Анатолий Кони - Собрание сочинений в 8 томах. Том 2. Воспоминания о деле Веры Засулич

Наконец, последний вопрос, подлежащий рассмотрению, заключается в том, составляет ли вообще шествие 31 марта, руководимое полициею, проступок против тишины и порядка, предусмотренный Уставом о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.

Для правильного разрешения этого вопроса необходимо было обратиться к постановлениям XV тома Свода законов, изд. 1876 года. В Уставе о пресечении и предупреждении преступлений существует целый ряд статей, определяющих деятельность полиции, ее права и обязанности по охранению общественного порядка. По самому названию своему Устав этот указывает на необходимость предупреждать всякого рода сходбища, собрания, общей тишине и спокойствию противные. Полиция пресекает в самом начале всякую новизну, законам противную, и наблюдает, чтобы благочиние, добронравие, порядок и все предписанное законом для общей и частной пользы было исполняемо и сохраняемо, а в случае нарушения приводит всякого, несмотря на лицо, к исполнению предписанного законом.

Таким образом, нет сомнения, что всякое сходбище, противное общественному порядку, должно быть полициею в самом начале рассеяно, в крайности даже военною силою (ст.ст. 123 и 134), в противном случае нужно признать, что собрание не незаконно и разрешено полициею.

Применяя эти соображения к данному случаю, нужно признать, что исправляющий должность градоначальника, к которому полицеймейстер посылал два раза за приказаниями по поводу собиравшейся толпы и давший ответ: «Если стоят смирно, то оставить в покое», так сказать, разрешил ей оставаться на месте. Очевидно, что исправляющий должность градоначальника не мог ввиду два раза повторенных представлений местной полиции не сознавать важности дела, цели сборища и возможных его последствий. Аналогичным с этим разрешением является позволение, данное молодежи, отслужить панихиду по Сидорацкому 5 апреля. Таким образом, допустив сборище около суда, сопровождая процессию и руководя ею, полиция, так сказать, узаконила все происшедшее и нет оснований даже предполагать, что если бы не последовало выстрелов, то полиция сочла бы себя вправе возбудить против собиравшихся с ее ведома лиц преследование у мирового судьи. Фактическими примерами для подобного вывода служат похороны в 1876 году, в марте, студента Чернышева, умершего во время содержания под стражею, и панихида по Григории Сидорацком 5 апреля 1878 г.

По всем этим основаниям прокурор полагает настоящее дело во всех его частях прекратить .

Заключение

Мнение прокурора о прекращении настоящего дела за смертию Сидорацкого — единственного лица, которое могло бы подлежать уголовному преследованию, нельзя не признать правильным. Но затем предположение прокурора, будто бы овация, устроенная молодежью Засулич, и беспорядочные проводы ее по улице не имели ни малейшего оттенка политической демонстрации, нельзя признать вполне основательной. Напротив, состав толпы, собравшейся 31 марта у здания окружного суда и состоявшей преимущественно из студентов и студенток, то есть такой среды, в которой антиправительственная агитация находит наибольшее сочувствие, ясно указывал, что молодежь ожидала вердикта присяжных о Засулич не из простого любопытства только, но руководствовалась при этом желанием шумною демонстрациею доказать, что поступок обвинявшейся девушки одобряется ее единомышленниками. Кроме того, поведение столпившейся у дверей суда молодежи обратило на себя внимание местной полиции настолько, что она сочла нужным донести об этом исправляющему должность градоначальника. Далее, провожавшие карету Засулич молодые люди нисколько не желали ограничиться простым сопутствием ей до ее квартиры, так как первоначально толпа, окружавшая карету Засулич, намеревалась направиться по Невскому проспекту к Адмиралтейству, и только общими усилиями полиции и жандармов удалось отклонить шествие от этого направления. Наконец, нельзя не заметить, что заключение прокурора о том, что толпа разошлась бы мирно по домам, если бы Сидорацкий не произвел выстрелов, является проблемою, на которую отвечать в том или другом смысле весьма затруднительно.

23 мая 1878 г.

ПИСЬМО В. И. ЗАСУЛИЧ В РЕДАКЦИЮ «СЕВЕРНОГО ВЕСТНИКА»

«Милостивый государь!

В некоторых газетах заявлено, что я скрываюсь от полиции. Это известие, вероятно, волнует моих родных и знакомых. Мне хотелось бы объяснить, что заставляет меня так поступать, и с этой целью я прошу вас напечатать мое письмо.

Еще в ту минуту, когда жандармы остановили карету, в которой я ехала, с намерением пересадить меня в другую, мне — и, как мне кажется, окружавшей публике — пришло на мысль, что, несмотря на оправдательный приговор, меня хотят арестовать. Публика, с сознательным ли намерением помешать аресту или просто по инстинктивному нежеланию допустить его, со всех сторон теснилась к карете; жандармы же расталкивали ее и отрывали от дверец кареты державшиеся за них руки. Затем раздались выстрелы, поднялась невыразимая суматоха, и карета, в которой я была, уехала.

При жандармах извозчику кареты громко кричали адрес той знакомой, к которой я намеревалась ехать. В два часа ночи по этому адресу явился полицейский чиновник в сопровождении дворника и трех неизвестных лиц; они осмотрели все углы квартиры и внимательно вглядывались в лица всех бывших там женщин. Все это заставляет меня верить доходящим до меня слухам о розысках и о том, что имеется приказ преследовать меня административным порядком. Я готова была беспрекословно подчиниться приговору суда, но не решаюсь снова подвергнуться бесконечным и неопределенным административным преследованиям и вынуждена скрываться, пока не уверюсь, что ошиблась и что мне не угрожает опасность ареста.

С.-Петербург Вера Засулич»

3 апреля 1878 г.

В уголовный кассационный департамент Правительствующего сената

Товарища прокурора петербургского окружного суда Кессель

КАССАЦИОННЫЙ ПРОТЕСТ

В с.-петербургском окружном суде, по 1-му отделению, с участием присяжных заседателей рассматривалось 31 марта 1878 г. дело о дочери капитана Вере Ивановой Засулич, преданной суду по обвинению в предумышленном покушении на убийство с.-петербургского градоначальника, генерал-адъютанта Трепова , то есть в преступлении, предусмотренном 9 и 1454 статьями Уложения. На основании отрицательного ответа присяжных заседателей на поставленный им судом вопрос о виновности Засулич последняя признана судом оправданной.

Такое решение присяжных заседателей, а равно и основанный на этом решении приговор суда надлежит признать неправильными и Подлежащими отмене со всеми их последствиями, ввиду того, что судом при производстве дела о Засулич совершены были следующие нарушения существенных форм судопроизводства: