Сергей Кремлев - Мифы о 1945 годе

И вот через месяц после этого заявления в Швейцарии в контакт с представителями США вступил обергруппенфюрер СС (генерал-полковник) Карл Вольф.

Тогда это было большим секретом, известным немногим. Сегодня эту историю знают все – благодаря как чёрно-белому, так и теперь «раскрашенному» варианту телесериала «Семнадцать мгновений весны».

Все знают что «Юстас»-Штирлиц получил от своего московского шефа «Алекса» крайне сложное и опасное задание – выяснить, ведут ли немцы какие-то сепаратные переговоры с союзниками за спиной СССР? Все помнят перипетии выполнения этого задания и тех, кто с ним был так или иначе связан: хитроумного Шелленберга – Табакова, простодушного неожиданного соратника Штирлица – пастора Шлага – Плятта, цепкого Мюллера – Броневого, радистку Кэт и прочих, включая Аллена Даллеса – Шалевича и его партнёра по переговорам – блистательного Вольфа – Ланового…

В результате совместной интеллектуальной деятельности Юлиана Семёнова и Максима Максимовича Исаева все козни Гиммлера, Вольфа и Аллена Даллеса были разоблачены, сведения переданы в Москву и товарищ Сталин в письме президенту Рузвельту с теплотой отозвался о тех своих информаторах, которые «не раз проверены нами на деле».

Всё это выглядит действительно захватывающе, но – как чаще всего у Семёнова-Ляндреса и бывает – очень уж входит в противоречие с фактами.

А факты таковы.

12 марта 1945 года посол США в Москве Аверелл Гарриман официально сообщил письмом наркому иностранных дел СССР Вячеславу Молотову, что 9 марта в Берн прибыл германский генерал Карл Вольф и сопровождающие его Дольман и Зиммер для обсуждения совместно с представителями армий Соединённых Штатов и Великобритании вопроса о капитуляции германских вооружённых сил в Северной Италии, и что фельдмаршалу Александеру было поручено командировать своих офицеров в Берн для встречи с этими лицами.

То есть английский документ осени 1943 года вроде бы работал – немцы вступили в контакт с союзниками, и те сразу же известили об этом русских. При этом Гарриман фактически сыграл роль «Юстаса». Полнотой же ситуации владел московский «Алекс», которым в данном случае можно было считать Молотова.

Итак, «Юстас»-Гарриман запрашивал о точке зрения Советского правительства по этому вопросу. И в тот же день «Алекс»-Молотов сообщил ему, что мы не возражаем против переговоров с генералом Вольфом в Берне, с тем, чтобы в них приняли участие офицеры, представляющие Советское Военное Командование.

В качестве отступления от строго документированного рассказа сообщу, что, хотя в информации «Юстаса»-Гарримана – в отличие от информации «Юстаса»-Штирлица – швейцарский резидент Управления стратегических служб США Аллен Даллес не фигурировал, какое-то отношение к ситуации он имел.

Ряд авторов приписывает Даллесу, уже давно обосновавшемуся в Берне, чуть ли не инициативу переговоров и, во всяком случае, активное в них участие.

Имеет место разнобой и в дате первого контакта. Черчилль в мемуарах сообщает, что Карл Вольф, «командующий войсками СС в Италии» установил связь с американской разведкой ещё в феврале 1945 года. Кто-то относит дату первого контакта Вольфа с союзниками, устроенного через папу Пия XII, на 6 марта 1945 года. Но всегда упоминается именно Даллес, а уж затем – офицеры штаба Александера.

Причём, несмотря на то что вся эта коллизия марта 1945 года получила потом название «Бернского инцидента», местом первой личной встречи Даллеса и Вольфа некоторые авторы (тот же Черчилль, например) называют почему-то Цюрих, а не хорошо освоенный Даллесом Берн. Возможно, так и было – разведка всегда дело тонкое, а уж в шашнях Даллеса, впервые оказавшегося в Берне в 1916 году, сам чёрт мог ногу сломать, если у него (у чёрта) не было соответствующей формы допуска.

Впрочем, роль Даллеса так или иначе могла быть лишь подсобной, а не основной уже потому, что с Вольфом обсуждались ведь не разведывательные вопросы и не перспективы той или иной спецоперации, а вопросы войсковые: или капитуляции немцев в Северной Италии, или – не исключено – фактического пропуска их через фронт союзников для переброски на Восточный фронт. В подобных переговорах ключевые роли могли играть только штабные войсковые офицеры, а не мастер «плаща и кинжала» Даллес, в военных делах мало чего соображавший.

Черчилль называет английского и американского начальников штабов в Казерте генерала Эйри и генерала Лемнитцера, которые, по его утверждению, 15 марта 1945 года тайно направились в Швейцарию и 19 марта встретились с Вольфом.

Как обстоятельства встреч и переговоров, так и их хронология в разных источниках разнятся, что и неудивительно. Во-первых, как уже было сказано, шашни и плутни затевались непростые, и они нуждались в прикрытии. Во-вторых, читателю нелишне, пожалуй, будет знать, что при работе с историческими источниками нередко получается так: исходная документальная или иная историческая информация имеется в одном лишь открытом источнике – не всегда точном. А все остальные «источники» – это лишь некритическое воспроизведение авторами книг первоисточника. И тут несложно напутать даже без злого умысла.

Однако с уверенностью можно предполагать, что в Берне имели место быть весьма конкретные переговоры с обсуждением очень конкретных взаимных условий, а не просто «посиделки» Вольфа с союзниками на тему о желательности-де немецкой капитуляции, как это позднее утверждали и Рузвельт в посланиях Сталину, и Черчилль в мемуарах.

И обсуждения были явно непростыми. Черчилль позднее передавал свой разговор на «бернскую» тему с генералом Эйзенхауэром и писал, что последний якобы заявил, что «опасался, что если бы русских привлекли к обсуждению вопроса о капитуляции вооружённых сил, находившихся под командованием Кессельринга ( Вольф представлял в Берне его, а отнюдь не СС. – С.К ), то проблема, которую он ( Эйзенхауэр. – С.К. ) сам мог бы урегулировать в течение одного часа, возможно, затянулась бы на три-четыре недели».

Заявление и наглое, и лживое. Почему-то союзники, даже игнорируя русских, не смогли урегулировать эту проблему ни в течение одного часа, ни даже за три-четыре недели – если верить Черчиллю в том, что начало контакта надо относить к февралю 1945 года.

Собственно, союзники не «урегулировали» эту проблему вообще!

Нет, это были переговоры, а не просто обсуждение неких общих виртуальностей – как это заявляли две англосаксонские трети «Большой тройки». Если бы всё обстояло так, два занятых высших союзных штабника не хлебали бы киселя в Швейцарии в военное как-никак время.

Похоже, Вольф требовал пропуска войск, англосаксы – капитуляции, и в итоге стороны не столковались.