Рой Дженкинс - Франклин Делано Рузвельт

Сделавшись в марте 1913 года заместителем военно — морского министра (и в качестве такового, единственным), Франклин Рузвельт был рад этому еще и оттого, что «дядя Тед» занимал эту же должность в 1897 году, и что сам он получил этот пост, будучи на девять лет моложе. Правда, был в этом и некий парадокс, ведь произошло это в результате «предательства» по отношению к «дяде Теду». Это было предательство, которое, и этому есть свидетельства, и жена его, и мать (а они редко совпадали во мнениях, особенно когда дело касалось его) неохотно признавали.

И пусть в Сагамор — Хилле и возмущались отступничеством ФДР (а там, несомненно, обижались, хотя и не настолько сильно и долго, чтобы испортить близкие отношения), но четырьмя годами позже это возмущение было заслонено куда более сильным огорчением, которое доставил сам Теодор Рузвельт. Прогрессивная партия США рассчитывала, что он возглавит ее и на выборах пойдет ее кандидатом в президенты. Однако сам Теодор решил, что время таких мечтаний прошло. Он вернулся в лоно «Великой старой партии», по — видимому, в надежде, что ему простят 1912 год и выставят на выборах в президенты его кандидатуру. Однако, когда предпочтение отдали судье Верховного суда Чарльзу Эвансу Хьюзу, Теодор Рузвельт проглотил обиду и поддержал кандидатуру Хьюза, который с небольшим разрывом по голосам проиграл уже непосредственно Вильсону. Когда на втором — и последнем — съезде Прогрессивной партии была зачитана телеграмма Теодора Рузвельта с отказом от выдвижения в кандидаты на должность президента, то многие из тех неофитов, кого он привел в политику, от разочарования плакали: он, на четвертом году существования, погубил свое детище.

Возможным уроком, который можно извлечь из этих двух историй, является то, что политика верности партии порой выставляет на посмешище тех, кто ее придерживается. Однако это утверждение уравновешивается тем фактом, что в демократическом государстве те, кто такой линии поведения не придерживается, остаются у разбитого корыта. Чтобы получить реальную власть и влияние, необходима доля, но не чересчур большая, тактического оппортунизма и приспособленчества. И ничто эту истину не иллюстрирует более ярко, нежели карьеры двух Рузвельтов — в чем‑то очень похожие, а в чем‑то резко отличающиеся друг от друга. И все же итог многолетнего чередования взлетов и падений оказался благоприятнее для Франклина Делано Рузвельта.

Прежде чем детально описывать плоды семилетнего пребывания Франклина Рузвельта в Вашингтоне (1913–1920), необходимо вспомнить не о его грандиозной свадьбе, о которой уже было говорено, а об исключительной природе его брака, который, соединив в себе плохое и хорошее, сыграл существенную роль в его жизни. Элеонора Рузвельт, будучи моложе своего мужа на два с половиной года, являлась представительницей одного с ним социального круга.

Этот факт подтверждался тем, что оба супруга носили одинаковую фамилию и принадлежали к одному из старейших семейств Нью — Йорка, к «Никербокерам» [18] Кникербокер, или Никербокер — фамилия голландского происхождения, от которой происходит несколько имен собственных и нарицательных. Дитрих Никербокер — литературный псевдоним американского писателя Вашингтона Ирвинга, под которым он написал «Историю Нью — Йорка» (1809), «Рип ван Винкль» (1819) и некоторые другие произведения из американской жизни. С течением времени слово «никербокер» стало нарицательным, обозначая коренного белого ньюйоркца, в идеале ведущего свою родословную из голландского Нового Амстердама XVII века; в крайнем случае из XIX века. . (Сегодня это имя сохранилось в названии клуба на Пятой авеню [19] Это один из престижнейших американских клубов, ос— нованный в 1822 г. Фенимором Купером и названный псевдонимом друга — Вашингтона Ирвинга, первый культурный клуб США. и популярной баскетбольной команды [20] Имеется в виду профессиональный баскетбольный клуб «Нью — Йорк Никербокерс», более известный как «Нью — Йорк Никс», базирующийся в Нью — Йорке. По состоянию на 2013 год считается самой дорогостоящей командой в НБА. ). В период их рождения и взросления фамилия являлась отличительным знаком, который таил в себе весьма прозрачный намек на статус, который можно было бы сравнить с наличием родства среди вигов в Лондоне того же времени, или с проживанием в округе Фобур Сен — Жермен в Париже [21] Фобур Сен — Жермен — подлинно аристократический квартал Парижа. Марселя Пруста, или принадлежности к номенклатуре в СССР времен Леонида Брежнева. Речь не обязательно идет о несметных богатствах, а скорее о высоком благосостоянии (по большей мере гарантированном) и склонности чувствовать себя непринужденно только среди ограниченного круга людей, которые приемлют те же самые нормы поведения (преимущественно безупречные) и те же самые суждения (преимущественно самодовольные).

Тем не менее, во многом другом Франклин и Элеонора существенно отличались друг от друга, а с течением времени их характеры стали и вовсе несовместимы, однако, на публике, как можно себе с легкостью представить, их отношения свидетельствовали об обратном. Франклин был центральной фигурой среди президентов США в двадцатом столетии, а, вероятно, что и за все двести пятнадцать лет существования Республики. Во время его уникального по продолжительности пребывания на посту президента США стали самой могущественной державой на планете. Элеонора была самой независимой и многоуважаемой среди всех президентских супруг. Первая леди Долли Мэдисон [22] Долли Мэдисон — супруга 4–го президента США Джеймса Мэдисона (1809–1817), первая леди США с 1809 по 1817 год. Еще в президентство вдовца Томаса Джефферсона (1801–1809) она, как жена государственного секретаря, фактически заняла положение первой леди. Долли Мэдисон прославилась прекрасной организацией приемов и светских мероприятий. 4 марта 1809 года, в день инаугурации ее мужа в качестве президента США, организовала в Вашингтоне бал, который с тех пор является одним из традиционных событий Дня инаугурации. могла привнести в историю раннего Белого дома блеск инаугурационных балов. Эдит Вильсон, в последние восемнадцать месяцев пребывания ее супруга на посту президента, могла обладать беспрецедентной исполнительной властью [23] 2 октября 1919 года 28–й президент США Вудро Вильсон (1913–1921) перенес тяжелый инсульт, в результате которого у него парализовало всю левую сторону тела, и был практически полностью недееспособным до конца президентского срока, однако этот факт был скрыт от широкой публики. Остается неясным, кто был ответственен за принятие решений исполнительной власти в период нетрудоспособности Вильсона, хотя считается, что, скорее всего, это были первая леди и президентские советники. Ближний круг президента во главе с его женой полностью изолировал вице — президента Томаса Маршалла от хода президентской переписки, подписания бумаг и прочего, а сам Маршалл не рискнул взять на себя ответственность принять полномочия исполняющего обязанности президента, хотя некоторые политические силы призывали его сделать это. . Жаклин Кеннеди могла быть законодательницей моды, демонстрируя неизменно чувство стиля и элегантность, являясь кумиром для многих своих друзей. Леди Берд Джонсон могла посвятить себя сохранению природных ресурсов. Хиллари Клинтон смогла достичь наивысшей выборной должности среди других первых леди. Но ни одна из них не может соперничать с Элеонорой ни в силе взглядов, ни в желании всенародно высказывать их таким образом, что они, в целом, неизменно способствовали успешному президентству ее мужа. Ей нет равных и в способности, спустя три десятилетия после смерти мужа, нести (самозабвенно) знамя рузвельтовского либерализма, который нашел отклик во всем мире.