решительным тоном велит агенту прекратить допрос до прибытия одного из его, Соркина, партнеров. Затем звонит своему секретарю Марии Моранж, которая работает у него много лет, и просит ее разыскать Дэниела Дж. Хорвица.

Дэн Хорвиц, в свои за сорок сохранивший мальчишеский вид, с копной каштановых волос и в очках с роговой оправой, сидит на «политическом» завтраке у своего тестя в манхэттенской юридической фирме. Прежде чем поступить на работу к Соркину, он был одним из «ребят Морги» – напористым помощником окружного прокурора на выучке у полулегендарного манхэттенского окружного прокурора Роберта Моргентау. Хорвицу, как и Соркину, уголовно-процессуальная практика знакома вдоль и поперек.

Мария дозванивается на мобильник Хорвица. Арестован один из клиентов Айка, говорит она, но в помещении шумно и он не улавливает имени. Хорвиц выходит в коридор и просит ее повторить имя: Берни Мэдофф. Хорвиц несколько раз встречался с Мэдоффом на благотворительных мероприятиях. Мария сообщает ему, что Айк распорядился позвонить Питеру Мэдоффу и немедленно возвращаться в офис.

По дороге Хорвиц безуспешно пытается дозвониться до Соркина, у которого окончательно села батарея телефона. Когда Хорвиц добирается до офиса, он тут же звонит Уильяму Ф. Джонсону, грозному начальнику оперативной группы по борьбе с мошенничеством на рынке ценных бумаг и сырьевых товаров офиса федерального прокурора округа Нью-Йорк (Манхэттен). Это одна из главных в стране команд по борьбе с беловоротничковой преступностью, и одна из старейших: она основана в 1960 году, задолго до того, как чиновники Министерства юстиции повсеместно осознали потребность в такого рода специалистах. Хорвиц много лет знаком с Биллом Джонсоном, и его сразу соединяют.

Разговор краток: у обвинителей по-прежнему нет ничего, кроме собственных слов Мэдоффа, сказанных либо сотрудникам ФБР, либо сыновьям. Но информация, которой Билл Джонсон делится с Хорвицем, не слишком ободряет: заявления, которые сделал его клиент в присутствии сотрудников ФБР, несомненно ему во вред.

Хорвиц узнает, что Мэдофф все еще в офисе ФБР, теперь уже на двадцать шестом этаже, где его сфотографировали и взяли отпечатки пальцев. Агенты ФБР полагают, что вскоре судебные маршалы поведут Мэдоффа на противоположную сторону Фоли-сквер в федеральный суд для рассмотрения вопроса об аресте.