Федор Раззаков - Чтобы люди помнили

Актриса вспоминает:

«После того как я потеряла своего первого мужа, очень долго не хотела заводить никаких любовных романов. Ни выходить замуж, ни рожать — ничего не хотела. Слишком многого я насмотрелась в блокаду и знала, что человеческая жизнь не стоит даже кусочка хлеба… Но вот на съёмках „Хмурого утра“ в 1958 году очень активно стал ухаживать за мной Георгий Данелия. Он буквально ходил за мной по пятам. Он скрывал свой возраст и убедил меня, что мы ровесники. (Наша героиня очень плохо относилась к ухажёрам, которые были моложе её. — Ф.Р. ) В конце концов и я в него тоже влюбилась — он ведь поразительный человек, талантливый, умница, чувства юмора — море. И семья у него замечательная: его мать, Мэри Анджапаридзе, — сестра великой Верико Анджапаридзе. Мы с Мэричкой стали большими друзьями, я обожала её. Она, как мы с Данелия, со своим мужем жила не расписываясь, в гражданском браке. Я переехала к ним в большую квартиру на Чистых прудах.

Георгий Николаевич уже был женат, дочь осталась в том браке. Но к нашей встрече он уже развёлся. Так мы жить начали. Я полностью погрузилась в семейную жизнь. Это была моя стихия. Я любила домашнее хозяйство, мыла, убирала, готовила: раньше всех вставала — позже всех ложилась. Я из-за семьи отказалась от больших ролей: и помыслить невозможно было оставить семью на месяц и больше, уехать в экспедицию…

3 августа 1959 года я родила сына — Николая. Мне было 38 лет, и меня в роддоме обозвали позднородящей мамой. А разве я виновата, что не беременела до этого?! Роды у меня были непростые: ребёнок пошёл боком, пришлось врачам его вакуумом переворачивать и подтягивать…»

В 60-е годы, по мере того как подрастал её сын, Соколова получила возможность более активно работать в кино. Кроме съёмок в фильмах собственного мужа, «Серёжа» (1960), «Путь к причалу» (1962), «Я шагаю по Москве» (1964), «Тридцать три» (1965), она тогда снималась и у других режиссёров: «Академик из Аскании», «В трудный час», «Вступление», «Здравствуй, Гнат!», «Синяя тетрадь», «Рабочий посёлок», «Берегись автомобиля», «Доживём до понедельника», «Гори, гори, моя звезда». Я перечислил только часть картин, так как полный список фильмов с участием Соколовой с 1960 по 1970 год включает в себя 31 фильм. Однако из всего этого списка только в трёх картинах («Путь к причалу», «Три сестры» и «Асино счастье») актрисе доставались большие роли. В остальных — одни эпизоды. Однако большинство этих маленьких ролей было сыграно актрисой на самом высоком уровне. Бывало, она показывалась на экране всего лишь на несколько минут, но зритель надолго запоминал её. Как писали в те годы критики, будучи сама человеком добрым и отзывчивым, Соколова этими же качествами наделяла и всех своих героинь. Поэтому неудивительно, что за всю свою долгую работу в кино эта актриса практически не играла отрицательных ролей.

В 70-е годы заметными работами Соколовой в кино стали роли в картинах: «Преступление и наказание» (1970), «Конец Любавиных» (1971), «Джентльмены удачи» (1972), «Приваловские миллионы» (1973), «Повесть о человеческом сердце» (1975), т/ф «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» (1976), «Белый Бим Чёрное Ухо» (1977) и др.

Вот как Соколова вспоминает о съёмках в этих фильмах: «Когда в „Преступлении и наказании“ играла Лизавету, я все три дня съёмочных дверь в квартире на палку закрывала, боялась, что вот-вот Раскольников придёт. Вдруг артист так перевоплотится, что действительно шарахнет колуном по голове! Когда сцену убийства снимали, мне под платок приспособили баллоны с красной краской. Тараторкин—Раскольников размахнулся, ассистент залез ко мне под юбку и нажал баллон — лицо мне залила „кровь“… Когда меня отсняли, я стала нормально двери открывать. Свекровь моя, режиссёр Мэричка Анджапаридзе, приходит домой, видит, что я ей открываю, и говорит: „Ой, ну наконец тебя убили! Давай скорее иди есть!“…

А в „Иронии судьбы…“ от меня практически ничего не осталось. На съёмках Рязанов сказал: „Люба! Побольше импровизации! Это комедия!“ И я разыгралась — мы там с Мягковым прятались друг от друга. Пришла на просмотр, сижу, жду: вот сейчас все увидят, какая я комедийная актриса! А оказывается, все наши прятки вырезали… И я бочком-бочком, подальше от гостей — домой. Потом Рязанов звонил: „Люба! Ты что, обиделась?..“»

В 1976 году, в возрасте 17 лет, внезапно женился сын Соколовой и Данелия Николай. Он давно уже встречался со своей одноклассницей Мариной, она забеременела, и молодым пришлось пожениться. Правда, расписали их из-за возраста с трудом, родителям пришлось идти в райисполком и уговаривать тамошних начальников. Родившуюся девочку назвали Маргаритой. Так наша героиня стала бабушкой.

Через год Николай пошёл по стопам своих родителей и поступил во ВГИК. Учился хорошо, с увлечением. Будучи студентом, снял свой первый фильм — «Моментальные снимки». После защиты диплома в объединении «Дебют» снял вторую свою картину — «Эй, Семёнов». Кроме этого Николай Данелия прекрасно рисовал и писал стихи. Однако…

В начале 80-х Н. Данелия увлёкся баптизмом, стал посещать секту. Он замкнулся и практически стал чужим человеком для своих родных. На мать и отца это производило тягостное впечатление. А вскоре и между ними пробежала чёрная кошка.

Соколова рассказывает:

«Данелия — творческий и увлекающийся человек. Жизнь с ним была совсем не гладкой и счастливой, хоть и прожили мы 26 лет. Он мог пропасть на несколько дней из дома, мог сильно выпить, увлечься другой женщиной. О его романе с писательницей Викторией Токаревой говорила вся Москва — я старалась этого не видеть и не знать. Мэричка, свекровь моя любимая, меня уговаривала, утешала: у тебя сын растёт. Я всё терпела. Поплачу, поплачу — и дальше живу…

А вскоре Данелия нашёл себе другую женщину. Он с ней познакомился у Джуны. Он к ней ходил лечиться после операции.

Я ему говорила, возьми меня с собой, у меня недостаточность митрального клапана — не брал. Теперь я понимаю, почему. Однажды эта женщина мне позвонила. Я, говорит, с вашим мужем вместе лечусь… Разговорились, напросилась в гости. Она пришла с каким-то человеком. Сын Коля, как их увидел, заперся в комнате. А я ей всё показала — вот здесь у нас ванная, вот спальня, вот кухня. Она где проходит — рукой махнёт…

В один из дней Данелия пришёл домой и говорит: „Люба, прости, я полюбил и хочу жениться. Нам надо разъехаться“. Я поцеловала его в щёку, помахала рукой и сказала: „Пока“… Никто мне сочувствия не выразил. Собрала я вещи и ушла жить к маме, которая жила в моей кооперативной квартире, которую я ещё в 50-е годы получила. Но очень тяжко мне было. Целыми днями я сидела дома как тень, часами смотрела в одну точку. И Сева Санаев, узнав как-то о моих мучениях, порекомендовал сходить на приём к Джуне, познакомил с ней. Она занялась мной: с десяток сеансов понадобилось, чтобы ушло это состояние. Причём, когда она меня лечила, я просто в рыданиях заходилась, а до этого ни слезинки не проронила…