Ульрика Грюневальд - Соперницы. Знаменитые «любовные треугольники»

Закончилась Вторая мировая война, и семья Сорейи переезжает в Швейцарию, в Цюрих. Ее следующая школа – это очень строгий пансионат для девушек. «Школьницы… приехали со всех концов света: из Италии, Индонезии, Южной Америки, Греции, Испании… Как и я, они здесь для того, чтобы потом стать дамами общества, совершенными женами. Нас учат хорошим манерам, а также танцевать и готовить. Все вместе мы ходим на лыжах. Мы беседуем о живописи, литературе, искусстве. Мы сравниваем обычаи наших стран, дискутируем о политике и теологии – и одновременно завиваем себе локоны. Мы соответствуем той жизни, для которой нас готовят наши родители». Сорейя знала, как отец представлял себе ее будущее. Мечты дочери о карьере актрисы он считал вздором. Она должна выйти замуж, сделать хорошую партию. Молодой, знатный мужчина из Персии пришелся бы отцу по душе.

И Фара Диба, которая позже сменит Сорейю на троне, вспоминает о счастливом детстве в Иране. Она родилась в 1938 году и жила с родителями, дядей и тетей в доме на севере Ирана. В доме было спокойно, несмотря на беспокойство, царящее за решеткой сада. Девочке не разрешалось выходить за ворота, родители дрожали над своим единственным чадом и боялись, как бы чего-нибудь не случилось.

Фара вспоминает: «В хорошую погоду улица кишела детьми, которым там играть разрешалось. Мы болтали с ними. В то время средством передвижения были повозки, запряженные лошадьми, – только немногие могли себе позволить тогда автомобили – и я знала, что любимой игрой детей было прицепиться сзади к повозке и таким образом прокатиться. Это приводило нас в восторг, тем более что пешеходы предупреждали кучера, их выразительная мимика как бы говорила: «У тебя за спиной кто-то сидит!» – и кучер прогонял «зайца» кнутом. От этого у нас захватывало дух».

Отец Фары был выходцем из уважаемой азербайджанской семьи дипломатов, школу он посещал в Санкт-Петербурге. В 1917 году во время революции он бежал от большевиков во Францию, там продолжил учебу. В конце концов возвратился в Иран. В Иране он служил в армии шаха. Для семьи Фары шах был героем, свергнувшим с трона Кадияров.

Несмотря на раннюю смерть отца, Фара росла хорошенькой, веселой девочкой. С матерью она посетила святые города Ирана и еще долго потом вспоминала о страшной встрече с одним муллой. «Так как мои волосы были непокрыты, мулла злобно призвал меня к порядку: «Спрячь свои волосы, а то попадешь в ад!» Никогда не забуду ужас, который внушил мне этот нетерпимый мулла. Такой же ужас пробудит во мне снова, 34 года спустя, Айятолла Хомейни».

Не только глубоко религиозный мулла и ему подобные внушали Фаре страх. Как и ее родители, она не любила коммунистов, выступающих против шаха. И наконец, в Иране были еще и иностранные армии. Во время Второй мировой войны Иран был оккупирован советскими и британскими войсками. В 1941 году шах Реза Пехлеви, переименовавший Персию в Иран, был вынужден уйти в отставку.

Иран означает «страна арийцев», и симпатии шаха к нацистской Германии стоили ему трона. Сэр Деннис Райт, британский дипломат в Иране, вспоминает: «Мы считали, что старый шах, Реза Пехлеви, слишком дружелюбен к немцам… В 1941 году, когда Гитлер напал на Советский Союз, мы, англичане, совместно с русскими решили, что его дальнейшее пребывание у власти нежелательно. Проблема была в выборе кандидатуры следующего правителя… Одно время Министерство иностранных дел предполагало, что это будет один из представителей старой династии Кадияров. Но подходящей кандидатуры так и не нашли, тогда было решено, что на трон взойдет молодой шах, которому к тому времени исполнился 21 год».

Итак, Мохаммед Реза вслед за своим отцом взошел на трон, символ власти страны, украшенный золотом и 26 733 драгоценными камнями.

Мохаммед Реза-шах Пехлеви, восходя на трон 17 сентября 1941 года, был молодым, сдержанным человеком, мечтавшим модернизировать Иран, преобразовать его из развивающейся страны в мощную промышленную и военную державу.

Фара Диба была восьмилетней девочкой, когда увидела впервые человека, которому позже станет третьей женой.

«Это был знаменательный день. Когда мы узнали, что шах на обратном пути из Азербайджана должен будет проезжать через Тегеран, мы все выбежали на улицу, чтобы приветствовать его. Весь город был на ногах. Шах должен был проезжать по улице, ответвлявшейся от нашей. На перекрестке стоял гараж, и мы на него вскарабкались. Людей было очень много, они кричали и аплодировали. Наконец он появился, и это было потрясающим впечатлением для ребенка восьми лет, каким я тогда была».

Это было в 1946 году, а через четыре с половиной года, Фаре было тогда как раз двенадцать лет, Тегерану предстояло отпраздновать гораздо более грандиозное событие.

Принцесса Шамс, сестра Мохаммеда Реза Пехлеви, добилась своей цели. Сорейя клюнула и была готова лететь с ней в Тегеран, где она должна была быть представлена шаху. Но вначале они посетили Рим, в программе снова стояли покупки. Туфли от Гуччи на Виа ди Кондотти, костюмы от Пуччи. Потом, наконец, Тегеран. Там снова командовала Шамс: драгоценности, парфюмерия, косметика – все должно быть доведено до совершенства для первой встречи Сорейи с шахом Ирана. События следовали одно за другим, уже было получено приглашение от матери шаха на ужин. Матери не терпелось посмотреть на молодую девушку, которую она знала только по фотографиям.

Объятия, пустые вежливые фразы – Сорейя была представлена семье шаха. Она знакомится также с другой сестрой шаха, Асхраф (Асхраф и шах – близнецы), о которой так много рассказывала Шамс. Тут объявляют о приходе шаха.

«Все встали со своих стульев. Передо мной стоит шах в генеральской униформе иранской армии. Он производит на меня сильное впечатление, я нахожу, что он великолепен и неотразим. Я им всецело очарована. Он просто ослепителен… Да, для меня это была любовь с первого взгляда», – признается в дальнейшем Сорейя.

И вот перед шахом стоит та, чья фотография так пленила его. Он изучает ее тонкие черты лица, в котором преобладают глаза, большой чувственный рот. Она улыбается, но вместе с тем в ее лице проглядывает то, что можно было бы заметить при ближайшем рассмотрении: необъяснимая печаль во взгляде.

«Она была необычайно привлекательна, – рассказывала Хаиде Хаким, придворная дама Сорейи. – Она была высокой, что ему очень нравилось. Кроме того, он видел в ней молодую девушку, получившую хорошее образование, владеющую иностранными языками. Современная девушка, и в то же время из рода Бахтияров. Иметь с ней детей было для него исключительно важно. Это гарантировало бы ему поддержку всего рода. В этом и заключалась скрытая идея: жениться на девушке знатного рода и чувствовать за собой поддержку».