Начало гражданской войны.

Программа эта была выработана небольшой комиссией и передана П.В. Глазенапу, при чем представители городского самоуправления, ввиду того, что предполагалось чествование генерала А.И. Деникина раутом от городской думы, просили уведомить их о приезде командующего армией, по возможности, хоть за день до приезда, или же, если такое уведомление по каким-либо соображениям будет признано неудобным [83], определить приезд не в праздничный день, ввиду трудности собрать учащихся и широко оповестить население.

П.В. Глазенап отбыл к командующему.

В субботу днем была получена генералом Уваровым телеграмма о прибытии командующего в воскресенье, в 9 часов утра. Доставлено было уведомление в городскую управу около 9 часов вечера. Офицер, которому поручено было размножить и разослать текст оповещения, передавал мне, почему произошло такое замедление.

В сущности, текст оповещения состоял всего из нескольких слов: сообщается для сведения, что командующий армией прибывает в Ставрополь в воскресенье, такого-то числа, в 9 часов утра. Впереди же шел длинный, занимающий почти лист, перечень лиц и учреждений, кому это должно быть сообщено.

Когда оповещение было изготовлено, начальник губернаторского штаба, полковник Яковлев, раздраженно указал офицеру, что, по мнению генерала Уварова, председатель городской думы помещен не в надлежащем порядковом ранге.

— Потрудитесь поставить его в самом хвосте, с союзом: начальнику сыскного отделения и — председателю думы.

Вместо забракованного было изготовлено новое оповещение, и рассылалось оно в порядке расположения адресатов, почему и дошло до председателя думы последним, ибо он, по указанию генерала Уварова и полковника Яковлева, в ряду других учреждений и лиц должен занимать самое последнее место — с союзом.

Эта задержка лишила городское самоуправление возможности выполнить программу чествования генерала Деникина полностью, как она была намечена, и раут в городской думе не мог состояться, тем более, что за время отсутствия из города губернатора его контр-разведкой были арестованы некоторые из гласных думы, в том числе член Учредительного Собрания Е.А. Дементеев. Арестованы они были без всяких оснований и после усиленных хлопот были освобождены накануне приезда генерала Деникина.

Ввиду того, что посещение городской думы командующим армией не состоялось в этот приезд и делегация думы аудиенции по поводу этого доклада у генерала Деникина не имела, было испрошено разрешение командующего на представление этого доклада в Екатеринодаре, куда несколько позднее делегация городской думы и выехала.

В продолжительной беседе с делегатами генерал Деникин согласился с большинством из тезисов представленного доклада и обещал примять меры к скорейшему проведению их в жизнь.

Кроме того, делегации было обещано освободить Ставрополь от генерала Уварова.

Это было незадолго до 25 сентября 1918 года, — даты смерти верховного руководителя добровольческой армии М.В. Алексеева [84].

Положение на фронте. — Нажим генерала Врангеля на красных. — Тревога в Ставрополе. — Заявление губернатора. — Внезапная эвакуация города. — Разговор с П.В. Глазенапом. — Разлука с больной семьей.

Отбросив красных от Екатеринодара, главные силы добровольцев продолжали теснить их из Майкопского отдела и в направлении на юг, вдоль линии Владикавказской железной дороги.

Ставрополь охранялся сравнительно слабыми силами, и судьба его зависела от направления, которое изберут главные силы красных при их отступлении.

В начале сентября 1918 года с переменным счастьем шла борьба в районе станиц Петропавловской и Михайловской, где была сосредоточена группа красных численностью около 15.000 бойцов.

Против них действовали 1-я конная дивизия генерала Врангеля, в составе около 1.200 бойцов, и пехотные дивизии Казановича и Дроздовского, занимавшие район Армавира и линию железнодорожной магистрали до станции Овечка.

В первых числах октября конницей генерала Врангеля были взяты станицы Урупская и Бесскорбная и начались бои за переправу через Уруп.

Тем временем красные, заслонившись Урупом, наступали вразрез между конницей и 1-й пехотной дивизией, тесня пехотные части генерала Казановича с юга на Армавир.

13 октября, форсировав Уруп, конница генерала Врангеля обратила красных в бегство. Полчища их откатились к станице Успенской на Кубань — в район, где сближается магистральная железнодорожная линия с Армавир — Туапсинской линией на Ставрополь.

Не ожидая форсирования генералом Врангелем Кубани, силы красных, переправившись на правый берег, начали распространяться вниз по течению Кубани и железнодорожной линии на Ставрополь. Этим движением красных сил предрешена была участь Ставрополя.

В субботу, 13 октября, началась в Ставрополе тревога. Собравшиеся на очередное думское заседание гласные просили городского голову осведомиться у губернатора о положении на фронте. Вернувшись от полковника Глазенапа, городской голова, открывая думское заседание, заявил по поручению губернатора, что нет решительно никаких оснований для тревоги. Положение на фронте вполне устойчиво. Никакой угрозы городу со стороны красных не намечается.

Уже следующее утро определило цену этого заявления губернатора, а кстати и цену, в глазах этого администратора, тех последствий внезапной эвакуации города, которые стоили населению неисчислимых и частью невознаградимых потерь.

Вернувшись домой после думского заседания, я провел часть ночи у постели жены и двух дочерей-малюток, находившихся в разгаре скарлатины. Жена и младшая дочь метались и бредили, переживая кризис болезни, старшая была так слаба, что ей вспрыскивали камфару.

Смененный под утро, я едва успел в кабинете забыться сном, как раздался телефонный звонок. Городской голова меня спрашивал, принял ли я какие-либо меры к отъезду.

— Почему? — удивился я.

— Посмотрите на улицу.

Из окна моего кабинета видно было, как по панели улицы, в одних халатах, не взирая на пронизывающий холодный ветер, тянулись из лазаретов больные и раненые, некоторые на костылях. Порою их обгоняли разрозненные группы пехотинцев и всадников. Тротуары были забиты спешащими с узелками горожанами…

Я бросился к губернатору П.В. Глазенапу. Его конвой расположился у гостиницы «Россия», против здания окружного суда. Губернатор стоял в подъезде гостиницы.

— Что случилось? — спросил я.

— Мы эвакуируем город, — спокойно ответил полковник Глазенап.

— Но позвольте, ведь еще вчера вы утверждали… Как же это произошло?

— Так и произошло, — улыбнулся губернатор.

— Как же быть с учреждениями, судом, делами?