Энтони Флакко - Никола Тесла. Безумный гений

Гости уставились на Николу, так что Тесле поневоле пришлось отвлечься от рассуждений об электричестве и световых волнах, а заодно пообещать себе впредь избегать светских раутов.

Чужие взгляды вонзались в Теслу, будто пчелиные жала. Укрыться от назойливых глаз было негде, и он поспешил ответить просто и честно:

— Я родился в Австро-Венгрии, в провинции под названием Лика, в маленьком приграничном городке.

Мисс Уоттерс подхватила нить разговора, стараясь побороть смущение.

— Я слышала, вы говорите на нескольких языках, мистер Тесла, — начала она.

Никола не успел ответить.

— Австро-Венгрия?! Надо же! — вскричал глубоко потрясенный Джозеф Ходли. — Но ведь там все ходят вверх ногами.

Никола с ужасом понял, что это не шутка и от него ждут ответа.

— Сэр, но почему там должны ходить вверх ногами?

— Почему?! — возопил Ходли. — А еще говорили, что вы гений! Разве это ваше «Австро» находится не с другой стороны Земли?

В ответ раздался громкий смех, но веселье сменилось растерянным молчанием, когда почетный гость вдруг отвернулся от остальных, ссутулился и сжался в комок. Выпрямившись, он коротко выдохнул и повернулся к Ходли:

— Вы, должно быть, имели в виду Австралию.

Ходли хмыкнул и провозгласил на весь зал:

— А разве это не одно и то же?

Все без исключения джентльмены и некоторые леди дружно залились смехом.

Корин Уоттерс было любопытно, как ее протеже расправится с этим кретином. Ходли принадлежал к так называемой новой нью-йоркской аристократии, то есть имел запросы принца крови и манеры сутенера. Сложившееся положение было особенно забавным, поскольку в центре внимания неожиданно оказалась ее старшая дочь, зануда и книжный червь, которую Тесла явно предпочел трем другим девицам, хорошеньким и веселым. Вышло так, что невзрачный полевой цветочек сделался главным украшением вечера и сумел заворожить почетного гостя. Неожиданно, конечно, но совсем не плохо.

Никола зажмурился и набрал с легкие воздуха. Реальный мир надвигался на него во всей своей жути. Опомнившись, молодой человек виновато посмотрел на миссис Уоттерс и ее славную дочку, которая ответила ему взглядом, полным сочувствия.

Поклонившись миссис Уоттерс, ее старшей дочери и остальным гостям, Никола молча развернулся и неспешно направился к выходу. Его лицо ничего не выражало.

Спустя две недели после того как Никола сбежал с вечеринки, на все лады проклиная себя за неспособность влиться в американское светское общество, судьба вновь свела его с Корин Уоттерс. Дама-благотворительница привезла его в город Равей, что в штате Нью-Джерси, к дому, в котором прежде помещался фабричный склад, а новая вывеска на двери гласила: «Динамо-машины Теслы».

Никола всю дорогу гадал, куда его везут, а теперь не мог поверить собственным глазам. Женщина что-то говорила, но молодой человек был слишком потрясен, чтобы уловить смысл ее слов.

— …покойный муж научил меня воздавать добром за добро. — Миссис Уоттерс с застенчивым девичьим смешком сжала его руку. — Вы уж постарайтесь изобразить изумление, когда окажетесь здесь завтра утром.

Миссис Уоттерс притянула Теслу к себе и зашептала ему на ухо:

— Они предложат вам две тысячи долларов на устройство лаборатории, но я точно знаю, что у них есть все пять!

— Пять?!

— Пять тысяч долларов на первоначальные нужды, мистер Тесла! Платить вам будут немного, но, если вы справитесь с городским освещением, расценки наверняка поменяются. Правда, о ваших специфических теориях они и слышать не желают, но, по крайней мере, у вас будет работа. А впереди блестящее будущее, не правда ли?

Только теперь Тесла понял, зачем Коринн Уоттерс просила его о встрече. В переданной гостиничным коридорным записке она звала его на другой берег реки, в Нью-Джерси, «поговорить о делах».

— Послушайте, мистер Тесла, — вторгся в мысли Николы резкий голос пожилой дамы. — Вмешиваться в вашу работу они не станут; у них только одно условие: вам придется установить генераторы Эдисона. Надеюсь, эта досадная мелочь не помешает вам подписать контракт?

— Угу, — только и смог выговорить Никола.

— Очень надеюсь, мистер Тесла. Мне, видите ли, совсем не улыбается стать посмешищем.

— Посмешищем? Что вы, мадам, это было бы…

— Вы, конечно, можете позволить себе известные чудачества. Вероятно, многие именно этого от вас и ждут. Не так ли? Безумный гений или что-то в этом роде… Однако моя репутация, смею сказать, держится на бескорыстно предложенной и с благодарностью принятой помощи. С благодарностью принятой, а не с возмущением отвергнутой!

— Да… Ну конечно! Вы настояли на встрече, потому что хотели предупредить меня об их намерениях.

— К чертям их намерения, мистер Тесла! Они делают то, что им скажут, ни минуты не раздумывая. Это называется «кредит доверия общества». Сама надежная денежная единица. Я помогу вам его заработать, а вы уж постарайтесь не растратить понапрасну мой.

— …Хорошо.

— Внимание, которое вы любезно оказали моей дочери, не осталось незамеченным; у девочки тут же появились поклонники. Теперь она помолвлена с весьма неглупым молодым человеком, который обращается с ней как с особой королевской крови и не слишком докучает нам своим обществом.

— Вы хотите сказать… — Имени девушки Тесла так и не вспомнил.

— Именно, — кивнула миссис Уоттерс. — Если женщина моего круга не найдет для дочерей достойных женихов, она не сумеет сохранить кредит доверия, понимаете?

— Вот как?

— Ну разумеется! Своей увлекательной лекцией и драматическим уходом вы сделали для моей девочки больше, чем многие годы интенсивных уроков хорошего тона.

— Но, миссис Уоттерс, я всего лишь ответил…

— Вы показали всем, что моя дочь достойна внимания, мистер Тесла. Они видели, как вы это сделали! Молодой человек, чей ум их страшит, оказывает внимание девушке, которую все считают синим чулком. И что же? Она вас нисколько не боится. Вы принимаете ее слова всерьез. Вы увлеченно беседуете. Для умной девицы, такой, как моя дочь, этого более чем достаточно.

— По-моему, мисс Уоттерс вовсе не нуждается…

— Младшие пухленькие, хорошенькие и, к счастью, не такие умные. — Миссис Уоттерс восторженно хихикнула. — Дайте мне полгода, и все мои три зимние ягодки будут сорваны!

Никола был озадачен. Через полгода зима как раз кончится. Весьма скромные сбережения, которые удалось скопить во время работы на Эдисона, разойдутся еще раньше, а эта женщина отчего-то — он никак не мог взять в толк, отчего, — хочет ему помочь. Наверное, в знак благодарности за участие в судьбе своей непризнанной в свете дочери.

Никакого другого объяснения подобной щедрости у Николы не находилось. Ему оставалось лишь сосредоточенно кивать в ответ на путаные объяснения миссис Уоттерс. Зимние ягоды… Ну да, конечно.