Энтони Флакко - Никола Тесла. Безумный гений

Помощник Эдисона Харлан Уолш спешил в манхэттенскую контору. На душе у Уолша скребли кошки. Добравшись до кабинета Босса и заглянув в дверь, он обнаружил знаменитого изобретателя сидящим за столом в полном одиночестве. Эдисон откинулся на спинку стула, глаза его были закрыты. Он крепко спал. Уолш негромко постучал по дверному косяку. Эдисон встряхнулся, схватил со стола секундомер и включил лампочку.

Его сон потревожил второй помощник, то ли Уоллес, то ли Уолден.

— Сэр! Извините, что отрываю от…

— Я рассчитывал срок службы лампочки.

— Так точно! — Ассистент вздохнул. — Наш человек в патентном бюро сообщил, что в Равее…

— Где? — переспросил Эдисон, не отрывая взгляда от спирали лампочки.

— В Равее. Это маленький городок в Джерси. Недалеко отсюда.

— Вот как? — У великого изобретателя решительно не было времени на всякую ерунду.

— Сэр, покровители Теслы объявили о публичной демонстрации нового городского освещения. — Управляющий сглотнул. — Завтра вечером.

Эдисон немного напрягся, но так и не поднял глаз от непослушной спирали.

— Стало быть, в цирке планируется парад.

— Да. Пожалуй. Теслу обязали использовать постоянный ток, и он согласился. Но у него совершенно новые лампы, сэр. Дуговые.

— Дуговые лампы никуда не годятся. Иначе стал бы я возиться с этими несчастными спиралями! Дуговые лампы не работают.

— Раньше не работали…

— Вы знаете, сколько энергии они потребляют? И все ради слабенького, тусклого свечения. Да это просто смешно!

— Прежде так и было…

— Так и запишите: это глупый спектакль для черни. Очередная афера.

— Боюсь, афера — не совсем подходящее слово…

— Это еще почему?

— Дело в том, что Тесла получил семь патентов.

Эдисон наконец поднял глаза.

— Что вы хотите этим сказать?

— Он-только-что-заявил-репортерам-что-в-скором-времени-собирается-перейти-на-переменный-ток!

Повисло глухое молчание.

— Нет. — Эдисон говорил мягко и вкрадчиво, словно пытаясь умаслить судьбу. — Это невозможно. Вы ведь понимаете, что это невозможно, правда? Это, в конце концов, антинаучно. Опасно, безответственно…

— Так и есть! Сэр, вы совершенно правы! Но видите ли… — Ассистент немного понизил голос. — Наш человек в патентном бюро говорит, на испытаниях лампа сработала безупречно.

Управляющий добрался до самого опасного места в разговоре и, не раздумывая, ринулся вперед:

— Сэр, Тесла раздал инженерам безупречные чертежи. Подробные схемы, взятые прямо из головы! И никаких черновых набросков.

Эдисон всем своим видом изобразил недовольство, но то ли Уоллес, то ли Уэллс несся вперед, словно локомотив, у которого отказали тормоза:

— Они обещают, что в скором времени электростанция Теслы будет освещать весь город. Переменным током.

Босс смерил дерзкого подчиненного испепеляющим взглядом. Подпевала номер два как подстреленный отлетел к стене, с шумом выпустил из легких воздух, изобразил виноватую улыбку и исчез за дверью.

Эдисон барахтался в водовороте противоречивых чувств. Ошеломляющее известие нахлынуло, словно девятый вал, угрожая затянуть изобретателя на самое дно. Босс откинулся в кресле и затих. Со стороны можно было подумать, что он уснул, однако пальцы Эдисона беспрестанно двигались: после стольких многодневных мытарств ему наконец удалось правильно свернуть злосчастную спираль.

Едва различимый в сыром туманном сумраке, Никола поднялся на украшенную флагами трибуну, установленную на главной улице города Равея в штате Нью-Джерси. Едва успевшая начаться церемония открытия грозила затянуться на неопределенное время.

Единственная масляная лампа озаряла трибуну тускло-желтым светом. Не намного ярче луны.

— Леди и джентльмены, большое спасибо, что рискнули прийти сюда в этот промозглый вечер. Обещаю, вы не будете разочарованы!

Тесла стоял на трибуне очень прямо, будто аршин проглотил, и, вглядываясь в темную массу людей, старательно произносил заученную речь. Собравшихся можно было сосчитать по клубам пара от их дыхания.

Перед трибуной, по обеим сторонам улицы, установили ряды деревянных скамеек, по пять с каждой стороны. На церемонию собрались почти все жители маленького городка, так что на скамьях яблоку было негде упасть. В середине, перед самой трибуной располагались почетные места для городских шишек, их жен и домочадцев.

— …Разрешите от лица всей нашей дружной команды поблагодарить вас за предоставленную возможность…

Произнося положенную в таких случаях белиберду, Тесла невольно сравнивал окутанную морозным паром толпу с гигантским паровым агрегатом. А что, если энергия всех, кто собрался у трибуны, сольется воедино? Какая страшная сила проснется в недрах толпы!

Чтобы определить общую энергетическую мощь, нужно прикинуть, какой энергией обладает каждый из присутствующих. Но правомерно ли считать толпу единым организмом? Вполне, однако для соединения энергий каждого потребуется мощный проводник.

Эта мысль так развеселила Николу, что он едва не засмеялся в голос. Неловко изобразив приступ кашля, Тесла поспешил продолжить речь.

Городские брамины посматривали на простую публику с опаской. Если бы предстоящее зрелище не оправдало всеобщих ожиданий, они со своими супругами и тещами первыми оказались бы на пути разъяренной толпы.

Мэр не преминул объявить мероприятие «официальным торжеством», чтобы у женщин появился повод, несмотря на погоду, принарядиться. Многолетний опыт подсказывал городскому голове, что нарядные дамы не позволят мужьям устроить бунт: побоятся испортить новые платья.

Тем не менее у мэра оставался весомый повод для тревоги. Стылый мартовский мрак угнетал толпу. Пьянчуги зверели от скуки; умеренно пьющие обыватели заметно нервничали. Трезвые смекнули, куда ветер дует, и начали расходиться по домам, оставляя чистую публику на милость пьяных громил.

Устроители торжества напрасно дразнили толпу громкими обещаниями, да и лозунг «Ночью светло как днем!» звучал чересчур самонадеянно. Малейшая оплошность изобретателя грозила обернуться катастрофой.

Брамины, их супруги и две присутствующие в собрании тещи недоумевали, кто такой этот Тесла и с какой стати ему поручена почетная осветительная миссия. И почему, скажите на милость, чужаку позволили устраивать эту демонстрацию без единой репетиции?

Однако отступать было поздно. Оставалось только ждать, опасаться и подыскивать, на кого бы свалить вину. Изобретатель оказался высоким худым молодым человеком около тридцати в элегантном парадном костюме. Держался он спокойно и с достоинством, говорил непривычно витиевато, но весьма убежденно.