Кейстут Закорецкий - Разгром Виктора Суворова

Поэтому не все так просто в теме. Вполне возможно, что с точки зрения обороны и в условиях сокращенных штатов мирного времени структура таких мехкорпусов ужасна, кошмарна и ни в какие ворота не лезет. Но одно дело маршировать в мирное время неважно куда, а другое – во время реальных боевых действий даже с хорошим боепитанием и пополнением техникой и людьми.

Вот выше был упомянут мехкорпус в Ленинградском ВО. В Интернете можно найти пример из истории входившей в его состав 31-й мехбригады им. т. Урицкого. С августа 1938 г. она называлась «13-я легкотанковая Краснознаменная (с 1940 г.)». В журнале «Фронтовая иллюстрация», № 3, 2001, который посвящен теме «Танки в «зимней войне» 1939–1940» (автор – Коломиец М., издание – М.: Стратегия КМ, 2001) есть цифры наличия в ней танков до войны с Финляндией и потери в ее ходе.

К началу боевых действий всего в 31-й МБР было 256 танков (246 БТ-7 и 10 Т-26) (ну прям как по «вредительскому» штату Тухачевского!). Во время войны получено с заводов еще 74 машины (67 БТ-7, 2 БТ-2, 5 Т-26). Итого по наличию/приходу получается 330 танков. Но с 30 ноября по 13 марта 1940 г. 242 машины были потеряны по разным причинам:

– от артогня – 122 БТ-7, два Т-26;

– подорвались на минах и фугасах – 63 БТ-7, один Т-26;

– сгорело (видимо, в бою) – 52 БТ-7, два Т-26.

И осталось 88.

Какова главная цель существования армии? Успешно вести боевые действия. Но в любых боях случаются потери. В танковых войсках потери за день боев могут исчисляться десятками. Поэтому если планируется марш, то вести его танковой частью, вполне компактной для управления с минимумом затрат, может быть и удобно. Но может оказаться бесполезное наступление, если через несколько дней от былого парка машин останутся одни воспоминания.

На что и намекнул немецкий опыт во Французской кампании весны – лета 1940 г. Он показал, что успешно прорываться в тыл противника лучше всего большими массами (иначе не пройдут). Другое дело, что возникают проблемы при транспортировке танков не своим ходом и маршей своим ходом. Кроме того, в боевых условиях еще есть необходимость прикрытия с воздуха. И везде – проблемы с заправками и ремонтами. Если танковая часть перемещается по железной дороге, то большого количества командиров не требуется. Вот – танки, вон – рампа для погрузки, вон – ж/д платформы. И команда: «К погрузке приступить!» (или наоборот: «Выгружайся!»).

Но если надо перемещать танки по автогрунтовой дороге, то лучше всего (в идеале) их везти на трейлерах. То есть на каждый танк потребуется еще колесная платформа с грузовиком. При этом колонна рискует растянуться на большую длину в километрах. А даже если трейлеров нет и танки едут своим ходом, то длина колонны тоже становится немаленькой. В связи с чем возникает проблема прикрытия с воздуха средствами ПВО (которых потребуется много на каждый километр). А также во время отсутствия сплошного фронта могут возникнуть и другие проблемы (угроза нападения противника на отдельные части колонны, угроза остановки части колонны из-за поломок и т. д.). Поэтому вполне важной становится задача продумать структуру танковых частей и соединений по оптимальному количеству различных обслуживающих подразделений (ремонтных, инженерных, ПВО, ПТО, разведки, связи, артиллерии для обеспечения атаки и т. д.). И вариантов здесь вообще два – или танки используются для поддержки пехоты в виде небольших групп (в первую очередь батальонов). При этом все остальные варианты «обслуживания» они получают от тех, кого поддерживают. Либо они сами становятся отдельной частью/соединением, но тогда в их составе должны быть все обслуживающие структуры.

Кроме того, на штат танковых частей/соединений оказывает сильное влияние стратегическая ситуация на фронте, возможности промышленности и наличие разных типов выпускаемых боевых машин (легкие танки, тяжёлые, плавающие, самоходные артустановки, поставки по импорту). И одно дело, когда война ведется оборонительная и промышленность не может производить много боевой техники. И другое – когда ведется широкое наступление, а промышленность готова поставлять танки в серьезных количествах и разных моделей.

В частности, если коснуться истории изменения оргштатной структуры танковых войск СССР во время войны, то его описание окажется длинным. После больших потерь матчасти в западных округах летом 1941 г. крупные танковые соединения в СССР осенью 1941 г. расформировали. Армия находилась в обороне, промышленность в то время не могла производить много чего, поэтому серьезных наступлений не планировалось и крупные танковые соединения не требовались. Причем немалую часть танков составляли машины легкого типа (Т-40, Т-60, Т-70). Поэтому количество танков в танковой бригаде по штату с 93 штук в августе 1941 г. снизилось до 46 в декабре 1941-го. А потом увеличилось до 65 в ноябре 1943-го.

Но со временем оборонительные задачи стали сменяться наступательными, что потребовало опять создания корпусов, дивизий и танковых армий. Вот количество танков в корпусах и менялось на протяжении войны по разным причинам. В середине 1942 г. по штату им полагалось 100 танков (из которых 40 были легкими). А в 1944–1945 гг. легкие танки были заменены на самоходные артустановки с увеличением количества и средних танков. В связи с чем общий штат гусеничных боевых машин в корпусе увеличился почти в 3 раза – до 270. И организационно корпуса могли входить в танковые армии (по два или по три). При этом количество танков/самоходок в трехкорпусной армии к концу войны достигало по штату 900 машин. А по боевому обслуживанию на них приходилось 800 орудий и миномётов и более 5 тыс. автомобилей. Если промышленность позволяет, если боевая обстановка требует, если обслуживание ПВО, ПТО, ремонтное, саперное, инженерное и тыловое имеется, то почему нельзя?

На завершающем этапе войны танковые армии провели 64 наступательные операции. Причем половину из них в трехкорпусном составе. То есть по штату под 900 боевых машин. Даже если реально их количество оказывалось меньше штата, и то сравнимо с «корпусом Тухачевского». Но можно возразить: так офицеров же было поболее!!!! Возможно. Но в чем определялась проблема? В ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ ДЛИНЕ МАРШЕВЫХ КОЛОНН!!!! А разве габариты танков с 1935 по 1945 г. принципиально поменялись? В разы? Или на проценты? Тогда почему в 1935 г. при таком размерчике колонны корпус воевать якобы не способен, а в 1945 г. танковая армия была вполне способна? Только из-за того, что на каждом километре колонны в два раза чаще попадались офицеры? Очень большая разница, однако!

Другое дело, если могут оказаться проблемы в визуальной связи, особенно на марше. Допустим, 7-й танк заглох, а командир – в 1-м. Если связи нет, а до начала марша действия на такой случай не согласованы, то вот тут и могут возникнуть какие-то проблемы «неуправляемости». Хотя… Эти случаи могут находить решение на уровне командования выше. Например, сзади едут летучки ремонтников со связью, которые и сообщат куда надо, что с кем произошло и принятые меры. Извините, в наступление должны идти крупные массы танков, иначе не будет смысла их туда посылать «жиденькими цепями». Перебьет их противник, как куропаток.